На полпути собака Ивы, Блоха, подскочила и залаяла так, словно не видела Перри несколько недель. Коготь и Ива оказались рядом с ним.

— Ты нашел Рокота? — спросил Коготь. — Это был он?

Перри схватил и поднял Когтя вверх ногами, и был вознагражден громким смехом.

— Конечно, это был он, Пищалка. — Рокот появился… по крайней мере, внешне.

— И Уголек с ним? — спросила Ива, ее глаза расширились от надежды. Она подружилась с Угольком. Она так же отчаянно хотела вернуть его, как и Перри.

— Нет. Пока только Рокот и Прутик, но мы его вернем, Ива. Обещаю.

Несмотря на его заверения, Ива разразилась впечатляющим потоком проклятий. Коготь хихикнул, и Перри тоже засмеялся, но ему было жаль ее. Он почувствовал, как ей больно.

Перри опустил Когтя на землю.

— Сделай мне одолжение, Пищалка. Проверишь Арию для меня? — С тех пор как они прибыли в пещеру, она постоянно принимала обезболивающие, но рана на ее руке отказывалась заживать. Он навещал ее всякий раз, когда мог, и каждую ночь проводил с ней в объятиях, но все равно скучал по ней. Он не мог дождаться, когда она очнется.

— Конечно! — прощебетал Коготь — Пойдем, Ива.

Перри посмотрел им вслед, Блоха побежала за ними. Он ожидал, что пещера испугает его племянника, но Коготь приспособился… как и все дети. Темнота вдохновляла их на бесконечные игры в прятки, и они часами искали приключений, исследуя пещеры. Перри не раз слышал, как дети издавали страшные звуки, что вызвать эхо… некоторые было лучше не слышать.

Он только хотел, чтобы у взрослых был такой же дух.

Перри вошел в Боевую комнату, кивнув Маррону. Потолок был низким и неровным, заставляя его пригибаться, пока он обходил длинный стол на козлах. Он изо всех сил старался дышать ровно, убеждая себя, что стены не падают на него, а только кажутся, что падают.

Рокот прибыл раньше него. Он откинулся на спинку стула, стукнув ботинками по столу. Он держал в руках бутылку Блеска и даже не взглянул на вошедшего Перри. Дурной знак.

Медведь и Риф кивнули Перри в разгар разговора о красных вспышках, появившихся в Эфире. Трость Медведя лежала вдоль стола, охватывая расстояние, занимаемое тремя мужчинами. Всякий раз, когда Перри видел эту трость, он вспоминал, как вытаскивал Медведя из-под обломков его дома.

— Есть идеи, почему цвет меняется? — спросил Перри. Он занял свое обычное место, справа от него сидел Маррон, а слева Риф. Он чувствовал себя странно, сидя напротив Рокота, словно они были противниками.

В центре стола горели свечи, пламя ровное и безупречное; здесь не было сквозняков, чтобы заставить их мерцать. Маррон приказал развесить по периметру ковры, чтобы создать фальшивые стены и иллюзию настоящей комнаты. Перри задумался, помогло ли это остальным.

— Да, — ответил Маррон. Он начал крутить на пальце золотое кольцо. — То же самое происходило и во время Единения. Это означало начало постоянных бурь. В те времена они держались тридцать лет. Мы увидим, как цвет продолжит меняться, пока он не станет полностью красным. Когда это произойдет, выйти наружу будет невозможно. — Он поджал губы и покачал головой. — Боюсь, мы будем заперты здесь.

— Сколько у нас времени? — спросил Перри.

— Количество тех дней варьируется, так что трудно сказать точно. Это может занять несколько недель, если нам повезет.

— А если нет?

— Дней.

— Небо, — сказал Медведь, опершись тяжелыми руками о стол. Он громко вздохнул, заставляя задрожать пламя свечи перед собой. — Всего несколько дней?

Перри попытался переварить эту информацию. Он привел Поток во временное убежище. Обещал им, что это не продлиться вечно… и так не могло быть. Пещера не была Модулем, как Греза, способной поддерживать сама себя. Ему нужно было вытащить их отсюда.

Он посмотрел на Рифа, в кои-то веки желая услышать его совет.

Но тут в комнату вошла Ария.

Перри вскочил на ноги так быстро, что его стул упал назад. Он сделал десять шагов к ней в мгновение ока, ударившись головой о низкий потолок, ударившись ногой о стол, двигаясь с меньшей координацией, чем за всю свою жизнь.

Он притянул ее к себе, держа так крепко, как только мог, и в то же время осторожно касаясь ее руки.

От нее невероятно пахло. Фиалкой и свежестью утренних полей под солнцем. От ее запаха его пульс участился. Это была свобода. В ней было все, чего не было в пещере.

— Ты очнулась, — сказал он и чуть не рассмеялся над собой. Он томился поговорить с ней в течение нескольких дней. Мог бы придумать с чего начать.

— Коготь сказал, что ты будешь здесь, — сказала она, улыбаясь ему.

Он провел рукой по повязке на ее руке.

— Как ты себя чувствуешь?

Она пожала плечами.

— Лучше.

Ему очень хотелось, чтобы это было правдой, но темные круги под глазами и бледность кожи говорили ему об обратном. И все же она была самым красивым существом, которое он когда-либо видел. Неземным.