ним.

Запершись в кабинете, Вуд указал ей на диван, а сам присел рядом.

— Ты, конечно, понимаешь, что про мачеху была шутка. Довольно забавная, — Брэндон хохотнул, — но все же шутка. Я никогда не женюсь на женщине низкого социального положения. Но Алексу не обязательно это знать.

— Вы хотите, чтобы я сыграла роль вашей невесты?

Элеоноре не улыбалась перспектива ломать комедию перед родственником Вуда, но, возможно, это ненадолго. Есть надежда, что темные маги и алхимики вовремя одумаются и вернут ее обратно в свое тело. Возможно, она даже вынесет им смягчающий приговор.

— Умная девочка, — одобрительно кивнул Брэндон. — Мать этого балбеса совершенно не занималась его воспитанием, и мне пришлось нанять няню. Астонский университет дал Алексу прекрасную базу, но совершенно не приучил к упорному труду. Сейчас сын вернулся домой, хотя у него прекрасная квартира в центре. Надеется, что я буду зарабатывать деньги, а он продолжит развлекаться. И вот теперь твой выход.

Наличие в доме постороннего человека, а тем более будущей мачехи, подтолкнет его к самостоятельности. Устрой ему невыносимую жизнь.

Брэндон Вуд улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой, но в его исполнении выглядевшей, как оскал хищного зверя.

— И что я могу? — поинтересовалась Элеонора, прикидывая, что на ночь глядя, кроме дома Брэндона, некуда пойти. А, значит, придется выслушивать этого авантюриста.

— Устрой свои порядки, — подсказал Брэндон. — В пределах разумного, конечно. Уважай руку, которая тебя кормит. Экономку я предупредил. Она уверена, что ты будущая госпожа, а не девица из эскорт услуг. А Алекс. Пусть он тебя возненавидит. Ты ведь сумеешь сыграть роль стервозной мачехи?

— Думаю да, — задумчиво кивнула королева, понимая, что от сегодняшнего дня голова идет кругом.

— Тогда все. Можешь идти к себе. И не забудь для меня хорошо выглядеть. Всегда.

Брэндон даже не удосужился пожелать ей доброй ночи. Просто развернулся и вышел из кабинета, оставив Элеонору в глубокой задумчивости.

Легко сказать. Идти к себе. И куда, позвольте, ей идти?

Побродив по холлу, Элеонора была направлена с легкой руки экономки на второй этаж в нужную дверь.

Комната Куклы оставляла желать лучшего. Совсем не королевские апартаменты, хотя довольно мило и органично. Особенно впечатлила огромная кровать под легким балдахином. Брэндон, видимо, рассчитывал, что она станет проводить с ним ночи. Но не на ту напал.

Побродив по комнате, Элеонора вышла на балкон. На великолепный сад Брэндона, упоминаемый в светском разговоре, уже опустилась ночь.

На соседнем балконе показалась высокая фигура Алекса. В блондинистых волосах блестят капельки воды. Накаченная грудь обнажена.

— Мы с вами снова встретились! — он задорно отсалютовал у виска, приблизившись к решетке, разделявшей балконы.

— Вам следовало одеться, — смерив высокомерным взглядом мускулистый торс мужчины, заметила Элеонора.

— Будущую мачеху смутил мой внешний вид? — рассмеялся Алекс. — Сокурсницы, помнится, были от меня без ума. А вам сколько лет? Судя по внешности, моя мачеха не намного старше меня, а, может, даже и младше.

За такие слова королеве в ее мире Алекса уже бы растерзали. Ну, или приговорили к смертной казни. Он на коленях ползал бы у ее ног, целуя подол платья и вымаливая прощенье. А здесь он пытается дерзить.

Что там Брэндон говорил? Устроить ему невыносимую жизнь?

— Ваша внешность, мой будущий пасынок, ставит под сомнение уверения в вашей популярности у противоположного пола, — как можно равнодушнее произнесла Элеонора.

Хотя кубики пресса на животе Алекса могли легко вскружить голову любой женщине. Но не королеве, конечно.

— Что?

Алекса смутила ее отповедь. Несколько секунд он переваривал ее слова, а потом неоднозначно кивнул.

— Почему-то мне кажется, что вы не кривите душой, — заметил мужчина, опираясь ладонями на парапет балкона. — Обычно я чувствую, когда нравлюсь женщине. Но с вами все не так. Похоже, вы действительно влюблены в моего отца. Хочу заверить, что это не самый удачный ваш выбор. Брэндон скуп, мстителен и порой жесток. Он игрок. Любитель женщин. С ним у вас не будет уверенности в собственной значимости.

— А вы ненавидите отца, — Элеонора подошла ближе, и теперь их разделяла только тонкая решетка.

— Что вы, я его обожаю, — с усмешкой произнес Алекс.

— Как кошка мышку, — согласилась Элеонора. — Только кошка в вашем случае Брэндон. Будьте с ним осторожней.

Алекс рассмеялся, заинтересованно изучая эфемерную внешность будущей мачехи.

— Обычно это мои слова, — кивнул он, — неловко как-то их слышать от женщины. Тем более от будущей родственницы. Как вас зовут? Папаша, помнится, нас не представил.