За рулем сидел Брайс, в то время как остальные любовались впечатляющими пейзажами.

– По-моему, мы официально прибыли в жопу мира, - сказал он.

– Это точно!
– воскликнул с пассажирского сиденья Оги.
– Прощай, Манхэттен, здравствуй земля деревенских "кошелок", самогона и провинциальных стриптизерш!

– Иии-ха, - с сарказмом в голосе произнес Брайс.

Кларк, наклонившись с заднего сиденья, спросил:

– Эй, Оги, почему твоему братцу так не по душе эта поездка?

Оги усмехнулся.

– А, он все еще страдает из-за того, что Марси его бросила...

– Я не страдаю!
– решительно, хотя и не очень правдоподобно возразил Брайс.

– Расслабься, Брайс, - сказал Кларк.
– Хочешь знать правду? Мы с Оги завидуем тебе. У тебя, хотя бы хватило мозгов не жениться на этой корыстной сисястой сучке.

Оги, смеясь, похлопал Брайса по спине.

– Да, братец. Ты соскочил с крючка, а мы с Кларком будем платить алименты до самой гребаной смерти.

Брайс даже не пытался скрывать отсутствие энтузиазма.

– Ну, да, от этого мне стало гораздо легче. И Марси вовсе не корыстная.

– Продолжай убеждать себя в этом, братан. Она скорее остановится тушить инкассаторскую машину, чем горящий школьный автобус.

Брайс хмуро посмотрел на Оги.

– Давай-же, встряхнись, Брайс, - сказал Кларк. Каждого из нас поимели женщины - такова жизнь. Вся эта природная красота поможет тебе отвлечься...

Оги рассмеялся, как всегда бестактно.

– Да, природная красота и "дырка" деревенской шлюхи!

Брайс продолжал хранить угрюмость. Но тут Кларк, словно потрясенный чем-то, указал в окно.

– Эй, парни.
– А как вам такая природная красота?
– Брайс и Оги с изумлением уставились на потрясающую поросшую деревьями гору. Эти захватывающие дух виды вызвали восторженную реакцию даже у таких богатых, испорченных и самодовольных представителей элиты, как Оги, Кларк и Брайс. Интерьер "БМВ" заполнило молчание, когда мимо них в окне проносились все новые чудеса природы. Эти виды заставляли осознать свою ничтожность по сравнению с безмерным великолепием мира. А Брайса, в частности, -поставить под сомнение свой цинизм, а также отрицание духовности, свойственное членам Лиги Плюща (ассоциация восьми старейших университетов Америки - прим. пер.). Он с удивлением глазел по сторонам.

– Ух, ты, - пробормотал он.
– Никогда не видел ничего подобного, разве что в "Нэшнл Джиогрэфик".

Этот момент саморефлексии разрушил Оги, что, впрочем, было обычным делом. Он крепко шлепнул Брайса по спине и рассмеялся.

– Единственные горы, которые я помню из "Нэшнл Джиогрэфик", это сиськи аборигенок. У них еще были кости в носах и по сорок колец на шее.

Кларк усмехнулся.

– Поверь мне, Оги. В "Нэшнл Джиогрэфик" есть не только "обнаженка".

– Братец, я гарантирую, что ничего похожего на "Чокнутую Сэлли" ты тоже никогда не видел.

– Это тот стрип-клуб, набитый деревенскими шлюхами, да?
– спросил Кларк.

– Да, Кларк, именно так. Знаю по личному опыту, "телки" там - с десятибальной внешностью и нулевой моралью. Теперь это мой типаж женщины!

Брайс снова нахмурился.

– По-моему, все эта тема с деревенскими шлюхами - полная чушь. Готов поспорить, это твой приятель с Уолл-стрит, Гарглер, навешал тебе лапшу на уши...

– Гарглер?
– отозвался Кларк.

– Да, блин! Рич Гарглер, мой друг, который работает на бирже. Он рассказал мне об этом месте в...

Кларк поморщился.

– Его фамилия Гарглер? А имя Рич, сокращенно от "Ричард"? Черт, надеюсь, никто не зовет его Дик (Dick Gurgler - "членосос" на амер. слэнге - прим. пер.).

– Многие зовут, - рассмеялся Оги.
– Он приезжал сюда в прошлом году на рыбалку вместе с несколькими специалистами по ценным бумагам. Сказал, что это было лучшее время в его жизни.

Брайс отнесся к его словам со скепсисом.

– А сейчас, он ржет над тобой, Оги. Это сумасбродная затея. Мы - в 10 часах езды от Нью-Йорка, ищем какой-то захолустный городок, которого нет даже на картах "Гугла".

– От тебя очень много негатива! Братец, в такой глуши есть множество населенных пунктов, не имеющих статус города. Типа, гребаные этнические деревни, или что-то типа того. Американский третий мир.

– Ага, - добавил Кларк, и многие жители там даже не попадают в перепись населения. Эти семьи живут здесь сотни лет. Можно сказать, самовольные поселенцы. У них, наверное, школы с одним классом, хотя уверен, что половина детей их не посещает.