— Убери ногу, простудишься, — улыбнулся Корвин и придержал меня, когда я обувала ногу в туфельку. И вдруг я поняла, что мы здесь не одни.

— Не бойся, это просто старушка из ближайшего городка, — шепнул мне Корвин. А я оглянулась — на краю полянки, в стороне от нас, стояла пожилая женщина, одетая прилично, но небогато. В руках у нее был зонтик. Длинные седые волосы аккуратно убраны в высокую прическу, в ней пара жемчужин — не нищая, но и не богачка. А лицо… лицо, изборожденное морщинами, было серым, как у людей, которых много лет терзает болезнь.

Что-то шевельнулось в моем сердце — щемящее, сильное… Откуда-то я точно знала, что эта женщина давно и тяжело больна. Что ей тяжело даже вот так гулять возле озера, и она делает это лишь потому, что не хочет закиснуть и погаснуть в тесноте своего дома.

Но самым удивительным было то, что женщина пристально и неотрывно смотрела на меня, и в ее лице читалось необыкновенное удивление, смешанное с… надеждой.

— Здравствуйте, — поражаясь своей смелости, произнесла я. — Можем мы вам чем-нибудь помочь?

Женщина пожевала губами, словно сомневалась, но очень хотела что-то сделать. А потом… она вдруг кинулась вперед и упала передо мной на колени.

— Исцели меня, свет… Исцели! Я знаю, что ты можешь! Ты моя последняя надежда! Бог послал тебя ко мне! — старушка, только что казавшаяся спокойной и респектабельной, лежала передо мной на земле и отчаянно хватала руками мои ноги.

— Вы ошиблись… Встаньте… — я робко протянула руку, чтобы помочь бабуле подняться. Но краем глаза увидела в лице Корвина удивление и сомнение. Он тоже наклонился к женщине и помог ей.

В ее глазах была мольба. Она мелко тряслась и смотрела на меня, умоляя… О чем? Что она вообще говорит?!

Наверное, если бы рядом не было Корвина, я бы испугалась.

— О чем вы? — мягко сказал ей Корвин. — Мы здесь проездом, и никто из нас не врач.

— Ты… — дрожащим голосом произнесла женщина. — Ты свет! Помоги мне! Ты можешь!

— Я вас не понимаю…

— Подожди, Анна, — Корвин вдруг положил руку мне на плечо. — Подожди минуточку. Нужно разобраться… Не бойся этой женщины, она не причинит тебе вред. В ней нет злого умысла.

Корвин взял ее под руку и подвел к скамеечке, что стояла на краю поляны. Усадил — она не сопротивлялась. И мягко коснулся рукой ее плеча. Дрожь в ее теле прошла, и взгляд стал более осмысленным.

— Объяснитесь, пожалуйста, — спокойно сказал ей Корвин. — Мы хотели бы понять вас.

Женщина выдохнула и внимательно посмотрела на меня снизу вверх.

— Простите меня. Я увидела вас, и… не могла удержаться, — сказала она. — Понимаете… Я сейчас очень рискую, что вы сдадите меня инквизиции… Но я верю, я вижу… что этого не произойдет.

— Вы одна из тех, кто видит скрытое? — прямо спросил ее Корвин. — Среди ваших предков были ясновидящие ведьмы?

— Да… — тихо ответила женщина. — А вы…

— Я хорошо знаю, кто я, — резковато ответил ей Корвин. — Для всех я просто Корвин.

Женщина неожиданно вскочила и поклонилась. Видимо, догадалась, о каком именно Корвине идет речь. Но Корвин улыбнулся и настойчиво усадил ее обратно.

— А вот моя спутница Анна не знает, — продолжил Корвин.

— Я тоже не знаю точно, — сказала женщина. В глазах все еще было сомнение, но, вероятно, она, как и Корвин, ощутила, что собеседник не причинит ей вреда. — Я увидела… Анну и ощутила свет. Тот древний, немыслимый свет, что может вылечить любую болезнь… Меня зовут Аделина. Видите ли, я больна, давно больна. Изнуряющая хворь съедает меня изнутри — я не могу есть, меня мучает боль в животе. И я знаю, что скоро умру, если не случится чудо. Я не вижу будущее, как видели мои предки. Но я его ощущаю…

— Какого чуда вы хотите? — мягко спросила я. — Я всего лишь обычная девушка…

— Нет! Не говори так! — снова заволновалась женщина. — Ты — свет! Истинный свет! Который не погасить ничем… Помоги мне! — ее руки снова затряслись, и она схватила меня за ладонь.

Корвин ободряюще кивнул мне — мол, не волнуйся, спрашивай и делай, что считаешь нужным.

— Что вы хотите, чтобы я сделала? — мягко спросила я и погладила ее по плечу. И вдруг… Я не поняла, что произошло. Ощущение было подобно тому, что я испытала на балу, когда Корвин корчился от боли, лежал беззащитный, и я кинулась к нему. Тогда мне показалось, что мои руки впитали страшные нити, оплетавшие его тело. Теперь же… теперь я ощутила, как что-то мягко и светлое проходит сквозь мою ладонь. Что-то, что родилось в моей душе при виде этой несчастной женщины. Может быть, просто сострадание, желание помочь?

И прямо у нас на глазах в ее серое лицо начали возвращаться краски. Кожа стала нежно-розовой, как у молодой девушки, хоть морщины никуда не делись. Запавшие глаза заблестели, и мешки под ними вдруг разгладились…

Я в изумлении посмотрела на Корвина. Он внимательно наблюдал.

— Ты уже сделала… — прошептала Аделина, крепче сжала мою ладонь — кажется, в ее руках прибавилось силы — и многократно жарко поцеловала мое запястье. — Свет, ты спасла меня!

— Мне кажется, вы ошиблись… — неуверенно начала я, хоть разница в ее облике была налицо. И я снова неведомо откуда точно знала, что ее недуг растворился, исчез. Вернее, у меня родился образ, что неведомая болезнь при моем приближении взяла чемоданчик и удалилась, в отчаянии отплевываясь и в страхе оглядываясь.