— Пикси возили к жениху, — пояснила Люси. — Видишь, какая круглая? Через неделю рожать. А Фокси загрустила. И когда мы приехали, решила, что Джин будет ее щенком. Почти не отходит от него. Думаю, Мэгги она тоже с радостью удочерит.

— Мистер Каттнер, миссис Каттнер, — Джонсон церемонно поклонился, прекрасно зная, что Света не ответит.

Тони кивнул, посмотрев на него со значением: мол, найдем время поговорить.

— Мы тут все думали, как вас устроить, — сказала Люси, когда они вошли в холл и присели у камина. — Ты ведь спишь отдельно, я правильно поняла? — она понизила голос.

Тони молча кивнул. Еще не хватало только снова обсуждать эту тему.

— Смотри, вы будете в тех же комнатах. Ты можешь спать в маленькой, а в большую мы поставили кроватку для Мэгги, на ночь. Переодевать ее можно на комоде, он достаточно широкий, только одеяло подстелить. Ну а днем она может быть в детской с Джином. Знаешь, — Люси отдала Тони забеспокоившуюся Мэгги, — тут все сложнее, чем в Лондоне, конечно. Ночью Джин спит в моем будуаре, а днем не получается с ним быть все время рядом. Отойдешь от детской на два шага, он заорет — а я уже и не услышу. Поэтому с ним няня. И за Мэгги заодно присмотрит. Но комната большая, Света, если захочет, может там побыть.

— Люси, — вздохнул Тони, — Света ничего не захочет. Если ее туда привести и посадить в кресло, будет сидеть. Мэгги заплачет — возьмет ее, покормит, переоденет, просто на руках подержит.

— Черт… Слушай, Веру вашу мы на третьем этаже поселили. Хорошо, что она приехала. Ты хоть немного отдохнешь за две недели. И в то же время будешь рядом. Она мне понравилась. К тому же русская! Мне, правда, немного неловко было, когда я ей сказала, что она будет с прислугой внизу есть. Но она ответила, что уже работала в таких местах, что это нормально.

— Помню, дед рассказывал, — Питер протянул Мэгги палец, за который она с готовностью ухватилась, слюняво улыбаясь. — Их с сестрами приводили пообщаться с родителями минут на пятнадцать в день, после чая. Или когда приезжали гости — поздороваться. Это еще в двадцатые годы, почти сто лет назад. И, разумеется, грудью тогда знатные дамы не кормили. Фи, это же неприлично для леди. А вот отца и дядю Роберта бабушка уже кормила сама. Но у них тоже была нянька, где-то даже ее фотография есть.

— Ну что, пойдем познакомим Мэгги с женихом? — предложила Люси. — Как думаешь, если ее сейчас в детской оставить, она не будет плакать? А то скоро уже ланч, вам со Светой, наверно, надо привести себя в порядок с дороги.

— Люси, — хмыкнул Питер, — ты так говоришь, как будто они сутки пешком шли. Или верхом ехали. На верблюде. Что там приводить, руки помыли — и ладно. Думаю, в нашей ситуации мы даже к обеду вряд ли будем переодеваться.

— Как скажешь, — пожала плечами Люси.

— Если Мэгги будет плакать, думаю, нянька ваша нас позовет, — сказал Тони. — Как ее зовут хоть?

— Миссис Уиллер.

Они поднялись на второй этаж, и оказалось, что в Скайхилле за последние полгода кое-что изменилось. На том месте в левом коридоре, где раньше висел портрет лорда Хьюго, пробили дверь в тюдоровскую часть замка. Первый граф Скайворт теперь оказался напротив двери в кабинет Питера, рядом — портрет Маргарет, а остальные сдвинулись вправо.

— Думаю, когда Джин подрастет, закажем наш общий портрет для галереи, — сказал Питер. — Там еще немного места осталось.

Новая дверь вела прямо в просторную детскую, в которой никого не было.

— Гуляют, — пояснила Люси. — Сейчас уже придут. Кормить пора.

— Ты что, по часам кормишь? — удивился Тони.

— Ну, не по часам, конечно, но и не так чтобы на каждый писк сиську давать. Ребенку, может, скучно, или холодно, или живот болит, а его жрать заставляют. А потом удивляются, а чего это все толстые такие. Потому и толстые, что с детства привыкают любой дискомфорт заедать. По себе знаю. А Джин хорошо ест, — довольно улыбнулась Люси, — как раз примерно часа на два хватает. У меня молока — как у кита.

О Свете, которая стояла у двери, все как-то забыли, и Тони, спохватившись, усадил ее в одно из двух кресел у окна.

— А куда дели мебель отсюда? — спросил он. — Кажется, здесь были какие-то другие кресла, ампирные, что ли?

— А помнишь, с той стороны от холла две комнаты были пустые? — Люси махнула рукой куда-то себе за спину. — Туда все и перенесли. А с этой стороны вторую комнату для няни сделали, она там спит.

Те две комнаты… Которых раньше было три. Комнаты, в которых жила Маргарет со своей служанкой-тюремщицей. Может быть, именно сейчас, но только на несколько столетий раньше его Света в чужом облике сидит в одной из тех комнат и… ждет смерти?

Впервые Тони подумал о том, что Маргарет в той своей жизни должна умереть. Но что тогда случится со Светой? Вернется ли она обратно — или ее сознание исчезнет в тот момент навсегда?

Он встряхнул головой, отгоняя пугающие мысли, еще раз оглядел детскую.

У стены стояла очень большая детская кроватка, над которой висел яркий мобиль — разноцветные блестящие рыбки. У другой стены расположился такой же огромный манеж. Еще в комнате был комод с широкой доской для переодевания, много игрушек и еще какие-то штуки, о предназначении которых Тони даже не догадывался.