На пороге стоял Карл, в такой же полупрозрачной форме. Обычный черный плащ, капюшон надвинут не полностью: видно обтянутый серой кожей череп, редкие волосы, и огоньки глаз в запавших глазницах.

Доминик догадывался, что на самом деле у их главы другое изначальное имя. Но все пятьсот лет, что знакомы, Доминик знал его под этим именем и с этой внешностью.

Старейший из них. Самый главный. Тот, с кем не гнушается разговаривать она.

Доминик сжал зубы. Вообще-то у них не принято ходить в гости друг к другу. Тем более вламываться в часы отдыха.

— Рад тебя видеть, Доминик. Прости, что без предупреждения, — произнес знакомый глухой голос из-под капюшона. И тут же Карл его откинул — своего рода знак доверия и благожелательности. Взгляду открылся желтовато-серый почти голый череп и седые пряди на затылке. Вот из-за таких, как Карл, у людей и возник образ смерти, как старика или скелета с косой, подумалось Доминику. Неприятное зрелище для этих слабых существ.

— Приветствую, Карл, — Доминик последовал его примеру и откинул капюшон.

— Может быть, позволишь мне войти? — немного ехидно сказал Карл. Знал, что против воли Доминика даже он не войдет в дом. — И инструмент, Доминик… — старейший кивнул на косу. — Она не нужна. Ты собирался оборонять свое жилище?

— Я не знал, что это ты, — соврал Доминик. — Проходи. В холл.

Он уступил дорогу Карлу и тот проплыл над порогом. Устроился на диване.

— Говорят, ты завел питомца, — начал Карл. В огоньках, горящих из глазниц, читалось любопытство. — Человека.

— Кто говорит? — спросил Доминик. Напряжение струной засело внутри.

Ни Карл, никто не отнимет у него девушку! Никто. Тем более теперь, когда она перестала его так сильно бояться. Если нужно — он был готов сразиться даже с Карлом.

Никаких шансов. Но он бы пошел на это.

— А… это..? Рэй говорит, — махнул костистой рукой Карл и непринужденно положил ногу на ногу. — Он занимался парнем из машины, что должна была столкнуться с твоей клиенткой. Сказал, что девушка пропала, и это … могло бы создать помехи. Но ты их устранил. А дальше ему было не сложно догадаться.

— Я не нарушил правила. Запрета нет, — ответил Доминик, крепче сжав рукой косу. Врать было бы бесполезно. Карл уже ощущает в доме спящий разум девушки. При желании, может прочитать ее воспоминания.

Придется говорить правду.

— Да, конечно… — многозначительно ответил Карл, словно раздумывая.

— Но знаешь, почему нет таких законов? — Карл поднял свой цепкий сверкающий взгляд. Вопросительно, словно действительно интересовался. — Потому что раньше никому не приходило в голову подобное. И никому не приходило в голову, что подобное может прийти в голову одному из нас, — старейший усмехнулся. Доминик снова инстинктивно сжал косу.

…Интересно, здесь, в его, Доминика, доме, если у него хоть малейшие шансы отстоять свое у Карла? Своя материя придает сил, может ведь и получиться…

— Что ты хочешь сказать? — напряженно спросил Доминик.

— Только то, что ты поступил необычно, — спокойно ответил Карл. — Да, не нарушил законов, поэтому не отнять девочку я пришел. Я хочу понять, почему ты это сделал. Зачем?

Цепкие глаза-искры впились в лицо Доминика. Врать было бы бесполезно.

— Хотел, чтобы она жила, — ответил он почти правду.

— Хм… — прокашлялся Карл. — Необычно… Знаешь, — он опустил взгляд, словно собирался погрузиться в воспоминания. А может, так оно и было. — Однажды мне приглянулась женщина… Сильнее обычно приглянулась. Примерно четыре сотни лет назад. Но она не была моей клиенткой.

— Что ты сделал? — жадно спросил Доминик. Может, на самом деле, в Карле найдется и некоторое понимание?

— Что…? — Карл захихикал. — Являлся ей в образе прекрасного юноши и делал с ней, все, что хотел. Представляешь, являлся к одной и той же женщине много раз! Много лет… — кажется, Карл вздохнул. — Но, знаешь, забрать ее мне и в голову не приходило.

— А чем все закончилось?

— Ну чем… Все как всегда. Она состарилась, ей стало не до развлечений с прекрасным юношей. Я и так отвлекал ее от мужа и детей, потом — от внуков…Она считала себя греховной, что я демон, явившийся из ада искушать ее. Гнала меня прочь, но всегда отдавалась снова и снова. А потом она умерла. Выглядела при этом, знаешь… не многим лучше меня! — ясно, что Карл имел в виду свой обычный облик, а не маску прекрасного юноши. — Но все равно в ней было какое-то притяжение. Я потом долго скучал по ней. Доминик, — теперь Карл посмотрел на него искоса, слово испытывал. — Покажи мне ее. Я должен понять.