Катер уже не мчался на пределе возможностей, но все же шел достаточно быстро. Островов уже не видно, остались за горизонтом. И не видно нигде ни погони, ни второго катера. Взглянув на опускавшееся к морской глади солнце, прикинув курс, Мазур помрачнел. Они забирались все дальше и дальше на норд-вест, или, выражаясь по сухопутному, на северо-восток, меж тем как вожделенный остров Пасагуа располагался аккурат в противоположном направлении. Мазур вспомнил карту, и ему стало еще неуютнее: данный курс означал, что...

Что дела начинаются хреновые, независимо от того, собираются его отправить за борт или нет.

– Живой? – спросил Санни, все еще не в силах прогнать с лица некую оцепенелость. – Не ранен? На тебя же смотреть жутко, кровищей весь перемазан...

– Это не моя, – кратко ответил Мазур, вновь собранный, напряженный и готовый ко всему.

– Ага, ясно... – Санни печально покивал головой. – Крутой парень был Лопес, но коли уж не повезет, так не повезет... Джонни, ты, я смотрю, не великой отваги экземпляр, в углу пролежал, как мышка.

– А за что мне лоб подставлять под свинец? – пожал Мазур плечами. – За эту сумочку? Так она не моя, а ваша, моей доли там нет. Ты бы на моем месте стал благородство проявлять?

– Да вряд ли.

– Вот то-то и оно.

Проследив его взгляд, Мазур тоже оглянулся, но никого не увидел на хвосте. Одно из бесспорных преимуществ бегства по морю в том и состоит, что такие вот преследователи, вроде тех двух лодок, едва потеряв тебя из виду, вновь отыщут только по счастливой случайности. На воде следов не остается, поди угадай, в каком направлении дернул беглец, если направлений столько же, сколько румбов, а румбов, между прочим, целых тридцать два, не говоря уж о трехстах шестидесяти градусах...

– Куда мы? – спросил Мазур.

– К черту на рога, – вяло огрызнулся Санни, думая о чем-то своем. – Фил!..

– А?

– Они, точно, не знают наших гнездышек. Ни на Пасагуа, ни в Сан-Лабарро. Не зря же устроили засаду на месте...

– Очень похоже.

– Тогда что же – прежним курсом?

– А что еще делать?

– Вот именно, – не оборачиваясь, поддержал рулевой. – Самой короткой и самой безопасной дорогой. Пока сумка здесь, у меня нервы не на месте.

– А у кого они на месте?..

– Ур-роды! – взвыл Чахлый. – Дайте аптечку, пока я кровью не истек! Вон как хлещет!

– Не помирай раньше смерти, – поморщился Санни. – Не особенно-то и хлещет... Ладно, Фил, принеси ему аптечку, пусть успокоится. А мы тут быстренько почистим все, нельзя же в таком виде заявиться в порт... Джонни, помогай, быстро!

Он наклонился, без церемоний сграбастал покойника за плечи. Мазур, тоже без следа интеллигентской брезгливости, ухватил своего тяжеленного спасителя за ноги. Подняли, перевалили через невысокий борт. Раздался всплеск, полетели брызги.

– Господи, смилуйся над его душой, – все же проворчал Санни, сделав небрежный жест, отдаленно смахивавший на крестное знамение. – Помилуй его, и все, что полагается... Не хотел бы упокоиться вот так вот, булькнув в море, как кирпич... Джонни, черпай воду, не стой столбом, вон там ведро! Замывай живенько, пока не присохло! А я соберу гильзы. Никак нельзя соваться в Сан-Лабарро со всем этим добром, самый тупой коп почует неладное и начнет подкрепление высвистывать, над душой с пушкой плясать...

Взяв стоявшее у борта красное пластиковое ведерко, Мазур прилежно стал черпать воду и выплескивать ее на темные пятна. Ему становилось все неуютнее и тоскливее. Уже совершенно ясно, что убирать его никто не собирается, но не в том проблема...

Теперь не было никаких сомнений, что катер полным ходом идет в Сан-Лабарро, а это было последнее место, где Мазуру в данный момент хотелось очутиться. Сан-Лабарро – один из пуэрториканских островов, иными словами, кусочек Соединенных Штатов Америки со всеми присущими таковому особенностями, как-то: юстиция, полиция, ФБР, разведка, армия и флот. Самое подходящее место для советского боевого пловца, путешествующего без всяких документов, да вдобавок в компании несомненных гангстеров, на катере, набитом оружием, с продырявленными пулями бортами и запачканной кровью палубой...

А впрочем, все оказалось не так уж жутко, как думалось поначалу. Кровь смыли, доски отскребли, гильзы все до единой, кропотливо собравши, вывалили за борт. Туда же отправили все длинное оружие, оставив одни пистолеты. Взяв короткий багор, Санни старательно выломал прошитые пулями доски и запустил их подальше в море. Мазур не задал ни единого вопроса, он и сам прекрасно сообразил, что получившиеся проломы в борту можно списать на что угодно: шторм, неправильную швартовку, пьяную драку... Без серьезных поводов никто не станет копать глубоко. Все явные следы боя ликвидированы. Мало ли где данный индивидуум, то бишь Чахлый, мог поранить предплечье – неосторожно упал по пьянке, подлез сдуру под якорный трос, одиннадцать раз подряд наступал на грабли...