Разрезав веревку, он на совесть потрудился над тремя гангстерами, завязав узлы так, чтобы не перехватило кровообращение, но и освободиться они сумели через сутки-двое, не раньше, да и то предельным изощрением усилий. Затыкать рты не стал – орать они все равно ни за что не станут. В доме как-никак лежит сумка с изрядной порцией некоего наркотика, а в подвале валяется труп. Орать выйдет себе дороже...

Он тщательно обыскал троицу, вытрясая из карманов все мало-мальски полезное, особое внимание уделив цепочке с ключами, взятой у латиноса – ключ зажигания от катера пригодится как нельзя лучше. Спустился на первый этаж и столь же надежно «упаковал» мистера Тони, начавшего уже приходить в себя. Уселся над ним на стул и преспокойно закурил, стряхивая горячий пепел прямо на нос лежащего – не садизма ради, исключительно для того, чтобы побыстрее привести в чувство. Следовало вдумчиво побеседовать с этой паскудой – Мазур к тому времени успел уже продумать великолепный ложный след, не только затруднивший бы погоню, но и осложнивший ее, сбивший бы с толку...

– Кончай прикидываться, хмырь, – сказал Мазур, наклонившись и присмотревшись. – У тебя ресницы трепещут... Открой зенки, а то пулю всажу...

Тони медленно открыл глаза, попробовал пошевелиться и тут же, осознав свое положение, перестал барахтаться. Крепкий орешек, вновь отметил Мазур. Кипит от злости, но не позволяет эмоциям прорваться наружу...

– Ну что, Тони? – спросил он дружелюбно, играя трофейным пистолетом с глушителем. – Сразу тебя хлопнуть, или желаешь с разговорами, как порядочная девочка?

– Что тебе нужно? – голос был почти спокойным. – Сумку?

– Мне? – поднял брови Мазур. – Да мне, собственно говоря, ничего особенного и не нужно было. Я просто хотел побыстрее с вами развязаться и вернуться к своим делам. Ты сам отдал приказ меня придушить втихомолку, вот и пришлось... Извини, кончено, Тони, но у меня есть свои предрассудки и пунктики. И главный из них такой: не люблю, чтобы меня убивали, хочу пожить подольше. Это не слишком нагло, а? А почему ты меня ни о чем не спрашиваешь, не интересуешься судьбой твоих ребят?

– А зачем? Если ты тут сидишь совершенно спокойно, хмырь долбанный, и пыжишься, значит, уже не опасаешься за свою спину, скот...

– Одну минуту, – сказал Мазур. – Давай условимся с ходу. Разговор у нас будет насквозь деловой и спокойный, без лишних эмоций. Не то чтобы твои оскорбления меня задевали, но они затягивают беседу, усек? Еще одно ругательство, еще одна неделовая реплика – и я тебя легонечко пну по яйцам. А это больно, согласись. Ну?

– Я понял, – сказал Тони с закостеневшим лицом.

– Молодец, – сказал Мазур. – Вопросы будут?

– Тебя послал Санчес? За сумкой?

– Мимо, – сказал Мазур. – Ты, быть может, удивишься, но я понятия не имею, кто такой Санчес, и к вашим играм в самом деле не имею никакого отношения. Просто-напросто в силу тех самых предрассудков я никак не хотел, чтобы меня придушили, только и всего... Я мирный кладоискатель...

– Врешь. Мирный бродяга не смог бы справиться...

– Ну, я бывший «зеленый берет», – сказал Мазур. – Этому-то ты веришь?

– Пожалуй...

– А теперь найди мотивы, по которым я не должен тебя убивать. И побыстрее, Тони. Интересно, какие же это мотивы? Учитывая, что в соседней комнате лежит наркоты на несколько миллионов баков и ни одна собака не сможет потом сказать, что я тут вообще был...

– А Ричарда ты тоже уберешь? И его людей? Не получится, малыш. Тебе ни за что не удастся укокошить всех, кто тебя видел на Пасагуа и знает, что кчему. Значит, у тебя всю оставшуюся жизнь будут висеть на хвосте наши люди, разыскивая со всем тщанием. Мы не одиночки, Джонни, мы – семья. Если ты хорошо понимаешь, что я имею в виду...

– Возможно, – сказал Мазур. – Но для тебя-то какое будет иметь значение все, что со мной произойдет гораздо позже? Тебя-то я могу пристукнуть в любой момент...

На лбу у Тони появилась испарина, но голос звучал все так же, почти ровно:

– Если ты меня до сих пор не стукнул, а пустился в разговоры, значит, что-то у тебя на уме...

– Угадал, – сказал Мазур. – Любопытно, а ты можешь мне что-то предложить? Что-то, что устроит нас обоих?

– Развяжи мне руки, не трогай сумку и убирайся к чертовой матери, – сказал Тони. – Это все-таки шанс, верно?

– Сомневаюсь. Очень быстро вы нагрянете на Пасагуа, а то и просто созвонитесь с Ричардом, и мне опять станет неуютно. Дурака нашел!

– Не тронешь сумку – я тебе дам шанс.

– Хочешь, чтобы я поверил? После того, как ты распорядился меня придушить? Тони, я был в подвале и видел Чахлого. Уж если ты от своих избавляешься, как от пустых сигаретных пачек, то насчет меня...

– А у тебя есть выбор, австралийская морда? Или предпочитаешь всю жизнь от нас бегать?

«Ну, хватит, – сказал себе Мазур. – Не стоит затягивать приятную беседу до бесконечности, время дорого...»