Шрифт:
Они пили кофе, и он накачал её какой-то дрянью, это же очевидно. Но зачем? Что ему нужно? Господи, это же… это же Лёшка… Её Лёшка!
Это больше было похоже на бред безумной, кошмарный сон, не имеющий под собой реальной почвы. Этого же просто не может быть!
А вдруг это какая-то игра? Квест? Прикол? Современный чёрный юмор? Может, сейчас из шкафа выпрыгнут её друзья и закричат: сюрпри-и-из?!
Снова приподняла голову и взглянула на своё прикованное к каталке тело: глаза немного привыкли к темноте и увиденное шокировало – она лежала в новом, купленном к празднику, платье. Фирменная бирка белела на ходящей ходуном груди. С каждым выдохом изо рта вылетало облачко густого пара.
– Очнулась, спящая принцесса? – раздалось слева, и Вера резко повернула голову на голос – в углу комнаты сидел Ненахов - в чёрном пальто и намотанном поверх воротника полосатом снуде. В окно светила полная луна, её света хватало, чтобы уловить его едва различимый силуэт. – Ничего себе, как тебя вырубило. Признаюсь, я даже на мгновение трухнул, не переборщил ли с дозой.
– Что происходит? Почему я здесь?
– разлепила сухие губы. Слова давались с трудом, язык словно присох к нёбу. Ужасно хотелось пить.
– Что за дерьмо ты принимаешь? Прости, взял на себя смелость поковыряться в твоих вещичках, - раздалось знакомое шуршание.
– Вот. Это же транквилизатор!
Превозмогая пульсирующую боль в глазных яблоках, опустила взгляд: её раскрытая сумочка стояла у него на коленях.
– Так, что у нас тут ещё: новая упаковка противозачаточных, пачка презервативов. А ты, я смотрю, любишь потрахаться.
– Лёш…
Тишину взорвало жужжание телефона. В центре шумного мегаполиса этот звук был бы едва уловим, здесь же был подобен гудению реактивного двигателя. Здесь - в этой глуши. Судя по могильной тишине – находились они где-то далеко за городом.
Голубоватый экран осветил комнату, Ненахов закрыл дисплей ладонью.
– Похоже твой ёбарь с ума сходит – звонит весь вечер. Что за имя такое дебильное – Назар?
Услышав из его уст имя Туманова, Вера вздрогнула. Сознание словно постепенно просыпалось, мысли становились яснее, взгляд – чётче. И увы, происходящее всё меньше и меньше напоминало розыгрыш.
Ненахов – псих? Неужели это он убил Золотарёву?
В любом случае нельзя поддаваться панике. Нельзя кричать. Нужно вывести его на откровенный разговор, узнать мотивы…
Собравшись с духом, выдавила слабую улыбку:
– Лёш, развяжи меня… ну или хотя бы дай воды.
– Какого хрена, Донская, какого хрена ты вынудила меня это сделать? Вот зачем, скажи? – он тяжело поднялся, и его огромная фигура выросла у её ног. Смотреть на него не поднимая головы было ужасно неудобно, а держать затылок на весу она просто не могла – приступ тошноты накатывал в ответ на каждое движение.
Липкие щупальца паники стянули горло, мешая дышать, но она продолжала улыбаться.
– Господи, Ненахов, ну вот в чём я провинилась?
– Вы - все бабы – дуры. Дуры, понимаешь? – проигнорировал он её вопрос. – Сначала доводите до того, чтобы у мужика на вас встал, а потом разыгрываете из себя саму невинность. Взять ту же Олесю – дочку гардеробщицы: крутила мне мозги, соблазняла сиськами, а когда дело дошло до постели – сразу в кусты. Она, видите ли, девственница. Разве так кто-то делает?
Олеся… Дочь Зинаиды Степановны. Её нашли убитой за городом на пустыре, там же, где Золоторёву. Убийцу обеих так и не нашли…
Вот тут Вере стало по-настоящему страшно. Тело прошил озноб, и, несмотря на дикий холод, на лбу выступила испарина.
Увидев её реакцию, Ненахов хохотнул:
– Извини, если шокировал тебя, но сразу хочу сказать, что я не хотел убивать малышку - она мне правда нравилась, но она так резво убегала, что споткнулась о поваленное дерево, здесь, за домом, кстати. Разбила голову, потеряла сознание… Когда я взял на руки её хрупкое податливое тельце, то не смог устоять… Она была невероятно сексапильной… Такая тугая, - слегка улыбнулся нахлынувшим воспоминаниям. – Когда очухалась, начала орать как резанная, думал, что весь дачный посёлок на уши подняла. Я и придушил-то её всего чуть-чуть, просто чтоб заткнуть. Кто же знал, что так получится… - добавил, словно оправдываясь и печально вздохнул. – Пришлось заметать следы. Разве у меня был выбор? Не было же, да, Вер? Вот если бы ты, допустим, сбила человека на дороге, ты бы пошла стучать на себя в полицию? Вряд ли. Кому хочется гнить в тюряге.
Зубы отстукивали неровный ритм, удары сердца оглушали. Он знает.
Он убьёт её. Он привёз её сюда, чтобы убить.
Глава 23
Снова зажужжал телефон: оба метнули взгляд в сторону светящегося прямоугольника. Вера - тревожно, Ненахов - с раздражением.
– А Надя… За что ты убил её? – набралась смелости, переключаясь на собеседника. На смертном одре уже нечего терять.
– О, Надежда… мы славно провели вместе время. Мало, правда, но трахалась она шикарно, - он обошёл каталку, остановился у изголовья и принялся перебирать пальцами распущенные волосы девушки. – Я встретил её в твоём клубе, она сама ко мне подошла, начала сходу клеиться. Думала, что я из тех мажоров, сорящих деньгами. Идиотка. Решила, что я как Ричард Гид вытащу её из этой грязи.