Я шла в сторону церкви. Меня трясло от злости на глупую женщину.

— Спасибо, Бублик, — поблагодарила я своего защитника, зная, что он услышит.

— Говорили тебе дома сидеть, а тебя все на приключения тянет. Чувствую, что хранителем мне долго не быть — ты из меня все силы выпьешь.

— Не бухти!

Около церкви я остановилась. Что-то неведомое тянуло меня зайти или просто посидеть на деревянных ступеньках. Обойдя церквушку, я прижалась спиной к цельной черной стене и прикрыла глаза. Так было легко и спокойно на душе при этом, что я потеряла счет времени.

— Аретина, с тобой все хорошо? Нужна помощь?

Это был отец Актоний. Он хмурился и постоянно оглядывался.

— Нет-нет, спасибо. У меня все хорошо, просто… устала.

— Понимаю. Возможно, тебе стоит войти?

— Не уверена, — покачала я головой.

— Тебе это нужно! — настойчиво повторил священнослужитель и взял меня за руку. — У меня есть хороший травяной сбор, который хорошо успокаивает.

Внутри церкви было так же убого, как и снаружи. Редкие иконы да изображение богов на стенах. Ни грамма метала, лишь восковые подтеки и запах ладана.

Половицы нещадно скрипели, будто угрожая не выдержать твой вес. Кое-где были видные дыры в полу и стенах.

— Отец Антоний, можно вопрос? — тихо спросила я.

— Хочешь спросить, почему церковь в таком состоянии? — ни грамма не расстроившись, спросил священнослужитель.

— Да, но я ни в коем разе не хочу вас обидеть.

— Зрелище тебе предстало и, правда отвратительное, — вздохнул отец Антоний и провел меня в небольшую келью.

Одно узкое окно едва справлялось с освещением маленькой узкой комнаты. Все что там умещалось — кровать, стол и два табурета.

— Но Клювино довольно богатая деревня, неужели у старосты нет средств на реконструкцию церковного прихода?

— Дело не в средствах. Церковь умирает и с этим ничего не поделаешь…

— Как это? — не поняла я.

— Еще полгода назад дом божий и не знал гнили и плесени.

— Ничего не понимаю.

— Клювино умирает, а церковь — голова деревни.

Отец Антоний говорил спокойно, но от этого становилось только хуже. Я никогда не понимала церковные порядки, впрочем, и не стремилась к этому (как грешно бы это не звучало), но сейчас это ощущалось острее.

— Ты видишь сколько смертей? Вскоре никого не останется в деревне. Никто не спасется без помощи…

— Божьей?

— Нет. Боги уже не в силах, коль вмешался ад. Жаль, что я не умер первым.

— Что вы такое говорите? — возмутилась я. — Жизнь это самый важный дар!

— Ты права. Но я не уберег деревню… не уберег людей и веру, отдав демонам на поругание.

— Я думаю, что все можно изменить.

— Можно, конечно, но делать это некому.

— Вы не правы! Выигрывает только тот, кто борется.

— Не под силу мне тягаться с ними, — покачал головой священнослужитель разливая по стаканам отвар.

— Вы сдаетесь?

— Я уже принял свою участь… А у тебя еще есть шанс спастись, поэтому беги отсюда. Беги без оглядки!

— Что здесь происходит, расскажите мне!

Отец Антоний покачал головой, но рассказ начал:

— Это началось не так давно, как кажется. Словно болезнь просочилась в нашу счастливую мирную жизнь. Гнилой росток вдруг окреп и дал свои плоды. У нас, как и везде были радости и неудачи, грешники и чистые, добро и зло. Редкие преступления успевали затираться хорошими делами, пока однажды все не изменилось. Староста деревни со своим прихвостнем вкусили ту власть, что не по ним была. Первой на это отреагировали боги и попытались образумить своих детей, но не успели. Убийства, безумия и безрассудства разлились по деревне. Тогда церковь и начала угасать.

Гниль людских душ разрасталась. Божий дом, как мог, притягивал на себя ее, но и он не вместит такого… А потом появился ОН и принес с собой все пороки, что только знает мир. Они медленно и безжалостно поглощают Клювино.

— Кто «ОН»? — спросила я.

— Этого я не скажу.

— Но почему?

— Не к чему это. Ты та, что можешь спастись. Та, что не виновата…

— А кто виноват?

— Все мы!

— И в чем заключается ваша вина?

— В слабости, в нежелании видеть и чувствовать.

Понятнее не стало ни на грамм. Зато снова прибавились вопросы.

Допив отвар, я распрощалась с отцом Антонием, и пошла домой. Не успела я разуться, как в дом забежала испуганная Золотина.

— Что еще случилось? — спросила я, ожидая, как минимум наводнения или землетрясения.

— Ярина…

— Что Ярина?

— Умерла, — на выдохе ответила Золя и покачнулась, словно собираясь лишиться сознания.

— Как умерла? Когда?

— Ужасной смертью, страшной и мучительно, — шепотом тараторила девушка.