Я прилетаю во Владик уже расстроенной. История, которую рассказал мой спутник по самолету, очень сильно напоминает нас с Алексом.

Даже не так.

Она идентична.

Курортный роман. Признания в любви, но она уехала, и ему не захотелось продолжения. Сейчас он женат, у него трое детей, а о девушке с курорта вспоминает изредка. Но знает, что ей было сложно, потому что она звонила и даже приезжала к нему. Трудное расставание — сложная тема.

Я нервничаю, но когда выхожу в холл и вижу Машку, меня отпускает. Я лечу к подруге, обнимаю ее со всей силы и ору о том, как соскучилась. Машка не остается в долгу, тискает меня точно так же и обнимает за плечи.

— Тебя ждут родители? — спрашивает Маша, и я киваю. — Я отвезу, а потом заберу тебя, и ты мне все расскажешь, да? — я снова киваю, и мы идем к машине.

В этот момент на телефон прилетает звонок от Алекса. Я прошу подругу не орать ничего, но она, кажется, и не собиралась. Машка тихонько сидит на водительском сиденье и ждет, пока я поговорю и залезу к ней. Алекс интересуется, как я долетела, говорит, что наберет меня позже, потому что они ставят брусчатку.

— Я так соскучился, малышка, — говорит он на прощание.

— И я, Алекс, и я.

Я заканчиваю разговор и залезаю в машину, закрываю дверцу и смотрю на сосредоточенное лицо подруги.

— Вы общаетесь? — она задает вопрос, а я не понимаю ее.

— Ну, да, — отвечаю, хотя червячок сомнений начинает вернется внутри. Зря. Ой, как зря я рассказываю ей все это. Лучше бы мне уволиться и рассказать все, когда я уже буду на чемоданах.

— Не говори, что ты собираешься возвращаться, — подруга говорит рассеянно, а я молча смотрю вперед, не зная, что говорить. Да мне уже и не хочется. Я собиралась поделиться радостью, а не оправдываться, почему так, а не иначе. — Алла, ты серьезно? Это курортный роман! — Машка заводит автомобиль, и мы выезжаем, но я замечаю ее напряженное состояние. И я чувствую себя не лучше.

— Давай закроем тему, — говорю тихо, чтобы она не начала на меня наезжать и говорить, почему “нет”. Я и так сомневаюсь. И не хочу сомневаться еще больше. Я влюбилась и мне этого достаточно. А еще я помнила его хриплое “я люблю тебя”. Оно не могло быть ложью. Нет.

— Нет, не закроем, — подруга решает идти до конца, и я прикрываю глаза, зная, что мне нужно как-то отключиться, потому что кто-кто, а Машка может затравить душу и доказать свою правоту. — Расскажи мне все.

— Нет, — я мотаю головой. Я хотела рассказать, но сейчас это желание пропадает. Я не хочу ни с кем делиться. Мне двадцать три, а не пятнадцать. Я совершеннолетняя, и я могу делать то, что хочу.

— Алла, — подруга начинает свой монолог, а я только вздыхаю. — Ты понимаешь, что это смешно? Ты здесь, а он там. Как надолго его хватит? Да вы же и познакомились, когда он другую трахал, Алла. Ты, правда, ему веришь? — Машка вгоняет гвозди в живые раны, и я не выдерживаю. Поворачиваюсь к ней и выдаю:

— Верю. Ты его не знаешь. Ты не общалась с ним. Ни разу, Маша! Ни разу! А он познакомил меня с родителями и в любви признался, — вместо того, чтобы успокоиться, Машка хохочет, и я не выдерживаю. — Останови машину!

— Что? — подруга, кажется, не верит моим словам.

— Останови машину! — повторяю. — Я выйду, и мы поговорим потом.

— Нет, — она продолжает ехать.

— Останови эту чертову машину! — ору и ударяю руками по передней панели, потому что я не хочу больше слушать ее нравоучений.

На этот раз Машка слушает меня, паркует машину, и я быстро выхожу и иду к багажнику. Достаю свой чемодан.

— Собираешься похерить пятнадцать лет дружбы ради курортного романа? — Машка язвит, а я не удерживаюсь.

— Нет, Маша. Я хотела поддержки от тебя, понимания. А ты набросилась. Вот так с порога. Даже не узнав ничего.

— Я люблю тебя, поэтому так. Ты самая близкая подруга, и я хочу удержать тебя от ошибки, — я понимаю, что она действительно не хотела ничего такого, но не могу сейчас общаться, я и так сомневаюсь. — Ты не уверена в нем, да? — я качаю головой.

— Все сложно, но я не хочу сомневаться, Маша. Прости, но я не поеду с тобой, — достаю телефон, чтобы заказать такси и поехать к маме. Ей я ничего не скажу. Не после Маши. Мне хватит, я точно не хочу, чтобы меня отговаривали.

— Ты совершаешь ошибку, — тихо говорит подруга.

— Не все такие, как Матео, — я не сразу понимаю, что сказала. Вижу, как Машка морщится, сжимает дверцу машины, а потом с грохотом закрывает ее и направляется ко мне. Первые пару секунд мне кажется, что она мне врежет. Но Машка подходит и сжимает меня в объятиях.

— Прости дуру, — выдает она. — Я действительно не права. Ты знаешь, как у меня было, да? Помнишь все? Я не хочу этого тебе, не хочу, потому что меня до сих пор не отпустило, — на ее глаза наворачиваются слезы, и вот я уже утешаю ее. Я не знала, что она все еще не забыла его.