— Вот. — Джокаста поставила ношу на край бетонной плиты и развернула бумагу. Внутри, на большом подносе лежали с десяток варёных картофелин, облитых сливочным маслом и пересыпанных зеленью; в одноразовой тарелке тушеная в томате фасоль; горка маринованной моркови; штук пять тонких пирожков с какой-то, скорее всего, мясной начинкой и три стакана кофе.

Подскочив, парни тут же запустили свои пальцы в картофель, но девушка хлопнула их по рукам.

— А вы руки мыли?

— Ну, ты даёшь, балерина, а где их мыть-то? И зачем?

— В озере, — отчеканила Джокаста и сложила свои губки как у Андрея Дексена красивым бантиком. — Чтобы чистыми были.

Отто, знавший сестру Джо чуть дольше и чуть лучше, тут же послушно поднялся и побежал дальше по бетонному причалу. Встав на колени, он зачерпнул ладонями воду из озера. На лице Дэни же, который, кстати, с места не сдвинулся, отобразилась досада, он закатил глаза, потом причмокнул ртом, потом покачал головой, потом нахмурился и только после этого направился за приятелем.

Через полминуты оба умостились вокруг подноса.

— Не чавкай, — вскинула подбородок Джокаста.

Оба парня застыли, не зная, к тому именно обращено это предписание.

— Это ты кому? — поинтересовался Дэни.

— Вам обоим, — сестра Джо взяла в руку стакан с кофе и, отвернувшись к озеру, сделала глоток.

— Твою мать, не человек, а Ганибал Лектор какой-то, — проворчал Дэни себе под нос от греха подальше, стараясь как можно больше фасоли зачерпнуть пирожком.

— Забей, — шепнул ему Отто совсем тихо. — Лучше ешь.

— А балеринам вилки, что, не положены? — неумело пытался не упустить довольно жидкий соус у фасоли Дэни.

— Нет, это лётчикам не положены колюще-режущие предметы ввиду крайне неустойчивой психики. — Не заставил себя ждать ответ.

— Говорю же: ешь, — опять шепнул Отто.

Тот наконец-то послушался, но головой всё-таки покачал.

— Там Шпигель приехал, — тем временем подошёл к вращателям огня, возле которых всё ещё стояли Тэсс с Берчем, Андрей и кивнул себе за спину.

— Да? — взметнул брови тот. — Даррен уже там?

Племянник только кивнул.

— Угу … — Берч почесал шею. — Ну, что же, зайка, — повернулся он к Тэсс, и девушка слегка подпрыгнула на месте от неожиданности — она никак не ожидала такого обращения в присутствии Андрея, — я скоро вернусь. Не скучай тут без меня. Приду и буду весь вечер не отходить от тебя и танцевать только с тобой. Андрей, как ты смотришь на то, чтобы я пригласил на танец твою девушку, а? Могу я попросить её со мной потанц …

— Нет. — Отрезал Дексен абсолютно спокойно, но от такого спокойствия, замерли все и всё, и, казалось, даже вода в озере. — Нет, — уже чуть мягче повторил племянник, но в следующую минуту примирительность интонации с лихвой компенсировал смысловой нагрузкой своего заявления: — И ещё раз назовёшь её «зайкой», я не посмотрю, что ты мой дядя, и врежу тебе.

Тэсс опять подскочила на месте как ужаленная, а Берч расплылся в абсолютно счастливейшей улыбке и расслабленно откинул голову назад.

— Джентльмены, прошу вас, — сделала девушка разделительный жест руками, как судья в боксе. — Берч, я большая девочка и в состоянии сама распорядиться своим ангажементом.

Андрей буквально дёрнулся к ней взглядом.

— И к тому же, очень люблю своё имя. Тебе не понравилось моё имя?

— Очень понравилось, — кокетливо склонил голову на бок мистер фон Дорфф. — И не только.

А Андрей смотрел и не узнавал свою Тэсс. Хотя почему не узнавал. Сейчас перед ним стояла как раз-таки та самая язва и категоричная штучка, которая так официально и столь серьёзно дала ему отворот-поворот, когда он пришёл к ней в больницу. Он всегда догадывался, что такие вот колючки бывают очаровательно забавны и отзывчивы на игру и чувства так, как об этом можно только мечтать. Но то, что Констанция по щелчку пальцев может тряхнуть стариной и выпустить из себя такую вот сухую педантку, он не знал или как-то даже забыл. И с улыбкой мог бы признаться самому себе, что скучал.

— Вот и замечательно. Зови меня Тэсс, пожалуйста. И я обязательно потанцую с тобой как-нибудь. Может быть, даже сегодня.

— Нет, — спокойно вставил Андрей.

Она посмотрела на него немного задумчиво.

— Я обязательно потанцую с тобой, Берч, — повторила она, не отрывая взгляда от своего мужчины.

Тот закатил глаза.

— Угу … — ни капли не смутившись, Берч улыбнулся и, к ужасу Тэсс, подмигнул ей как старой знакомой. Он зажал нижними зубами верхнюю губу. — Ну, что же, сама, так сама. Мы что слышим, то и делаем. — И опять подмигнув, правда, теперь уже двумя глазами, развернулся на пятках и быстро направился прочь по дорожке, оставляя за собой клубы табачного дыма.