Женщина, которую назвали Элис, двинулась в обход стола. Тим даже не крикнул: «Стоять!» – время церемоний миновало, – а просто поднял «глок» Венди и нажал спусковой крючок. Раздался щелчок, и больше ничего, хотя в обойме должен был оставаться еще патрон, если не два. Очевидно, Венди не до конца перезарядила пистолет после учебных стрельб в Даннинге. Тим даже успел подумать, как уже думал раньше, что зря Венди пошла работать копом.

Лучше бы она осталась диспетчером, но теперь поздно. Нас всех здесь перебьют.

Люк вскочил, по-прежнему сжимая в руках ноутбук, и с размаху ударил им Элис Грин прямо в лицо. Треснутый экран разлетелся вдребезги. Грин попятилась, налетев на женщину в красном костюме, затем вновь подняла пистолет. Из разбитого носа и губ у нее текла кровь.

– Брось оружие! Брось оружие! – завопила Венди.

Она успела поднять «глок» Тэга Фарадея.

Элис, не обращая на нее внимания, целилась в Люка, который, вместо того чтобы юркнуть в укрытие, вытаскивал из ноутбука флешку Морин Алворсон. Венди выстрелила три раза, сузив глаза и пронзительно вскрикивая при каждом выстреле. Первая пуля вошла Элис Грин в лоб чуть выше переносицы. Вторая усвистела через дыру в двери, где две с половиной минуты назад еще было матовое стекло.

Третья попала в ногу миссис Сигсби. Та выронила пистолет и с растерянным видом осела на пол.

– Зачем? Зачем вы в меня стреляли?

– Еще спрашивает! Совсем, что ли, дура? – Венди, хрустя битым стеклом, подошла к сидевшей у стены женщине. Пахло порохом, в разгромленном помещении участка висел голубоватый дым. – Ты велела им убить мальчика.

Миссис Сигсби изобразила терпеливую улыбку, предназначенную для непроходимых идиотов:

– Вы не понимаете. Да и откуда вам знать? Он мой. Моя собственность.

– Уже нет, – вмешался Тим.

Люк встал на колени рядом с миссис Сигсби. Его щеки были забрызганы кровью, в одной брови застрял осколок стекла.

– Кого вы оставили за себя в Институте? Стэкхауса?

Она смотрела на него и не отвечала.

– Стэкхауса?

Молчание.

Барабанщик Дентон шагнул в дверь и обвел взглядом помещение. Его пижамная куртка была в крови, однако, несмотря на это, он выглядел на удивление собранным. Из-за его плеча ошалело выглядывал Гутаале Добира.

– Мать моя женщина, – сказал Барабанщик. – Ну и бойня.

– Мне пришлось выстрелить в человека, – сообщил Гутаале. – Миссис Гулсби выстрелила в женщину, которая пыталась выстрелить в нее. Это была необходимая самооборона.

– Сколько их снаружи? – спросил Тим. – Всех уложили?

Энни оттеснила Гутаале Добиру и встала рядом с Барабанщиком. В серапе, с дымящимися пистолетами в руках, она походила на героиню спагетти-вестерна. Тим не удивился. Он вообще утратил способность удивляться.

– Думаю, со всеми, кто вылез из машин, разобрались. Двое ранены. Один серьезно – это его Добира подстрелил. Другой в ногу. Остальные сукины дети вроде здесь и убиты. – Энни оглядела помещение. – Господи, а в полицейском участке-то кто остался?

Венди, подумал Тим, но вслух этого не сказал. Надо полагать, теперь Венди – и. о. шерифа. Или это место займет Ронни Гибсон, когда вернется из отпуска. Скорее Ронни. Венди не согласится.

Подошли Эдди Гулсби и Ричард Билсон и встали рядом с Гутаале, за Энни и Барабанщиком. Билсон в ужасе оглядел участок – стены в дырках от пуль, стекла выбиты, на полу лужи крови и распростертые тела – и зажал рукой рот.

Эдди оказалась покрепче.

– Док уже едет сюда. На улице собралось полгорода, почти все вооружены. Что тут произошло? И кто это? – Она указала на тощего мальчишку с перевязанным ухом.

Люк не обращал на нее внимания. Он смотрел только на женщину в красном брючном костюме.

– Стэкхауса, точно. Больше некого было. Мне надо с ним связаться. Как это сделать?

Миссис Сигсби молча глядела на него. Тим встал на колени рядом с Люком. В глазах женщины он видел боль, отказ верить в происходящее и ненависть. Он не знал, какое из этих чувств сильнее, но если бы его вынудили ответить, сказал бы, что ненависть. Она всегда бывает сильнее, по крайней мере первое время.

– Люк…

Мальчик не слушал. Все его внимание сосредоточилось на раненой женщине.

– Миссис Сигсби, я должен с ним связаться. Он держит в заточении моих друзей.

– Они не в заточении, они собственность!

К ним подошла Венди:

– Похоже, мэм, вы пропустили школу в тот день, когда рассказывали, что Линкольн отменил рабство.

– Приехали сюда, устроили у нас в городе перестрелку, – вставила Энни. – Полагаю, теперь-то вы поняли?

– Помолчите, Энни, – сказала Венди.