– Продолжайте, - сказал Грей, теперь с жадным интересом.

– Когда он снова получил бюллетень, то, разумеется, прочел его с величайшим вниманием. У него не было акций фирм, упоминавшихся там, однако из любопытства он в течение некоторого времени следил за ними. Одна из заметок была аналогична той, что вы прочли о мороженом, - множество детей, пользовавшихся игрушками, импортируемыми фирмой "Кид Дии Фан", заболели. Вы слышали об этом?

– Разумеется. Куклы и новинки, импортируемые из Гонконга и Японии. Это ведь они имели неприятности с Ассоциацией защиты потребителей?

– Совершенно точно. Оказалось, что краска, используемая для кукол, содержала мышьяк. Им пришлось забрать у розничных торговцев более чем на десять тысяч фунтов товара и уничтожить его.

– Дайте-ка мне еще взглянуть на этот листок!

Грэй вырвал бюллетень из рук Кэссона и погрузился в чтение; подняв голову, он сказал:

– Он совсем не глуп, в этом ему не откажешь.

– В каком смысле?
– спросил Кэссон.

– Послушайте! Это же ясно, как день. Это - ловкое мошенничество, одна из самых блистательных операций по манипулированию рынком, какие я когда-либо видел. Неужто вы в самом деле не понимаете?

Вместо ответа Кэссон лишь слабо покачал головой.

– Да думайте же, черт вас подери! Ну же! Что вы думаете о человеке, который печатает этот набор глупостей? Вы действительно считаете, что автор бюллетеня - рыцарь в сияющих доспехах, объявивший крестовый поход против опасных для потребителя товаров? Надеюсь, вы не до такой степени наивны?

Охваченный унизительной растерянностью, Кэссон чувствовал, как под хлестким, презрительным взглядом Грея кровь приливает к его лицу. Он был вдвое старше Грея и пользовался большим уважением в профессиональных кругах. Однако было в Грее что-то такое, что вызывало у него желание стушеваться и бежать на край света. Возможно, это было то самое, что восхищенные светские репортеры беззастенчиво называли "его безжалостной грубостью", или та бесстыдная алчность, которая делала его столь восприимчивым к алчности клиентуры. Это началось с злектрохозяйственных товаров и с открытия, что, хотя люди очень неохотно платят большие деньги за машины, предназначенные для выполнения столь прозаической задачи, как стирка, они тем не менее стремятся приобретать самые роскошные и дорогие марки, потому что это сообщает некую видимость престижа возне с бельем. Затем - автомобиль, самая высокая статья расхода в семейном бюджете. Началось с аксессуаров, которые должны были придать дешевой серийной машине видимость роскошного автомобиля, затем блестящий ход Грея по завоеванию шинной промышленности, основанный на открытии, что водители очень не любят раскошеливаться на предметы, о достоинствах которых могут судить лишь эксперты, и высококачественным покрышкам предпочитают светозащитное ветровое стекло или могучий клаксон...

– Что ж... нет, конечно! Я никогда не думал, что редактор бюллетеня всеобщий благодетель.
– Быстро справившись с минутной растерянностью, Кэссон продолжал: - С другой стороны, разве не может быть, что он слегка тронутый, а? Этакий чудак-идеалист.

Выражение лица Грея смягчилось, пока он прикидывал эту возможность.

– Не думаю, хотя это вполне правдоподобно. Нет, по всему видно, что это ловко организованная кампания. Воспользуемся ею.

Он поудобнее устроился в кресле и сцепил пальцы:

– Первое, что вы должны сделать, чтобы исправить свои ошибки, это отыскать мне человека, который печатает эту штуку. Он изобрел очень ловкий трюк. Я хотел бы использовать его. Пусть никто не скажет, что я не умею оценить оригинальную идею, особенно если она выгодна.

Он поднялся и направился к двери.

– Даю вам сроку до выхода следующего номера, мой маленький Кэсси, - бросил он через плечо.
– Иначе вы будете уволены.

После секундной паузы Кэссон, откашлявшись, подал голос:

– У меня есть одна идея, но я не решался...

– Я вас слушаю.

– Может быть, стоит дать объявление? В "Файненшл таймс", например? Мы могли бы также поместить анонимные объявления в других.

– Анонимные?
– прервал Грей.
– Что за глупость! Если публика узнает, что Мервин Грей интересуется бюллетенем, это придаст ему авторитет, к которому он стремится, разве нет? И последние скептики попадутся в ловушку! Валяйте, Кэссон, немедленно организуйте объявления!

ШЕСТЬ ДНЕЙ спустя Грей получил по почте записку, отпечатанную на машинке и вложенную в обычный авиаконверт:

"Я узнал, что вы интересуетесь следующим номером моего бюллетеня. У вас для этого есть все основания. Я буду счастлив показать вам новый номер. Я бы попросил вас, однако, явиться ко мне лично".

В левом верхнем углу листка стоял адрес - какой-то маленький городок, расположенный в десяти километрах севернее Лондона. Внизу была подпись: Джордж Хэндлинг.

Чрезвычайно довольный, Грей попросил секретаршу забронировать ему билет в Англию. Он решил никого не предупреждать о своем прибытии.

На глухой окраине городка, с трудом отыскав улицу, Грей поставил машину, но медлил выходить. Запущенный дом с заросшим сорняками садом нисколько не соответствовал сложившемуся у него представлению о блестящем создателе бюллетеня. Может быть, его просто разыграли? Нет, письмо было напечатано на той же машинке, что и бюллетень. Он пожал плечами и направился к дому.

Ночь уже спустилась, и в слабом свете уличных фонарей дверь едва виднелась. Грей шел медленно, чтоб не споткнуться о ступеньки. Но их не было: дверь находилась на уровне земли. Он сам не знал, почему это так поразило его.