– Нам нужна слеза русалки. А значит, надо поймать русалку.

– И что? – спросил моряк.

Джек остановился и заглянул в глаза моряку.

– Ты когда-нибудь видел русалку? – спросил он. – Злющие, как голодные акулы. И вооружены. И в придачу женщины.

– Красивые? – мечтательно спросил юноша.

– А про акул ты пропустил мимо ушей? – раздраженно напомнил Джек.

– Я слыхал, Джек Воробей когда-то пользовался благосклонностью русалки, – ответил моряк.

Джек не смог удержаться от улыбки. Сверкнул золотой зуб.

– Об этом еще говорят? Да, можно сказать и так – пользовался благосклонностью.

– Есть на свете хоть одна женщина любого рода, на которую ты еще не положил глаз? – спросила Анжелика.

Наконец они поднялись на самую верхушку маяка. Дверь давно прогнила и свалилась с петель. Световой механизм оказался весьма сложным и сильно пострадал от непогоды. Он состоял из вращающейся платформы, большого зеркала и системы трубок, ведущих к огромному баку.

Все глаза устремились на Саламана, обладавшего немалым опытом обращения с такими устройствами. Ему предстояло привести маяк в действие.

– Чувствуете запах? – спросил моряк. – Китовый жир. Горит, как божественное чудо.

– Ты сможешь его починить? – спросил Черная Борода, указывая на механизм.

Саламан, индиец, ответил, недолго думая.

– Это сделали англичане, – усмехнулся он. – Не будем оставлять надежды. – И принялся за работу. Джек отошел к краю платформы и окинул взглядом залив. Сзади к нему подошла Анжелика.

– Старая луна в объятиях новой луны, – сказала она. – Первый месяц лета. Идеальное время для охоты на русалок.

– Почему? – спросил Джек.

– Брачный сезон, – ответила девушка с акульей усмешкой.

Джек покачал головой. Ох, не завидовал он тем матросам, кому предстояло выйти на воду!

Далеко внизу в заливе стояла шлюпка, в команду которой специально отобрали самых неопытных матросов, таких, кого в случае гибели легко заменить. Присматривал за ними, помахивая пистолетом, зомби-квартирмейстер Ганнер.

– Нам конец, – простонал пират по имени Эзекиль.

– Ничего подобного, – возразил ему другой, по имени Деррик. – Сегодня, когда подняли паруса, я пролил на палубу стакан вина, а это хорошая примета. – Он надеялся, что это окажется правдой.

Скрам стал спорить:

– Когда одежду погибшего моряка надевает кто-то другой в том же плавании, беда настигнет всю команду!

Остальные посмотрели на него с ужасом и недоверием.

– Да я просто так сказал, – стал оправдываться юноша.

Тут из маяка ударил луч света. Он пробежался по воде, отыскал шлюпку и остановился на ней.

– Их привлекает искусственный свет, – предположил Деррик.

– Акул? – спросил юнга.

– Хуже, – ответил Эзекиль. – Не пройдет и часа, как на нас набросятся русалки. Помяните мои слова, акулы и близко подойти не осмелятся.

Деррик улыбнулся, обнажив в свете луча кривые желтые зубы.

– Я слыхал, тот, кого поцеловала русалка, никогда не утонет. А иногда песни русалок уводят корабли прочь от мелей.

– Не говори глупостей, – оборвал его Эзекиль. – Русалки – это женщины, красивые, как небесная мечта. Но они выхватывают матросов из шлюпок или прямо с палубы, утаскивают на дно и там съедают. Или топят.

Настроение в шлюпке сразу снизилось. Пираты стали лихорадочно соображать, как бы выпутаться из этой переделки живыми. Тут Таннер нацелил пистолет на Скрама.

– Пой.

– Чего? – не понял Скрам.

– Они любят слушать пение, – пояснил Таннер.

Скрам хорошо играл на мандолине, но певцом был неважным. Мало того, единственная песня, какую он знал, пелась от лица девушки.

– Меня звать Мария, я честная дочь, – мямлил он безо всякой музыкальности.

– Громче! – потребовал Ганнер.

– Однажды ушла от родителей прочь.

Под звуки нескладной песни Скрама остальные шлюпки неслышно скользили по темной воде. В них стояли большие бочки, а команда хранила молчание.

Ганнер махнул пистолетом в сторону остальных пиратов, и те поняли, что им приказано подпевать.

– Сердце мое ты разбил когда-то, ну ничего, проживу я и так, – подтянули они. – Не нужно мне серебра и злата, нужен лишь ты, о мой храбрый моряк!

В эту минуту миссионер Филипп заметил на воде рябь. Все увидели, как у самого носа шлюпки из глубины поднялось улыбающееся лицо русалки, сияющее призрачным светом. Русалка была очаровательна, с золотистыми волосами и бледной колеей. Она поплыла вдоль шлюпки и вынырнула рядом со Скрамом. Пираты еще никогда не видали таких прелестных созданий.