Вся семья сидела за обеденным столом, судя по всему, на каком-то военном совете, даже Фабиано и Леона были со своей дочерью Авророй. Она ползла по полу, стараясь не отставать от остальных детей, которые были старше и подвижнее.

Женщины в семье смотрели на меня так, словно я был тараканом, которого они хотели раздавить, даже Киара разочарованно покачала головой.

Вспомнив, как я позвонил Римо, чтобы забрать Джемму, я мог только предположить, что она ему что-то сказала, и он рассказал все Серафине, как ебаный сплетник.

Я подошёл к столу и с удивлением увидел торт, мой торт стоял там.

— Вы не собираетесь подождать с тортом, пока не приедут Джемма и ее семья?

— Они не приедут. Джемма попросила меня аннулировать вашу помолвку, — сказал Римо так, словно речь шла о гребаной погоде.

Я уставился на него, чувствуя себя так, словно меня ударили по голове.

Серафина встала, останавливая Невио от попытки взобраться на стойку.

— Ты самый большой идиот на планете.

Не обращая на нее внимания, я подошел к Римо.

— Только не говори мне, что согласился на эту чепуху.

Римо с раздраженным видом вскочил на ноги.

— Я говорил тебе, что ты должен быть уверен в желании жениться. Я говорил тебе, что это не чертова игра. Говорил, что не потерплю повторного оскорбления верной семьи, после произошедшего с Карлуччи! И что ты делаешь? Ты не только трахаешься, но и делаешь это на людях.

— Я не брошу Джемму, Римо. Мне плевать, что ты скажешь или решишь. Я женюсь на ней. И не разыгрывай главную карту, ты, блядь, похитил невесту и держал ее в плену, пока она не поддалась твоему безумию!

Римо схватил меня за воротник и рывком притянул к себе, его глаза горели гневом. Все замолчали, и даже дети смотрели на это с открытым ртом. Римо содрогнулся от усилия не избить меня до полусмерти или хотя бы попытаться.

— Никогда больше не упоминай об этом в присутствии близнецов, понял? — сказал он убийственным голосом. — Тебе повезло, что я не хочу, чтобы Грета видела, как я ломаю твою ебаную челюсть.

Мои глаза скосились на его маленькую девочку, снова в ее любимой розовой пачке, уставившуюся на нас огромными испуганными глазами. Невио же, напротив, выглядел так, словно получил огромный подарок. Массимо и Алессио с любопытством наблюдали, как Аврора ползает вокруг.

— Этого больше не повторится, — тихо сказал я своей версией извинения. Единственное, на что я был способен, и Римо знал это, потому что он был таким же. Он отпустил меня и сделал шаг назад.

— Я ничего не аннулировал. Сегодня утром я разговаривал с Даниэле. Он был в бешенстве, но не хочет сейчас отменять помолвку, потому что это плохо отразится на Джемме и их семье.

— Что насчет Джеммы?

— Она была осторожна в своих словах, но можно с уверенностью сказать, что в настоящее время она скорее уйдет в монастырь, чем станет твоей женой.

Стиснув зубы, я отвел взгляд от его искаженного лица. Чувство вины не было тем чувством, которое я держал в своем стандартном репертуаре. Я не заботился о достаточном количестве людей, чтобы часто вкладывать такой уровень эмоций. Только моя семья... и Джемма, я понял теперь, потому что чувствовал себя полным придурком из-за того, как обошелся с ней. Эти последние несколько недель я пинал свою задницу вместе с Братвой, пытаясь снова закрепиться в Лас-Вегасе. Город был слишком важен, чтобы так легко от него отказаться. На какое-то время наше шаткое взаимопонимание с Чикагским Паханом помогло, но теперь и это осталось в прошлом. Мы с Диего руководили несколькими атаками на аванпосты Братвы, последняя из которых была два дня назад и едва не закончилась нашей смертью.

Я думал, что эта вечеринка и две девушки будут идеальным развлечением, но ошибся.

Блядь.

Я никогда не хотел обидеть Джемму.

— Возможно, тебе стоит отправить свою задницу туда и...извиниться перед своей невестой, — предложил Фабиано.

— Думаешь? — пробормотал я.

Я развернулся и направился к своему Бугатти, но тут же вспомнил, что он все еще стоит перед особняком, где проходила вечеринка, весь покрытый тортом. Схватив ключ от Теслы Нино, я направился к семейству Баззоли.

***

Даниэле открыл дверь с напряженным выражением лица.

— Савио.

— Даниэле, — сказал я, ожидая, что он пригласит меня войти.

За его спиной я видел Клаудию и Нонну, которые смотрели на меня так, словно я был дьяволом.

— Где Диего? — спросил Даниэле.

Я потер затылок.

— Он все еще спит...

Даниэле покачал головой.

— Мы не одобряем употреблению алкоголя и распущенность. Приняв тебя в нашу семью, мы надеялись, что ты будешь уважать наши ценности, а не убеждать наших детей попирать их.