К нам пришел мужик с камерой и объявил, что мы можем почувствовать себя начинающими кинозвездами в роли выпускников. Меня он прозвал «сталкером», потому что именно в конце девятилетнего обучения дернул меня черт постричься налысо.

Я ляпнул на камеру, что хочу пойти в милицию. Тогда я слабо понимал, что всякий милиционер – это юрист, но не всякий юрист обязательно милиционер. В те яркие и солнечные годы я был еще порядочным болваном.

Начались экзамены посложнее. Решебник по математике я пронес, спрятав под брюками. Потом вышел «в туалет» нашел решения, выдрал их из книги, а ее забросил в кусты. Как там кто выкручивался – не знаю. Я вообще сел один на заднюю парту и все подчистую скатал. Не пойман не вор – свою четверку я получил.

Русица диктовала изложение. Мы с другом полностью записали текст, фиксируя предложения поочередно. Потом я расставил запятые (как умел конечно, я до сих пор не умею) и текст оказался готов. Она подсказывала нам, делая на месте запятых легкие взмахи рукой.

«Белорусский экзамен» прошел примерно так же, а билеты по истории мы заранее разложили с учителем так, как они будут лежать на экзамене и тянули потом те же. Я на всякий случай выучил все, кроме того я и так неплохо знал историю синеокой. Вытянул я «отрепетированный» билет и с блеском его преподнес.

Подбежав к школе узнать результаты, которые расклеивали на стекле у входа, мы с другом радостно заржали. Лето наконец-то почти началось.

В 2002 году я кое-как начал смотреть чемпионат мира по футболу. Хотя, заняться нам и без того было чем. Я с лучшим другом открыл для себя короткие вылазки на Минское море. Мы умудрялись искупаться, пожарить сало и просохнуть. Пиво не пили принципиально – было и так хорошо и весело.

В те годы столица жила совсем другой жизнью. Развлечений было мало, народ тянулся к отдыху попроще. В частности, городской пляж в июне был забит до предела.

Летом всегда было хорошо. Можно было ездить на велике, торчать в компе и гулять, гулять, гулять. Лысина моя плавно зарастала и гулять стало спокойнее. Итальянская сборная благополучно вылетела с чемпионата мира по футболу, несмотря на флюиды, которые я слал на японо-корейские стадионы. Дождей в то лето было немного. А может, это память надежно отсекла все самое плохое, оставив на воспоминаниях нежно-розовый налет.

С большей частью одноклассников мы распрощались. С некоторыми навсегда. Это было первое мое серьезное прощание с людьми, с которыми ты провел девять лет. Кого-то я потом встречал в районе школы, с некоторыми дружу до сих пор, будучи уверенным, что ничто так не сближало как совместная охота за майскими жуками, списывания и игровые приставки.

А потом мы снова пошли в школу.

Если говорить о школьных годах, то это было самое веселое, необычное и волнующее время. Я влюблялся искренне, до потери координации, а шалил так, будто жил в казачьей вольнице. Но никогда, никогда я не назову это время легким.

На наши хрупкие умы вываливали тонны ненужной информации. Учительница по биологии (впоследствии она получит звание «Заслуженный учитель Республики Беларусь») говорила прямо: «Биологами вы все, конечно, не станете, но мой предмет знать будете». Она оказалась права два раза – мы точно не стали биологами (скорее, простейшими организмами) и выхватывали из ее предмета самые сочные и настолько же лично для меня бесполезные куски. Меня интересовали только майские жуки, ну и чуть-чуть генетика.

Я не знал, кем хочу быть – водителем троллейбуса, милиционером или футболистом. Ни одно из школьных занятий прямо не учило меня ни одной из этих специальностей. Я был хорош в истории и русском языке, временами и в литературе, но совершенно не понимал, как мне это может пригодиться в будущем. Поколение перестройки еще не знало таких слов, как «логист», «копирайтер», «блогер», «фотограф на свадьбу», но было знакомо с понятиями «юрист», «экономист» и «бригада». Вместо технологий мирного, а главное легального отжима бизнеса нам рассказывали про бесконечность функции в пространстве!

Все вокруг менялось. Реформы касались языка и системы образования. Мы учились то по пять, то по шесть дней. То потом год не учились по субботам, зато учились до 14 июня. Эксперименты. В нашей стране любят ставить эксперименты, особенно если материал податливый. Что-то вроде людей, например.

Делать на улице было особо нечего. Тогда не было даже такой моды как сейчас – тусоваться в торговых центрах со смузи или вести блоги. Компьютеры только-только появлялись, приставки были несовершенны. Мы тусили в компьютерных клубах, гоняли в футбол весной до темноты и первых алкашей. Лично я много читал. Любил посидеть в тишине с книжкой. Потом звонил какой-нибудь друг и мы начинали болтать.