— Джошуа Вайатт.

— Тот самый Джошуа Вайатт?! — опешил я. — Тот выживший из ума чопорный сухарь, который в собственном офисе запрещал мужчинам находиться в одном помещении с женщинами, даже во время работы?!

— Этот самый, — кивнул Вилан.

— И как велико его состояние? — осевшим голосом пробормотал я.

— После уплаты налогов? — Вилан подумал. — Полагаю, что-то около двадцати миллионов долларов. — На его лице я заметил некоторое замешательство. — По крайней мере, так было до последней проверки.

Я молча поплелся вслед за Виланом в гостиную. Он подошел к Ширли, оживленно болтавшей с Роджером Фромом. Мартин Шумейкер готовил себе спиртное, поэтому я решил присоединиться к нему.

— Привет, Бойд. — Шумейкер хитро покосился на меня. — С кем это вы прожигали жизнь, в то время как мы ждали вас к обеду?

— С Керри, — равнодушно промолвил я. Он огляделся.

— Что-то я ее не вижу.

— Ей пришлось уйти, — ответил я. — Не той породы девочка, верно?

— Да я и видел-то ее всего один раз, — отмахнулся он. — Чак Вилан привез эту красотку с собой в Манхэттен. Сначала я решил, что она так себе, девчонка на уик-энд. Но потом понял, что ошибся. Это был высший класс! — Рыжий силач с сожалением вздохнул. — Если хотите знать, эта дамочка из тех, кто скажет парню “да!”, только когда на пальчике засверкает колечко. И не исключено, что в последнюю минуту она передумает, дескать, колечко разонравилось!

— Своевольная, — с понимающим видом кивнул я.

— Даже Чака ставила на место, — подчеркнул Мартин. — А это не так-то просто, скажу я вам!

— Она живет в Санта-Байе? — поинтересовался я.

— Почему бы вам не спросить у Видана? — предложил он.

— Дело в том, что мы виделись только раз и я не знаю ее полного имени, — закинул я удочку.

— Керри Хартфорд, — безмятежно ответил Мартин. — Черт возьми, не могу передать, как мне ее не хватает!

К стойке бара подошел Дрисколл. Взглянув на меня, он сморщился и отвел глаза в сторону.

— Слушай, ты не видел Керри? — окликнул его Шумейкер.

— Керри? — На изборожденном морщинами грубоватом лице Хола залегли новые складки. — Нет, не видел.

— Бойд сказал, что она где-то здесь, — продолжал рыжий громила. — Я по ней дьявольски соскучился!

— Ну уж если здесь Вилан, то и Керри где-то поблизости, — заметил Дрисколл. — Она что, тоже в числе подозреваемых, Бойд? — Он со звоном бросил кубик льда в свой бокал. — Об этой девочке, если вам нужно, говорите с Виланом. Это его собственность.

Он забрал свой бокал и направился в уголок, где ждала его Джоанна Вейч с выражением скуки на красивом лице. Шумейкер сделал большой глоток и злобно посмотрел на меня.

— Невидимка она, что ли? — наконец не выдержал он.

— Кто? — с самым невинным видом откликнулся я.

— Сами знаете кто! — рявкнул Мартин. — Как случилось, что она не попалась на глаза ни мне, ни Дрисколлу? И вы оказались единственным, кто ее видел, а, Бойд?

— Просто я с детства такой везунчик, — скромно потупился я.

— Опять вы что-то крутите, приятель, — огрызнулся он. — Ответьте мне на один только вопрос, Бойд. Если даже Чак ничего не выгадает в случае смерти Шанни, что тогда говорить о его личной секретарше?!

— Может быть, она просто ревнует Чака к Шанни? — с непроницаемым лицом предположил я.

— Похоже, вы окончательно спятили! — неприязненно фыркнул Мартин.

В эту минуту в гостиную вошла Шанни, в ее глазах я прочел неприкрытую враждебность.

— Вам звонят, — сообщила она, и от ее голоса на меня повеяло арктическим холодом. — Телефон в столовой.

— Спасибо, — кивнул я.

— Наверное, не мое это дело, — она глубоко вздохнула, — но поскольку уж так вышло и я оплачиваю ваше время, то, надеюсь, вы не будете тратить его на праздную болтовню! — Резко повернувшись ко мне спиной, хозяйка дома зашагала на веранду. Я застыл, зачарованный эхом ее удаляющихся шагов.

— Праздная болтовня, вот это здорово! — хмыкнул Шумейкер. — А как называется, когда кто-то тратит время на даму?

Я отправился в столовую, и остатки обеда, все еще громоздившиеся на столе, заставили мой голодный желудок болезненно сжаться.

— Бойд, — произнес я, сняв трубку.

— Это было не очень разумно с моей стороны, — услышал я в трубке знакомый женский голос. — Я имею в виду, назвать вам свое имя.

— Не берите в голову! Я вспоминаю об этом, только когда смеюсь, — сказал я. — Да и то потому, что в это время у меня зверски болит шишка на лбу.

— Я не хотела сделать вам больно, — промолвила она. — Но вам не следовало настаивать, чтобы я пошла с вами в дом, я тогда безумно испугалась. Впрочем, теперь это не важно. Нисколько не сомневаюсь, что вы уже успели рассказать всем и каждому, что встретили меня на берегу с биноклем, и теперь вам известно, кто я.