— Ну, если только захват, — осклабился рядовой.

И сделал шаг, протягивая руки…

Уклонение, удар Гайтера.

Когда рядовой летел на пол, на его и так украшенном синяками лице еще и отчетливо читалось удивление.

— Вторая попытка, — великодушно объявила я.

Жером подскочил, и ринулся в бой… и снова полетел на пол, а я демонстративно принялась разглядывать свои ногти. Пока нервничала из-за Чи перегрызла половину, надо бы подпилить.

— Третья попытка, — продолжая осмотр своих ноготков, точнее того что от них осталось, скомандовала я.

На этот раз рядовой попытался нанести удар, а потому улетел в стену, и сполз по ней вниз, тряся головой, и пытаясь понять, что вообще произошло.

Усмехнулась, поглядев на него, развернулась к присутствующим и поинтересовалась:

— Еще желающие есть?

Я осмотрела притихших наемников, не особо сдерживая усмешку, но она исчезла совершенно, едва от дверей раздалось:

— О, да. Есть. Более чем желающие. Я бы даже сказал – маниакально жаждущие.

Не знаю, как я удержалась на ногах!

И боюсь, казаться равнодушной, я не сумела вовсе.

Потому что там, через весь зал, у задней двери, прислонившись плечом к дверному косяку и с отстраненно ледяной яростью взирая на меня, стоял Акихиро Чи Адзауро! В его черных глазах плескалась ненависть, усмешка на его губах, гарантировала мне проблемы, а я… я готова была просто разрыдаться от облегчения, потому что… пусть ненавидит, пусть делает со мной все что угодно… для меня самым важным было только одно – он живой!

Господи, спасибо!

Наверное, не будь здесь никого, я бы сползла по стенке, не сдерживая слез, но… я не имела на это никакого права сейчас.

— Группы по двадцать человек, делимся по секторам, — приказала пытаясь, изо всех сил пытаясь держать лицо… держать себя… держать эмоции под контролем.

И зал мгновенно расчертили лазеры, вынуждая наемников передвигаться в нужный сектор.

— Киборги запрограммированы на максимальное соответствие ночным демонам. Единственная поблажка — я снизила их скорость вдвое. — Сообщила наемникам. — Вы можете нападать как по одиночке, так и командой. Победившая команда избавляется от вечернего сомнительного удовольствия принятия грязевых ванн. Начали.

И активировав все камеры, я, уже ни на кого не глядя, направилась к Чи.

И странное дело — без него мир был обычен. Зеленое потертое ковровое покрытие на полу — заглушающее шаги, и смягчающее падения, сумрачное освещение, специально для того, чтобы у наемников активировались инстинкты, которые у людей просыпаются именно в сумерках, тишина, прерывающаяся лишь дыханием тех, к кому сейчас с потолка спускались тренировочные киборги…

Таким был этот мир до появления Чи…

До него…

А теперь мир изменился, и я шла словно по изумрудно зеленой траве в лесу, где затихают цикады, где летают бабочки, а лепестки осыпающейся сакуры превращают все пространство в волшебный кристалл, сверкающий, искрящийся, нереальный.

Вот только чем ближе я подходила, тем сильнее мой сверкающий мир поглощал сумрак. Мрачный, ледяной сумрак.

Я смотрела в черные, абсолютно черные, искрящиеся в свете лазеров глаза Адзауро, и не видела в них ни капли тепла, ни толики радости… ничего. Его холодные глаза казались зеркалом, в котором я могла полюбоваться исключительно на свое ничтожное отражение, или сталью, отполированной болью до такой степени, что казалась зеркалом, а на самом деле была наглухо запертой дверью в мир тех чувств, которые он когда-то позволил мне увидеть, осознать… и уничтожить.

Растоптать, без жалости и предупреждения, во имя цели, которую достойной сочла видимо только я…

И подойдя к нему на расстояние шага, я остановилась, как-то чисто интуитивно ощущая — дальше для меня дороги нет. Он закрылся. И то, что я сейчас видела, было монстром — недоступным, холодным, практически мертвым. Саркастичная усмешка на губах, надменный, пренебрежительный взгляд и ледяное:

— Как генерал Энекс в постели?

И я поняла, что хочу сдохнуть. Просто сдохнуть. Молча и быстро. И, желательно, прямо сейчас. Я знала, что будет больно, но даже не догадывалась, что настолько.

— Двойные стандарты, это уже не принципы, малышка, не находишь?

Он хлестал каждым словом наотмашь, и лучше бы ударил физически, чем так…

Но пренебрежительная усмешка, и оттолкнувшись от двери, он развернулся и ушел.

Я осталась.

Чувствуя, как глаза жгут слезы и… и пытаясь сдержаться, абстрагироваться от ситуации, посмотрела на случившееся со стороны.

Камеры, изображение с четырех разных позиций, я кусаю губы, в отчаянной попытке сдержаться и не броситься за ним… Со стороны, во всех четырех ракурсов, мы были как идеальное сочетание, как встретившиеся свет и тьма, как две грани одного целого – высокий, смуглый он, и маленькая хрупкая белокожая я. Иллюзия идеальной гармонии… наверное, она была бы полнее, если бы я решилась на последний шаг, если бы он меня обнял… если бы в его глазах не было этой уничижительной ненависти.