– Сразу два? – спросила она. О Господи, неужели двойная порция?

– Сегодня счастливый день, – пояснил Дэвис и поднял свой бокал. – За старую дружбу! Рад тебя видеть, Спенсер!

– И за тебя, Дэвис, – откликнулся Спенсер, также поднимая бокал.

Эллисон нерешительно потянулась к бокалу. Ей удалось благополучно поднять его.

– За добрых друзей, – проговорила она. Водка «Коллинз», подумала Эллисон, сделав глоток. После половины бокала я окажусь под столом. После двух – потеряю сознание. Боже мой, как выжить при таких обстоятельствах? Может, лучше открыть всю правду, пока не разразился настоящий скандал? Но уж тогда Энн точно порвет с ней всякие отношения.

– Ваша закуска, мадам, – услышала Эллисон официанта, который ожидал, когда она уберет руку, чтобы можно было поставить перед ней тарелку.

– Я заказал для тебя pate de foie gras, [1] дорогая, – сказал Дэвис. – Я знаю, что ты его очень любишь.

Она вдруг почувствовала, как к ее горлу что-то подкатило. Pate. Как бы красиво ни называли, какие бы приправы ни добавляли, печенка всегда оставалась печенкой и не лезла ей в горло.

– Очень мило с твоей стороны. Но я хочу поделиться с вами обоими. – Она слабо улыбнулась и погладила Дэвиса по руке. Он поцеловал ее в щечку. Эллисон вдруг пришло в голову, что за сегодняшний вечер ее целовали больше, чем в течение всей жизни.

Подошел официант, чтобы принять заказ.

– Ты, конечно, хочешь грудинку? – спросил Дэвис.

Эллисон испытывала недоверие к мясу и изредка ела лишь хорошо прожаренную говядину в гамбургерах.

– Пожалуй, я лучше возьму омары. Дэвис засмеялся, решив, что она шутит. Наклонившись, он доверительно сказал Спенсеру:

– Когда последний раз она поела омаров, у нее появилась сыпь.

Эллисон покраснела до корней волос, а Дэвис поцеловал ее в ухо и промурлыкал:

– Дорогая, зачем опять играть в эту игру? Я не хочу, чтобы ты снова пережила приступ аллергии.

Эллисон закрыла меню и сделала вид, что весело смеется.

– Да, это было ужасно!

Как ее угораздило забыть, что у Энн аллергия на омары и устрицы?

Когда заказ был сделан, Дэвис отлучился в туалет. Официант предложил убрать тарелку с закуской, и Эллисон обрадовалась, что появилась возможность отделаться от паштета. Она съела три крекера, запив каждый из них содержимым бокала, и у нее закружилась голова и появился звон в ушах.

Чувствуя себя неуютно в присутствии незнакомого мужчины, она нашла бокал с коктейлем, отыскала соломинку и стала рассеянно вертеть ее в руке. Спенсер наклонился к Эллисон. На нее повеяло легким запахом одеколона.

– Вы сильно ушиблись во время падения. Уверены, что чувствуете себя хорошо? – тихо спросил он.

Она ощутила его дыхание на шее и на обнаженной руке.

– Вполне уверена. Я чувствую себя хорошо. – Ей никак не удавалось рассмотреть его лицо, и это сильно раздражало.

– Вы пьете из двух бокалов, – шепотом сказал Спенсер, и хотя Эллисон не могла этого видеть, чувствовала, что он улыбается.

– Разве? – испугалась она, но тут же решила последовать примеру Энн и радостно засмеялась. – Очень глупо с моей стороны.

– И не стали есть паштет, хотя Дэвис упорно утверждал, будто вы его страшно любите.

Энн рассказывала ей, что старинный приятель Дэвиса занят в загадочном бизнесе и исколесил весь мир. Чем бы он ни занимался, но этот человек был вовсе не глуп и гораздо более наблюдателен, нежели Дэвис.

– Я разнервничалась.

– Почему?

– Из-за вас.

– Из-за меня?

– Дэвис хотел, чтобы я произвела на вас хорошее впечатление.

Как могло такое вырваться у нее? Впрочем, может быть, это послужит толчком для непринужденного разговора. Не исключено, что она польстила ему, и он немного расслабится, отодвинется и примет позу человека, которого погладили по шерсти.

К ее ужасу, Спенсер не только не отодвинулся, но даже наклонился к ней ближе.

– В таком случае успокойтесь. Вы произвели на меня впечатление.

Она и сейчас была не в состоянии рассмотреть выражение его лица, однако смогла его почувствовать. Это можно было угадать по голосу – проникновенному, глубокому, волнующему. Она ощущала, как его глаза блуждают по ее груди. Задерживаются на сосках, которые чутко реагируют на магнетический голос.

Эллисон очень обрадовалась, когда в этот момент вернулся Дэвис. Сердце у нее стучало словно молот, ободранные ладони взмокли от пота. Несмотря на саднящее колено, она положила ногу на ногу и плотно их сжала.

– Расскажите мне о свадьбе, – сказал Спенсер так, будто речь шла о погоде.

Эта тема не таила в себе опасностей. Эллисон знала о свадебных планах, поскольку Энн ежеминутно обсуждала с ней подробности.

– Венчание произойдет в церкви, без особой пышности и без больших формальностей. С моей стороны будет только один человек – моя сестра. А вы, конечно же, шафер Дэвиса?

– У вас есть сестра? – вежливо осведомился Спенсер.

– Да, – в этот момент Дэвис глотнул виски и хмыкнул.