– Я понимаю, – сказал Спенсер. Он сделал шаг ей навстречу, легко коснулся ладонями ее плеч и дружески поцеловал в щеку. – Спокойной ночи, Энн… Вы и в самом деле такая, как о вас рассказывал Дэвис… и даже лучше.

Он убрал руки и отступил, но она все еще ощущала жар в тех местах, до которых дотрагивались его пальцы. Этот человек с волнующим грудным голосом и крупным мускулистым телом таил в себе угрозу, и Эллисон начинала догадываться, какую именно. Она ухватилась за руку Дэвиса как за спасательный круг.

– Благодарю вас, Спенсер. Доброй ночи… Я счастлива, что наконец-то познакомилась с вами.

И лишь только когда такси увезло Спенсера в ночь, она задышала нормально.

Это было непросто, тем не менее ей удалось вынуть контактную линзу, незаметно для Дэвиса надеть очки и доехать до дома Энн. Она тут же их сняла, как только припарковалась и выключила зажигание. Они вышли из машины и направились к дому.

Она открыла дверь, Дэвис вошел вслед за ней. Эллисон испугалась и стала лихорадочно думать, как же ей выпутаться из новой щекотливой ситуации.

– Спокойной ночи, дорогой! – сказала она.

– «Спокойной ночи»? Скорее «Здравствуй»! Я ни разу не поцеловал тебя за этот вечер.

Прежде чем она успела что-то предпринять, он притянул ее к себе и крепко прижался ртом к ее губам. Первым желанием Эллисон было плотно сжать губы, но она понимала, что это не поможет. Поэтому решила позволить ему поцеловать ее так, как он хочет, и неуверенно положила руки ему на талию.

– Господи, Энни, – зашептал Дэвис ей в ухо, когда наконец оторвался от ее губ. – Весь вечер я не мог откровенно поговорить с тобой… Что ты скажешь о Спенсере?

Она не могла ни о чем думать в тот момент, когда рука жениха сестры опускалась с плеча и двигалась к ее груди.

– Гм… он… обаятельный… как ты и говорил.

– То же самое он сказал о тебе. Я рассказывал ему, что ты великолепна и сексапильна. Он охотно согласился.

– Ой! – воскликнула Эллисон, когда Дэвис спустил бретельку платья. Он удивленно замер:

– Что с тобой?

– Н-ничего… Просто я так опозорилась перед твоим другом. Я боялась, что ты рассвирепеешь.

– Признаюсь, мне было неприятно видеть, как ты упала на тротуаре. – Дэвис засмеялся. – Это скорее напоминало Эллисон. – Он окинул ее взглядом с головы до ног. – У тебя ничего сейчас не болит?

– Нет. – Эллисон – недотепа, Эллисон – старая дева, Эллисон – объект подтрунивания одарила его вымученной улыбкой и добавила:

– Я чувствую себя отлично.

– Отлично, – пробормотал он. Губы его заскользили по шее, а рука, лаская грудь, пыталась извлечь ее из лифа.

Эллисон овладела паника, она отпрянула от него:

– Дэвис!

– Что? – Он упер руки в бока и уставился на нее с видом обиженного мужчины, которому не дают осуществить его сексуальное желание. – Что сегодня с тобой происходит?

Эллисон хотелось недвусмысленно заявить, что с ней ничего особенного не происходит, что она имеет исключительное право сказать «нет», если чего-то не желает. Однако Энн так не поступила бы. Как повела бы себя Энн, если бы она не хотела заниматься сексом, но чтобы ее отказ прозвучал как можно мягче?

Эллисон подняла дрожащую руку к горлу:

– Ничего особенного. Просто я… – Она отчаянно искала причину, Энн говорила, что он не будет спать с ней, потому что… Почему же? Ах да, таблетки. Эллисон изобразила улыбку на манер Энн. – Просто я не хочу начинать то, что мы не можем довести до конца. – Для убедительности она провела ладонью по его плечу и коснулась пальцами подбородка.

– М-да, пожалуй, ты права. – Он нервно провел рукой по волосам. – Сколько еще нам ждать?

– Недолго. – Ее туманный взгляд излучал обещание. – Я не могу долго обходиться без секса. – Эту фразу она слышала в каком-то кинофильме, хотя и не была уверена, что любовники говорят так в жизни.

– Я тоже, малышка. – Он наклонился и поцеловал ее почти целомудренно. – Мне лучше уйти.

– Хорошо. – Обняв Дэвиса за талию, она довела его до двери. – Спокойной ночи. – Встав на цыпочки, поцеловала в губы.

– Спокойной ночи. – Он ласково потрепал ее по ягодицам. Она смущенно улыбнулась, стала махать ему и махала до тех пор, пока он не сел в машину.

Закрыв дверь, Эллисон прислонилась к стене, закрыла глаза и сделала несколько глубоких, продолжительных вдохов. Итак, она пережила этот вечер. Если не считать падения при народе и того, что позволила другу детства Дэвиса слишком сильно прижимать ее во время танца, никаких особенно больших неприятностей не произошло. Сколько еще будет таких вечеров? Два? Три? Может, притвориться, что у нее вирусное заболевание желудка?