Чтобы уйти в медитацию, жителям эзотерических широт было вовсе необязательно усаживаться в позу лотоса. Они могли медитировать без малейших усилий - в ходе обычной повседневной суеты. Манон порой не замечала, как начинала медитировать. Это случалось само собой.

Когда Феликс сказал ей, что Беатрис созрела для написания книги, ее мозг временно отключился. Она решила, что будет нелишним заглянуть в ближайшее будущее и оценить полезность и адекватность затеи супруга. Оказалось, его идея была вполне себе продуктивной. Манон увидела, как жители реальной действительности зачитываются книгой Беатрис и внедряют новые знания в рутинную повседневность, тем самым делая ее ярче, насыщеннее и интереснее. Она была практически уверена: благодаря произведению ее дочери процент счастливых людей возрастет минимум в полтора раза. Если статьи Беатрис регулярно осчастливливали жителей реальной действительности, что уж говорить об ее книге… Наверняка, она изменит не одну судьбу.

Манон сделала любимой дочке пирог с заварным кремом. Вечером жители тринадцатого этажа семнадцатого уровня трансцендентного мира собрались в коттедже Фелисите, чтобы отпраздновать день рождения Беатрис и посмотреть ее выступление. Она не успела подготовить большую программу и была вынуждена импровизировать. Она танцевала пробуждающие жизненную энергию танцы, рассказывала мандалические стихотворения, проводила своих гостей по бескрайним просторам медитативных пространств.

Родители подарили ей детский кабинет. Это был сюрприз. Вот уже полгода они делали в нем ремонт, закупали психотерапевтическую мебель, клеили обои, очищали пространство. Здесь было все: и кресло для общения с заблудшими душами, и уголок для йоги, и шикарная печатная машинка. Беатрис давно мечтала о печатной машинке. Она писала свои статьи на компьютере, но находила это крайне неромантичным. А машинка будет подпитывать ее эзотерической энергией, вдохновляя на новые победы.

На следующее утро, едва пробудившись ото сна, она села за столик, нежно прикоснулась к печатной машинке, благословив ее на славную работу, и погрузилась в сладостных мир эзотерического сочинительства. Маленькой Беатрис не приходилось путешествовать в далекие миры в поисках вдохновения. Вдохновение было неотъемлемой частью ее натуры. Вот почему ей было суждено стать счастливым эзотерическим писателем и каждое ее произведение было обречено на успех.

Жан Дюпон жил в Лионе, работал бухгалтером в крупнейшем французском банке Cr'edit Agricole, был холост, обожал историю и никогда не ставил перед собой серьезных целей (чтобы не разочароваться, знаете ли). Ему было тридцать четыре. Он был крайне необщителен. Тем не менее, у него было немало друзей. Порой он засиживался в баре с веселой шумной компанией и приходил домой лишь под утро. Это случалось примерно раз в пять лет. Все остальное время он проводил в тишине и покое: гулял по парку T^ete d'Or, смотрел сериал Un village francais, читал газету Le Monde, разгадывал кроссворды, изучал монографии о Людовике XIV. Он был по уши влюблен в эпоху Короля-Солнца. Банально? Да, немного. Но Жан Дюпон никогда не боялся показаться банальным и, несмотря на свою застенчивость, умел отстаивать личные границы.

Время от времени он думал о том, чтобы сменить сферу деятельности и устроиться учителем истории в обычный французский лицей, но тут же отсекал эту мысль. Жан Дюпон? Учитель истории? Это невозможно. Он не сможет совладать с детьми, станет нервным и раздражительным и (о, ужас!) ни за что на свете не станет главным бухгалтером крупнейшего французского банка, а ведь он так давно ждет повышения! Но пока ему предлагали лишь временный перевод в Париж. Бедный Жан понятия не имел, чем это для него обернется. И тем не менее, не мог отказаться от возможности сменить обстановку.

"В Париже будет весело", - рассуждал Жан.

Тут, как нельзя кстати, он вспомнил о том, что в Париже живет его старый друг Николя Буланже. Они вместе учились в Лионском университете и нередко ездили в Авиньон, на знаменитый театральный фестиваль.

Николя жил на самой узкой и самой мистической улочке Парижа - улице Кота-Рыболова (rue du Chat Qui P^eche). Из окна его милой уютной квартирки можно было смело шагнуть в окно напротив. Однажды Жан так и сделал. И оказался в квартирке Ивонн, невероятно красивой девушки, владеющей современными методами преподавания французского языка как иностранного, страдающей от частой смены настроения (она могла проснуться с самыми светлыми чувствами на сердце, почистить зубы с крайне пессимистическими мыслями и выйти из дома с намерением встретить за углом сказочного принца). Увидев в своей спальне незнакомца, отнюдь не похожего на сказочного принца, Ивонн улыбнулась. Она не стала звать на помощь. Она даже не испытала ни капли беспокойства. Хотя, согласитесь, не каждый день застанешь в своей квартире незнакомого мужчину. Не то чтобы она влюбилась в Николя - просто ей безумно понравился цвет его глаз. По его глазам можно было предсказывать будущее, судить о ситуации в стране, рассуждать о вечном. Если бы Ивонн предложили выбрать между утренним кофе и глазами Николя, она бы не колеблясь отдала предпочтение второму.

– Ты преподаватель?
–  любезно поинтересовался Николя, заметив на прикроватном столике Ивонн грамматические сборники по французскому языку.

– Да, - спокойно и уверенно ответила Ивонн.
–  Преподаю французский язык иностранным студентам.

– В Сорбонне?

– Как ты догадался?
–  немного удивилась Ивонн.

– Судя по твоему блаженному взгляду, ты ходишь на работу пешком. Куда еще ходить преподавателю, живущему на улице Кота-Рыболова?

Да. Взгляд Ивонн оставался блаженным даже в моменты, когда уровень ее беспокойства, резко сменяющего ожидание чуда, достигал критических пределов. Она смотрела на Николя умиротворенно и безмятежно, погружаясь в глубокую медитацию. Хотя у нее, несомненно , было к нему несколько вопросов.

– А ты кто?
–  любезно поинтересовалась она.

– Я бухгалтер. Работаю в банке Soci'et'e G'en'erale. Я из Лиона. В Париже живу не так давно.

– Ух ты. А я коренная парижанка.

– Я так и подумал.

– Предупреждаю: у меня есть одна малюсенькая проблемка. Я страдаю от резких смен настроения и посему вынуждена регулярно посещать психотерапевта.

Николя был без ума от откровенности Ивонн. Он понимающе кивнул головой.

Ивонн ходила в психологический центр Joie de vie два раза в неделю. Он находился на улице Сен-Жак (rue Saint-Jacques), в непосредственной близости от ее квартирки. Ее психолога звали Сесиль. Она писала статьи о женском счастье, вела психологические тренинги и вдохновляла своих клиентов на радостную и гармоничную жизнь. В основном, она работала с женщинами. Они ведь больше заинтересованы в счастье, нежели мужчины. Ивонн и Сесиль довольно быстро нашли общий язык. Их сеансы проходили легко, непринужденно, ярко и насыщенно. Ивонн высказывала, выкрикивала и проплакивала эмоции, скрытые в недрах ее души. Не то чтобы она всеми силами старалась сдерживать свои чувства, просто иногда пыталась быть вежливой.