Прибежала взмыленная Зойка Буфетчица:

— Кластер перегрузился! Теперь к церкви можно пройти, дорога открылась!

Ох, как мы этого долго ждали! Надо срочно бежать. Всё бросаем, тут мужики сами разберутся, а меня хватают под руки и тащат. У нас сильнейшие рукопашники, а я бегаю как обычный человек.

Запыхавшаяся Зойка Буфетчица выдохнула:

— Эль-Маринель Ушастая рясу видела, телефон у него, далеко вроде не ушёл, можно догнать. Он там долго простоял. Туда-сюда шныряет.

Речь шла о батюшке. Батюшка перерождается почти всегда, а его телефон — это наша основная добыча в церквушке.

Мобильник святого отца — это основной трофей охоты, который мы всегда с нетерпением ждём. Батюшка Айболит говорит, что телефон к нему попал, когда куличи святили. Какие чувства мотивировали того «быка», Батюшка не знает, но в корзинку, куда бабушки складывали куличи, крашеные яйца, сальце и бросали мелкие денежки, один крепкий пацан с золотой цепью в полтора пальца и несколькими шрамами на голове, положил мобилу. Огромный прорезиненный лапоть, называющийся Сам-хун-юнг. Название каждый раз новое выпадает, у нас даже загадывают, какое в этот раз будет. Ни разу ещё не повторялось, чего только не было! Такое ощущение, что китайцы компенсируют короткие имена богатством фантазии.

Батюшка мобильником долго пользовался, а потом внук установил прицельную программу. Если вы танкист, или артиллерист, или снайпер, или ещё кто-то, не ожидайте увидеть знакомую прицельную сетку и расчёт баллистических таблиц. Да! Считайте, что у вас крышу сорвало — это будет енот!

Енот указывает лапкой, куда попадёт ядро. Если нужно уточнить расстояние до цели, то наводишь и два раза нажимаешь, тогда у животного облачко из-под хвоста с цифрами вылетает. Кто-то с больной фантазией программу писал, но детям нравится. Ставим телефон Батюшки на моё орудие. А как иначе из древнего орудия в элитника попадать? Вот только ломается он выстрелов через двадцать, приходится ждать новой перезагрузки. При той элите, что тут прикормлена, такого количества выстрелов совсем не много.

Я тоже бегу. Основу нашего выживания составляют те, кого стикс наделил рукопашными умениями. Могучим бойцам наше странное место дарует фантастическую силу и выносливость. Зато мне, кроме моего величайшего и уникальнейшего умения, ни фига ничего не даруется. Бегу, еле ноги переставляю.

Опа! Вот это я люблю! Вначале все смеялись, а потом уже вошло в привычку. Настя Лёня подхватили меня подмышки и тащат, почти несут, я ногами чисто символически переставляю. Намного быстрее выходит, чем я сам ковылять буду. Силищи у них дуром, я для них как пушинка. Может, предложить, чтобы себе на шею сажали?

Всё, мы на месте. Чёрная тень метнулась на краю видимости глаза. На этот раз переродившийся святой отец был быстр, как никогда, но шестопёр Батюшки Айболита был быстрее. Наш святой отец всегда любил говорить: «Это оружие не делает много крови». Крови-то оно не делает, только череп проламывает, грудную клетку пробивает или ломает позвоночник, а так-то да, вроде крови и не будет. Но не в этот раз. Удар был ужасным. Именно тот один раз на сто тысяч, когда кровь есть.

Удар пришёлся наискось, и голова отлетела в сторону несколькими кусками. Что там было повреждено — загадка, но кровища била фонтаном, метров пять вверх и по сторонам. Святому отцу позавидовал бы любой спартанец. Измазан весь, от лица до башмаков. Подбегаю:

— Ну что, Батюшка Айболит, лут выпал? Что за модель в этот раз?

— Птху на тебя! Изыди, нечистый!

— Хорош шестопёр! Испачкались? Опять рясу скинете и будете в труселях ходить?

— Святому человеку стыдиться нечего!

Шутка! Разумеется, в перемазанной в крови рясе ходить не стоит, даже такому суровому рукопашнику, как Батюшка Айболит, тем более в церкви с десяток постиранных и поглаженных ряс всегда найдётся.

Очень интересно, как на этот раз мобила называется? Главное, что телефон добыли, теперь проблем со следующей охотой не будет.

У Короля Артура зазвонил мобильный:

— Что? Вашу мать! Опять этот Демократ! Какого? — посмотрел на Настю Лёню. — А вы что стоите? Надо было вам его отпускать? Вы же видели, кого отпускали! Вот теперь идите и ловите своего Демократа, как хотите!

Есть у нас тут один товарищ.

Король Артур к нам из другого мира попал. Советский Союз не удержали, но Россия социалистическая — две копейки трамвай, рубль с квартиры коммунальных платежей и в больницы ничего кроме цветочков и апельсинов не носят. Никому и в голову не придёт, что в больницу надо лекарства носить. Две копейки за трамвай — это на копейку дешевле, чем в мире, из которого я в стикс попал, а «демократ» у них означает то же самое, что и у нас. Вот уж действительно мультиверсум.

Наш начальник продолжал, грозя кулаком:

— Кластер с фермой перегрузился, ваш Демократ в сбруе приходил, половину скотины порезал, схватил двух собак, вместе с цепями уволок и сбежал. Доигрались? Если он такой хитрый, надо было придушить, а не украшать. Вот идите и ловите. Хорошо хоть на людей не охотится…

Этот зараженный, которого Демократом называют, попал к нам с перезагрузкой одного из кластеров. Одет он был в белое и блестящее, по последней моде Элвиса Пресли. Шустрый, он быстро сориентировался и добрался почти до фермы. Настя Лёня тогда ему ноги поломали и отволокли в леспромхоз на доращивание, потом лотерейщика поймали, опять он там лазил. Они ему ноги снова поломали и отволокли куда следует. Тогда рукопашники ему шутя сбрую надели, они его по остаткам вот этой блестящей одежды узнавали. Нарядная лошадиная одежда из добротной кожи в клёпках и ленточках была немного великовата, но держалась крепко.