Девочка-яд

Аннотация

Он слишком хорош, а она сложная. Их отношения - провал с первой секунды знакомства. Но разве сможет он отказаться от этой девушки? Даже если ее характер - настоящий яд.

Содержит нецензурную брань.

ГЛАВА 1 В этом месте не было ничего настоящего. Их улыбки, слова приветствия и взгляды пропитаны насквозь фальшью. Жалкий суррогат, подделка, дешевая неумелая игра. Все обитатели этого места – погрязшие в криминальном дерьме по самые уши, не умеющие, да и не желающие жить по-другому. Вот он – мой дом. Рваные старые обои на стенах, потертая мебель еще со времен отца. Ничего не меняется. Долбанная штаб-квартира стаи голодных волкодавов. Так они называют себя. Волкодавы. По мне, так псы позорные. – Оу, какие люди! Сама принцесса к нам зашла! – стоило мне переступить порог гостиной, служившей здесь местом всеобщего сбора и попоек, завопил Андрей. – Пошел к черту, – процедив сквозь зубы, окинула того презрительным взглядом. Этот козел совсем с катушек слетел. После бунта, который он устроил отцу, Андрей должен был радоваться, что в живых остался. Если бы хоть каплю совести имел, бежал бы из страны, как можно дальше от нашей семьи. Но этот падальшик, как только узнал о смерти папы, тут же прибежал обратно и стал правой рукой Холодного. – Ах, ты ж, сука! – раздаются мне в спину слова, но я их не слышу. Закрываю дверь коридора, направляясь вперед. В самую последнюю комнату. Раньше она была для меня вторым домом. Та комната. Кабинет отца. Сколько времени я проводила там со своим младшим! А сейчас… Даже в груди не екает. Для меня это всего лишь долбанная картонная коробка – четыре стены, пол да потолок. В дверях меня встречают два амбала. Не помню имени ни одного из них. За последний год здесь текучка бешеная, не успеваю запоминать лица. Холодный в последнее время – жуткий параноик, чуть что – избавляется от неугодных. Прохожу внутрь, улыбаюсь про себя, не обращая ни малейшего внимания на липкие взгляды громил. Усаживаюсь в кресло, напротив стола Холодного. Смотрю в его напряженную рожу и думаю о том, что у него есть куча поводов для паранойи. И главная их причина – я. – Я ждал тебя у себя вчерашним вечером, – его голос тих, но я кожей ощущаю, как резонирует его злость от стен комнаты. – А я пришла сегодня, – я ничуть не боюсь его. Я спокойна, потому что мне плевать. Как бы он ни возвышал свою персону, я знаю, что собой представляет Холодный. Он молчит. Только глаза прожигают во мне дыры. Я знаю, он не спустит мне этих слов. Отомстит. Найдет способ сделать это похлеще. Так, чтоб не оправилась. Порой мне кажется, у него это любимое занятие после разбоя и грабежей. Издеваться надо мной. Демонстрировать мне свое превосходство, свое величие. Но сейчас я не хочу думать об этой херне. Я хочу выйти отсюда как можно скорее. – Что ты хотел, Паш? Прости, но у меня дел много. На завтра еще доклад готовить… Не успеваю договорить. Паша подскакивает со стула так резко, что тот валится с грохотом на пол. Еще мгновение, и он возвышается надо мной, а его ладонь сжимает мои волосы. Больно так, что я не могу вдохнуть, но несмотря на это, я продолжаю смотреть на него с издевкой. – Бесстрашная стала… а? Принцесса… Может, тебе стоит напомнить, кому ты обязана жизнью? – в его шепоте яда больше, чем в клыках Черной мамбы. Мужчина ведет пальцами по ключице вниз, спускаясь к груди. От его прикосновений к горлу подступает тошнота. – Может, мне напомнить, как я спас твою сладкую попку от людей Елисеева? Или то, как я спас твоего маленького братика от долга? А? Или то, как не дал растерзать на клочки обезглавленную группировку твоего покойного папаши? – Он не папаша, – рычу, не в силах сдерживать злость, бушующую в крови. – Он тебя сыном своим считал, преемником. А ты его предал… ты убил его! Его лицо кривится от гнева. – Рот закрой… нахер никому не нужен был твой папаша, как и ты! И если бы не я… – рычит, отталкивая меня. Едва ли не валюсь с кресла. Поднимаюсь на ноги, поправляя платье. Обернувшись, замечаю все еще стоящих у выхода охранников Холодного. По коже бежит озноб от понимания того, что ситуация дерьмовая для меня. Раз он притащил сюда этих уродов, значит, кто-то сдал меня. – Я знаю, это твоих рук дело, – в подтверждение моих мыслей произносит вдруг он. Взяв со стола пачку сигарет, подкуривает одну. Смотрит на меня из-под густо сведенных бровей. – Моих рук что? – все силы уходят на то, чтобы голос звучал спокойно. Если он учует во мне страх – мне конец. – Двух крупных дилеров вчера взяли. Вместе с товаром… Указали на тебя, – тычет в меня сигаретой. Он врет. Ни одного доказательства нет, и никто не указывал на меня. Потому что если бы такая информация была у Холодного, я бы здесь не стояла и не вякала. Времена поменялись. И отношение этого человека ко мне тоже стало другим. Для него я не значу абсолютно ничего, и пустить меня в расход для Холодного – раз плюнуть. – Соврала бы, если бы сказала, что мне жаль… – пожимаю плечами, изображая скучающий вид. Он резко подается ко мне. Схватив за шею, сдавливает сильно, так, что перед глазами прыгают разноцветные пятна. – Короче, так. Если хочешь, чтобы твой дражайший братик поступил в этом году в ВУЗ и жил, как обычный задрот, как ты того и желаешь, ты должна провернуть одно дело… Отказ – и брата у тебя нет. Надеюсь, ты понимаешь, насколько все серьезно… – замолкает, вглядывается в мои широко распахнутые глаза. Пытаюсь ослабить хватку на своей шее, но после его слов о брате у меня кровь в жилах стынет. И вдруг становится глубоко плевать на себя. – Если провалишься, вытаскивать из тюрьмы тебя не стану. С того света и подавно. Если справишься, сможешь и дальше преспокойно строить из себя монашку, учиться в своем технаре… и братик твой тоже будет иметь шанс стать человеком… – замолкает. Всматривается в мои глаза. А потом, резко притянув к себе, обрушивается на мои губы. Сцепляю их, не пропуская язык Холодного. Рычит. Кусает меня, а потом отталкивает в сторону, сжимая кулаки. Несколько секунд мне требуется на то, чтобы подняться и прийти в себя. Со страхом трудно бороться, как и с паникой. Но я должна взять себя в руки ради малого. – В универе, – цежу сквозь зубы. – Что? – Не в технаре, в универе учусь. Губы Холодного кривит улыбка. Едкая такая, садистская. Ей богу, наступит тот день, когда я сотру его с лица земли. Наступит день, когда он поплатится за все, что сделал с нами. Ну, а сейчас мне придется играть по его правилам. Понимаю, что это яма. Огромная, не имеющая краев. И если я пойду на дело, увязну снова в болоте. Но Гоша… Холодный не зря упомянул про брата. Очевидно, тот встрял в очередную авантюру… Черт, Гоша, что же ты наделал? Придушу клопа, вот только выберусь из этого дерьма… *** Выскочила из дверей здания так, словно от пожара бегу. Меня изрядно тошнило, и в груди царапало неприятное чувство. Хотя я уже привыкла. Так каждый раз после посещения этого места. Прикурила сигарету. Выдохнула дым и попыталась собраться с мыслями. Руки тряслись, сердце в груди навылет. Год я не была здесь. 360 дней нормальной жизни. И в один момент все к чертям собачьим. «Последнее дело», – горькая улыбка кривит губы. Как бы не так. Холодный считает меня дурой, если думает, что я поведусь на его сказки. От него уходят только в одно место. А я посещать мир иной еще долго не собираюсь. К черту. Все это лирика. Нужно думать о том, как справиться с делом. А там решу, как можно прикопать этого козла. Работать с ментами – не лучшая перспектива. Но чего не сделаешь ради безопасности себя и брата? Кстати, о брате. Нужно позвонить Гоше… черт. Моя сумка… Разворачиваюсь, поднимаюсь по ступенькам обратно, тарабаню в дверь. Спустя пару секунд мне открывает один из амбалов Холодного. – Чего тебе? – не голос – рык. – Сумку забыла. – Шеф сказал деньги и мобилу сдать. Сказал, в наказание тебе. – Он совсем о*уел?! – взвываю в неверии, но абмалу до фени мои истерики. Он просто закрывает передо мной дверь. – Принцесса, ты ли это?! – раздается в эту минуту за спиной знакомый писклявый голосок. Кажется, или мне сегодня настолько не везет, что я еще и бывшую подругу встречу? – Точно, не везет, – цежу сквозь зубы, оборачиваясь. Смотрю прямо в улыбающуюся физиономию Наташи. А девчонка-то выросла… Сиськи – твердая четверка, задница – округлостям Джей Ло прикурить даст. Ей богу, не узнала бы на улице, если бы встретила так. Вот только голос прежним остался. – Сто лет, сто зим, – Наташка прижимает меня к себе. – Привет, Наташ, – выдавливаю улыбку в тот момент, когда она наконец-то отстраняется. – Ты вернулась? – Нет, в гости зашла. А ты здесь? – киваю в сторону здания. – Да, я здесь живу, – Наташа тупит взгляд и произносит это тихим голосом. Так, будто вину передо мной чувствует. И правильно чувствует. Они все здесь долбанные предатели. – Холодный взял меня секретарем. Так что я тоже при деле, – а эти слова она произносит так довольно, словно звезду с неба поймала. Поди, работа заключается в обязанности делать горловой по три раза на день, да ноги пошире расставлять. И, возможно, не ему одному. В любом случае мне плевать на их утехи. Сейчас бы собственную задницу спасти. Пока Наташа без умолка болтает о своей работе, обдумываю план действий. Понимаю, что первым делом нужно найти тачку. – Слушай, у тебя какие планы на вечер? – перебиваю ее на полуслове. Наташа застывает с открытым ртом. – А что? – В клуб хотела пригласить. Пропустили бы по стаканчику, вспомнили бы молодость, – пожимаю плечами. На самом деле вспоминать-то нам с ней особо нечего. Но Наташа мне нужна для прикрытия. Вижу, как на ее лице расплывается улыбка. И я знаю – она купилась. *** «В 12 будь дома. Тебя ждет серьезный разговор, гремлин!» Набираю сообщение, пропуская мимо ушей болтовню Наташи. Черт, я уже раз десять пожалела, что потащила ее в клуб. Она же на полном серьезе решила, что я хочу слушать о ее планах на будущее. На самом деле мне совсем не нужны пустые разговоры. Мне нужна тачка. И побогаче. Холодный поручил мне гиблое дело. Проникнуть в анонимный ночной клуб для богатых извращенцев, одним из завсегдатаев которого является нужный Паше олигарх. Он показал мне фото объекта. Я знаю этого ублюдка. Тот еще козел. Плюс ко всему, так же, как и Холодный, страдает манией преследования. Так что меня даже к зданию не подпустят на сто метров, если я буду не на колесах. И колеса должны быть кошерными. А где, как не в клубе, средь толпы непростительно богатых и отупевших от алкоголя или наркоты, можно отработать тачку? Вот уже полчаса здесь, а нужного клиента так и не нашла. То и дело сканирую пространство в поисках жертвы. Мне нужен расслабленный, наевшийся жизненных благ мужчина. Тот, кто не станет бить тревогу, а вступит в игру. Замечаю по правой стороне компанию, сидящую за столиком. Трое парней и две девушки. Мужчины – типичные мажорчики, не обременённые проблемами. И один из них так и манит мой взгляд. – Я не понимаю тебя, Лен. Холодный ведь так любит тебя… знают все, как он зависает на тебе… ты могла бы иметь все… и сама ушла… Боже, слушать не хочу ее бред. – Прости, я сейчас, – поднимаюсь из-за стола. Захватив коктейль, направляюсь к столику мажоров. Взгляд приковывает блондин, сидящий справа. На голове мужчины красная бейсболка, черная футболка обтягивает стальные мышцы груди и рук. Первая мысль, возникающая в голове при виде него – мальчик для куража. Красивый, сексапильный придурок. Он ведет себя так, будто является властелином жизни. Словно все, что есть в мире, должно падать к его ногам. И я не могу понять, кто бесит меня больше – он или мымра, висящая на его татуированной громадной руке. Боже, а эти бицепсы… так и представила, как твердо будет и горячо царапать эту руку во время оргазма. А потом в голову пришла другая картинка – мои ноги на его талии, его огромный… оооо. Стоп, Лена. Давай без этого. Этот придурок уж точно не должен иметь доступ к твоей «принцессе». Есть у меня один закон. Не связываться с такими, как он. А вот воспользоваться им никто не мешает. Спутница «сексапильного придурка» как нельзя кстати поднимается, направляясь в сторону туалета. А я наглым образом прерываю общение мужчин, устраиваясь попой на столе, в непосредственной близости от красавчика. – Есть одна проблемка, и хотелось бы, чтобы такой сильный мужчина помог мне ее решить, – произношу это, ни на секунду не отпуская удивленно заинтересованного взгляда блондина. Вишенка в моих пальцах скользит по кромке бокала, и бедолага не знает, куда ему смотреть… то ли на руки, то ли на губы с красной помадой. Мужчина поправляет козырек кепки, делая себе лучше обзор. Откидывается на спинку стула, скользя горячим взглядом по моим ногам. – Нет ни одной проблемы, малышка, которую я бы не помог тебе решить, – улыбка кривит его губы. А у меня сердце пропускает удар. Стоп. Че за херня? Нет. Мы так не договаривались. Блондин смотрит на меня, ни на секунду не отрывая глаз. Уверена, уже представляет, как выглядят мои сиськи без одежды. Видит мое лицо во время оргазма. Такие, как он, не умеют мыслить по-другому. И думать о чем-то другом. Надо ли мне это? Не знаю. Он хорош собой, и я далеко не ханжа. Но я не из тех, кто прыгает в койку к первому попавшемуся мужчине. Во мне слишком много гордости, чтобы быть игрушкой на одну ночь. А с этим жиголо только на такую роль нужно соглашаться. Порой я кажусь странной и противоречивой. Это нормально. Я такая и есть. Моя жизнь – сплошные американские горки. Рожденная принцессой, с юного возраста была вынуждена бороться за существование. Я сталкивалась с разным дерьмом в своей жизни. Не верю в розовых пони и принцев уже давно. Но в то же время то, что я собираюсь сделать сейчас… Это противоречит моим принципам. Но я вынуждена. – Мой парень очень расстроился. Вы заняли наш столик. И теперь он пытается утянуть меня домой. Подальше от веселья… а я только вошла во вкус – облизываю губы и с наслаждением понимаю, что блондин клюнул. Ох, какими черными стали его глаза. Он продолжает молчать. Только его темный взгляд и улыбка предвкушения, застывшая на губах, говорят мне о том, что он в игре. – Это тот толстячок у бара? – смеется друг блондина. И вся компания сморит по названному им направлению. Мне похер, кого они там нашли. Меня интересует связка ключей, лежащая на столе около блондина. – Ты можешь пригласить его за наш столик. Или он стеснительный? – раздается тихий голос красавчика. Ох, уж эти долбанные мурашки по коже. – Ты уверен, что тебе это нужно? – спрашиваю его, выгибая бровь. Уголок его губ медленно, лениво ползет наверх. – Он может посмотреть на прекрасное шоу, которое мы устроим для него? Или твой парень не сильно расстроится, если мы повеселимся без него? Боже, сколько самовлюбленности в его глазах и речах. Признаюсь, даже немного жаль его расстраивать и разбивать иллюзии красавчика. Но, увы… – Я хочу поиграть, но моя игра совсем другая, – произношу это и слышу разъяренный женский голос. – Какого черта?! – вопит блондинка – подружка красавчика. Оу, я не успела заметить, как та вернулась из дамской комнаты. Что ж, пора делать ноги, если хочу остаться целой и невредимой. Пододвигаюсь к мужчине, наклоняюсь так, что мои сиськи – аккурат у его глаз. – Прости, красавчик. Я поиграюсь, и верну, – отстранюсь немного и касаюсь его губ, обхватывая пальцами одной руки крепкую шею. Провожу языком по нежной коже, а вторая рука в этот момент делает свое дело. Давно не используемые, практически забытые манипуляции… но что там говорилось про мастерство и неспособность его пропить? Не дожидаясь, пока разгорится скандал, отстраняюсь от красавца. Хотя, клянусь, делать это мне невероятно сложно. Запах и вкус у него послаще баунти будет. Отвернувшись, иду к выходу. Сердце в груди – под сто сорок, на губах все еще вкус кокоса с шоколадом. Чувствую на себе взгляды. Киваю Наташе, проходя мимо нее. Зову за собой. Когда мы оказываемся на улице, выдыхаю. Думаю о том, что в другой жизни я бы с радостью оттянулась с таким красавцем. Уверена, он знает то, как доставить женщине удовольствие. Знает толк в хорошем отдыхе. Но в этой реальности мне приходится постоянно идти на уловки и компромиссы с совестью. Пока что я не могу позволить себе жить в удовольствие. – Лен, ты куда побежала-то? Обиделась из-за моих рассказов про Холодного? – тараторит Наташа, семеня за мной на высоких каблуках. Алкоголь еще больше развязал язык девушке, и она стала напоминать мне неумолкающее радио. Жаль только, частоту нельзя сменить. – Наташ, прости, – смеюсь, смотря на брелок в руках. Знак Бентли ой как греет душу. – Но мне плевать на твоего Холодного. Забирай его с потрохами, подруга, – повернувшись к ней, улыбаюсь. Наташа кивает. И вижу по выражению ее лица, девушку отпустило. – А куда мы идем? – спрашивает она вдруг. – На парковку, – констатирую очевидный факт. Мы проходим мимо рядов машин. – И что там? – Т-ш-ш, – нажимаю на кнопку брелка, справа от нас мигает фарами черная красавица. Улыбка кривит мои губы. – У придурка отличный вкус, – произношу довольно, уже предвкушая езду на огромной скорости. ГЛАВА 2 Когда я не нашел чертовы ключи на столе, решил, что где-то выронил или забыл. Но когда на парковочном месте взамен своей тачки я обнаружил пустоту, накрыло. Какая падла посмела?! Что за тварь увела мою машину?! Я думал, разорву, нахрен, ублюдка. Кто? Кто посмел?! В клубе моего друга!?! Набрал Эдика, тот сразу дал поручение начальнику охраны. Через пятнадцать минут я сидел в комнате, обвешанной мониторами, и смотрел на то, как к моей машине приближаются две сучки. Одна из них, словно так и надо, снимает ее с сигналки. Просматриваю запись несколько раз, прежде чем до меня доходит, кто это сделал. Твою ж… – Блядь, это же та сучка, что клеилась… получается… А потом в голове все складывается в единую картинку. Ее неожиданная близость, ее губы, ее дыхание и сводящий с ума голос. Черт, хитрая лиса. Играла со мной, развела, как дурачка последнего. Выскочил на улицу. Попытался совладать с гневом. Если бы в эти минуты воровка попалась мне на глаза, голову бы оторвал. А потом отлегло. После выпитой порции виски и выкуренной сигареты. Смех рвался наружу. Блядь, развела же, как лоха… А она меня завела. Ей богу, давно такого не было, чтобы с первых секунд так хотелось кого-то. В голове всплывают ее слова. – Я поиграюсь, и верну… Блядь. Детка. Теперь и мне хочется поиграть. Чувствую, как кровь закипает от понимания, от предвкушения игры. Я устрою ей развлечение, только мои шутки ей запомнятся надолго. – Макс, так что, ментов будем подключать? Вызывать? – в дверях появляется Эдик. Выглядит он напряженно. – Не надо. Я сам разберусь. Это моя знакомая. Пожав приятелю руку, вызваниваю Миронова. Не хочется отрывать приятеля от тусовки, но мне нужны колеса. До «Свои. Наши» меня добросил Олег. Всю дорогу обдумывал сложившуюся ситуацию. Даже алкоголь из крови улетучился. Первым делом я хотел найти ее и вернуть свою тачку. Не дай бог, расхерачит ее. Блядь, эти бабы вечно влипают в истории. А такие чокнутые, так и вовсе могут апокалипсис устроить. Бедная моя девочка, – простонал едва ли не в голос, представляя, каким испытаниям сейчас подвергается моя малышка. Стоило Олегу затормозить у обочины, вылетел пулей из салона. Мне нужен был Герц. Кроме него, с этим вопросом не к кому обратиться. Я хотел найти засранку. Наказать чертовку. Посчитала, что можно меня окрутить, как лошка какого-то? Нет уж, теперь ходить нормально неделю не будет, потому что задницу ей я надеру. Наверняка имею дело с избалованная мажоркой. Дочкой папаши магната, решившей на спор замутить какую-нибудь хрень. – Адам где? – пройдя в зал, спросил у первого попавшегося официанта. Кот пожал плечами. – Наверняка в кабинете сидит. Направился прямиком туда. Толкнув дверь, замер. Блядь. Увиденная картина потоком ледяной воды освежила. Адам был здесь. Вот только явно он не был сейчас настроен на разговор. Лали на столе, голая… а он – у нее между ног. Ох, черт.. – Выйди, нахрен, – рычит Герц, метнув в меня взглядом. Не могу с собой ничего поделать. Когда вижу Адама, настолько заведённого ревностью к своей девушке, так и тянет приколоть его. – Да ладно, Ад, чего я там не видел? Лали красотка, – протягиваю довольным тоном. Не могу сдержать улыбку, когда лицо Герца искажается от злости. Но не соврал ведь. Лиля – знойная красотка. Правда, для меня эта девочка – запретная зона. Сердце друга давно у нее, так что мне нечего тут ловить. – Макс, я въ*бу тебе сейчас… – рычит Адам, поспешно одеваясь, и помогая одеться Лали. А вот Лиля улыбается. – Ладно, ладно, – поднимаю вверх ладони, захлопывая дверь. Какое-то время эти двое продолжают шуршать. А я порядком устаю стоять в тёмном коридоре. Да и времени у меня особо нет. – Адам, жутко не хочется ломать вам кайф, брат. Но у меня – пиздец какое срочное дело! – Если хочешь быстрой смерти, лучше спрыгни с крыши, Макс. Я убивать тебя медленно буду, – рычит Адам. Закатываю глаза. Он меня даже в гонке на байках в последний раз не обошел, а тут на убийство покусился. Ну-ну. – У меня тачку угнали, чувак. Так что со смертью повременим. Нужно одну сучку найти… – устаю от его приколов. Я просто хочу найти свою машину. И ту наглую стерву. Спустя пару секунд дверь открывается. На пороге стоит хмурый Ад. – Ты хочешь сказать, что твою тачку угнала телка? – улыбка кривит его губы, и теперь кулаки чешутся у меня. *** Герц – тот еще засранец. Но одного у него не отнять. Нужных знакомств у Адама – завались. Вот и сейчас он без труда нашел, к кому обратиться за помощью. Прошло всего пару часов, а я сижу в машине у знакомого Герца, ФСБ-шника, и держу в руках листок с адресом клуба, где припаркована моя тачка. – Если хочешь, мы ее найдем. Ты же знаешь, что это за место? – в голосе мужчины звучала насмешка. Вот только в планах делиться с ними моей преступницей у меня не было. – Все нормально. Адреса достаточно. Спасибо, – пожал руку на прощание и вышел в прохладу ночи. Набрал Адама, но тот не ответил. Прикурил сигарету. Дождь мелкими, но холодными каплями бил по лицу и плечам. Это немного отрезвляло и помогало думать. Когда фэйс вручил мне листок с адресом, я был немного удивлен. Я знаю, что это за дом. Анонимный клуб. Извращенцы, любители групповух и БДСМ. На любой вкус и цвет, как говорится. Для избранных. И попасть туда можно только по приглашению или по рекомендациям. Так вот, теперь главный вопрос. Что же забыла там моя преступница? Снова игры богатенькой штучки? Или просто шлюха, как и все, решившая таким образом заработать и попытать счастья? Я не мог найти ответ, но нутро подсказывало мне, что я должен там появиться. Помимо злости, она разожгла во мне интерес. Я не собираюсь терять такой вариант. Набрал номер Венгерова. Знаю его давно, тот еще фрукт. Предпочитаю не иметь с ним общения, но наши отцы когда-то были близкими друзьями. Помню, Кирилл рассказывал об этом клубе. Думаю, он в силах помочь мне попасть на ту вечеринку. Спустя полчаса я сидел в его центральном офисе. Венгеров – отличный бизнесмен, но истинную силу и власть он набрал, когда ударился в политику. И сейчас Кир – крупная шишка в нашем городе. – Сто лет, Макс… давненько не виделись, – Кирилл пожал мне руку, улыбнулся. У меня не было настроения вести долгую беседу с приятелем. – Время быстро летит. Ты же знаешь, у нас, у врачей, занятость сильная, – усмехнулся, опустившись в кресло для посетителей. – Слушай, у меня к тебе дело. Та закрытая тусовка, где ты бываешь… Я знаю, туда можно попасть только по приглашению, но у меня срочное дело. Нужно сделать это сегодня… Решил не ходить вокруг да около. Удивленный моей прямолинейностью, в первые секунды Венгеров молчал. Словно обдумывая что-то. – Так прижало? Я думал, у тебя нет проблем с женским полом, неужели медсестры перевелись? – заржал, как конь. – К черту медсестер, – скривился, вспоминая свой последний опыт с сотрудницей. Зарекался ведь уже связываться с ними. – Я такую красотку знойную встретил. И знаю, что сегодня она задействована в тусовке… – Черт, там одни шлюхи, ты же в курсе? – Кир нахмурился. – Так что, если ты говоришь о чем-то серьезном, не стоит… – Ты смеешься? Так, спортивный интерес… – Черт, брат. Я не видел тебя года полтора. И ты приходишь ко мне… вместо того, чтобы пропустить по бокалу виски, мы стоим и обсуждаем какую-то шкуру из клуба… – ухмыльнулся Кирилл. Теперь был мой черед смеяться. – Надеюсь, ты не будешь вести себя, как в 10 лет, когда я сломал твоего железного человека? – напомнил случай из прошлого. Кирилл тогда залил слезами всю комнату. Рыдал, как девчонка. – Черт с тобой, – махнул рукой, сдаваясь. – Но на выходных жду тебя в гости. Жена устраивает что-то типа вечеринки. Скукота, – скривился так, будто лимона обожрался. – Так что, надеюсь на тебя. – Заметано, – жму ему руку. – Так что насчет приглашения в клуб? – Черт, я собирался пойти. Сегодня горячая ночь будет… – присвистнув, потирает ладони одну о другую. – Ночь выбора… Но мне только что позвонили, придется ехать решать вопрос с долбанными подрядчиками. Напортачили. Венгеров копошится в столе. – Держи, – протягивает мне черную коробку. Приоткрыв крышку, вижу лежащую в ней маску. Беру ее в руки. Увесистая. Сделанная из какого-то металла. Россыпь драгоценных камней вокруг глаз. Странная вещица… Маска напоминала мне одно животное… – Лев. Это мой ник в клубе, – подтвердил мои догадки Венгеров. – У каждого постоянного клиента свое животное и свои апартаменты. Сегодня ты можешь пройти вместо меня. Жаль упускать возможность выбора… – Выбор? – Сегодня в клубе новая кровь. Десять девушек, горячих, как чёртова лава, – Кир присвистнул. Видно было, что мужик заведен и на самом деле дико хочет в то место. – Ты один из десяти приглашённых мужчин на этот праздник. Имеешь право первой ночи. Можешь выбрать себе одну из них… и делать с ней, что угодно, до самого утра. – Как я найду ту комнату? Губы Кира кривятся в улыбке. – Ты все увидишь сам, Макс. Поспеши, начало через час… Он прав. Теперь, зная о том месте немного больше, я еще сильней хотел увидеться со стервой. И эта маска поможет мне скрыть лицо до определенного момента. Думаю, сегодня меня ждет горячая ночь. Попрощавшись с Киром, убрал маску обратно в коробку и помчался в клуб. ГЛАВА 3 Свою малышку заметил на парковке. С виду целая – сразу отпустило. Направился к входу. Здание клуба выглядело весьма тривиально для ночного секс-заведения. Выполненные в готическом стиле арки, колонны и куча лепнины на фасаде. На входе два огромных амбала, тоже в масках. С коробкой, врученной мне Киром, я беспрепятственно прошел внутрь. Еще будучи в коридоре, почувствовал атмосферу данного места. Темно-красные стены, ароматические свечи и запах секса и похоти. Стоило переступить порог – охватило странное чувство. Знаешь, что тебя ждет горячее порево со знойной красоткой, знаешь, что в этом месте все самые горячие фантазии сбываются, и кровь бередит предвкушение. Еще интересней, еще заманчивей видится придуманная мной игра. Черт, я далеко не святоша, и была куча приключений, но это… дурманит. Первой, встретившейся на пути, была худенькая блонди. Первым, что бросилось в глаза – экстравагантный наряд девы. На ней был корсет, только без верха. Бледная грудь с розовыми сосками была открыта и торчала вверх. На девушке не было трусиков, и взгляд невольно манил изящно выбритый лобок. На ногах красотки – золотые босоножки, усыпанные драгоценными камнями. На лицо она была весьма недурна собой, а белокурые длинные волосы струились по стройному телу. Блонди бросила взгляд на коробку, давая понять, что я должен облачиться в маску. Черт. Забыл совсем. Выудил аксессуар и спрятал лицо. Увидев меня в облачении, она довольно улыбнулась и протянула мне красного цвета ткань, а потом указала направо, вглубь коридора. Проследовал по этому направлению. Оказывается, девушка отправила меня в апартаменты. Видимо, это личная комната Венгерова. Комната была небольшой по размерам. Круглая кровать по центру и небольшой шкаф углу. Оглядевшись по сторонам, вспомнил просьбу блондинки поторопиться. Вот-вот должна начаться ночь выбора. Скинув с себя одежду вместе с бельем, облачился в выданный мне халат красного цвета. Посмотревшись в зеркало, не смог удержаться от смешка. Маска, красная хрень на мне – моя дорожка завернула не туда. Если бы Герц увидел меня в этом, друга бы порвало от смеха. Но перспектива увидеть здесь воровку подстегивала. Пройдя по коридору мимо встретившей меня блондинки, направился вглубь. Зайдя в первую проходную комнату, на секунду остановился. В глазах тут же защипало от яркого света. А может, это от другого затуманилось в мозгу? Разврат. Черт, в этом месте, каждый кубический сантиметр пропитан им. Высокие стены темно-бордового цвета, они были покрыты бархатной тканью со свисающими с потолка лоскутами, словно грозди винограда. Вдоль стен в ряд стояли несколько девушек, абсолютно голые. Их начисто выбритые промежности были представлены на всеобщее обозрение. Руками они держались за лоскуты ткани, головы их были откинуты назад. Прохожу дальше. В следующей проходной комнате меня встречают два мужика. На них нет никакой одежды, только золотая краска покрывает тело. А вот перспектива смотреть на мужские гениталии меня совсем не прельщает. Беру с подноса предложенный алкоголь. Махом опрокидываю в себя. На следующем подносе две белые дорожки муки. Нет, друг, я люблю, конечно, отрываться, но эта дрянь не для меня. Прохожу дальше. По обе стороны – группы сношающихся людей. Дама делает минет темноволосому бугаю, другой, позади нее, вколачивается в ее попку бедрами. Бл*дь, где же моя красотка? Замечаю несколько мужиков в таких же, как я, халатах. Они проходят вдоль дальней стены к выходу. Следую за ними. Прохожу по небольшому коридору и замечаю перед собой арку, ведущую в другое помещение. Надпись стене гласит, что это и есть искомая комната выбора. Все уже на местах. Полукругом расставленные кресла, за которыми восседают мои конкуренты. У каждого из мужчин своя маска – свое животное на ней. Мое место центральное. Задумываюсь над тем, что же такого сделал Венгеров, заслужив подобный приоритет. Может, он хозяин этого места? В комнату заходят официанты. На их подносах еще выпивка. Беру бокал виски и наслаждаюсь им в ожидании девушек. Спустя несколько минут наконец-то гаснет свет, включается музыка, а из проема двери в центр, к пилонам, выходят девушки. Их лица открыты, как и тела. Только трусики и высокие каблуки, да цепи, стягивающие плоские животы. Рабыни, служанки… горячие служанки. Градус повышается с каждой входящей в комнату девой. Я не сводил с них глаз. Как назло, практически все были брюнетки. Красивые, статные, с зачетными буферами. Но они меня совсем не интересовали. Только одна, та, что вошла самой последней. Как только стерва появилась в комнате, кровь забурлила в венах. Вошла сучка гордо так, совсем не как рабыня. Как королева. Грация, осанка, сама аура вокруг нее была пропитана высокомерием, осознанием того, насколько она желанна. У меня ту же встал, так что пришлось поправить ткань долбанного халата. Она остановилась у пилона, и, бросив беглый взгляд назад, на своих конкурентов, я понял вдруг, что сейчас предстоит бой… Девять противников, и все, как один, уставились на мою горячую воровку… *** Холодный тщательно подготовился к этому делу. И если я запорю его – мне крышка. А еще моего брата растерзают на куски. Отличная мотивация, чтобы не обращать внимания на подкатившую от волнения к горлу тошноту. Я как из той подводной лодки. Выхода нет, только вперед. Припарковав машину, оставила ключи портье. Протянула ему пригласительный, именно тот, что дал мне Холодный в квартире. Просканировав штрих-код с документа, мужчина кивнул, пропуская меня внутрь. На входе стояла обнаженная девушка. Корсет, скрывающий только ее живот, и ничего больше. На секунду передернуло от понимания того, что этой ночью предстоит делать. Я же не дура, и понимаю, что просто поболтать о политике или погоде здесь не прокатит. Придётся играть по-крупному. Придется строить из себя шлюху. Я знаю, что, выбравшись отсюда с отличным результатом по заданию, я приму душ, смою с себя все это дерьмо и продолжу жить дальше. Вернее создавать видимость жизни среднестатистической студентки. Я уверена, этой ночью снова поднимут голову все до единого демоны в моей голове, а завтра мне придется одолевать их вновь. Я справлюсь. Научилась делать это с возраста семнадцати лет. То, что пережила я, будучи еще совсем девчонкой, изменило мою жизнь на 180 градусов. Сделало другой меня. Я больше не верю в сказки, знаю цену искренней улыбке и дружеской поддержке. Знаю, каково это – быть одной против всего мира, знаю, что значит нести ответственность. Мне пришлось стать мамой, в свои 17, для 13-летнего подростка. И это не самая простая задача. Но это все лирика. А сейчас нужно выполнить чертово задание. Меня заводят в небольшую комнату. Что-то наподобие гримерки для девочек. Та самая дама в корсете вручает мне наряд. Хотя наряд – это громко сказано. Бикини и золотая цепочка. А на ноги – босоножки на шпильке. Просто отлично. От представления, что меня ждет впереди, мороз по коже. Уверена, заставить меня выполнять данную миссию – месть Холодного. Раньше он бы ни за что не стал делиться мной, перегрыз бы любому глотку. Но теперь все совсем иначе. Теперь он демонстрирует мне, что в его глазах я на уровне любой другой шлюхи. Паша знает, что я – не долбанный агент. И не стрипуха, и даже не шлюха. Но этот ублюдок послал меня в вертеп, зная, что целой и невредимой я отсюда не выберусь. Решил сломать меня, поставить на колени, демонстрируя, кто тут хозяин. Выдерну из его рук Гошу, отправлю братца куда-нибудь подальше, чтобы духу его в этом сраном городе не было. А потом я найду способ избавиться от Паши. Раз и навсегда. Девочки в приподнятом настроении. Кто-то красится у зеркала, кто-то делает прическу, а мне противно от всего происходящего вокруг, но делать нечего. Переодеваюсь в выданный реквизит, накидываю сверху халат. Устроившись на освободившемся месте у зеркала, наношу макияж. Ничего особенного – просто тушь и красная помада. Распускаю волосы. – Сегодня будет присутствовать Кир… Черт, говорят, он щедрый… – раздается сбоку женский голос. Замираю, услышав имя своего объекта. – В ночи выбора все нормальные мужики. Все щедрые, так что не отчаивайтесь, если Лев вас не возьмет, – встревает в разговор девушка «Корсет». Девочки продолжают обсуждать перспективу озолотиться благодаря этой ночи, а в комнату входят несколько парней официантов. Этот вертеп сведет меня с ума. Черт возьми, они тоже абсолютно нагие. У одного в руках поднос с алкоголем. У другого – художественно разложенные таблетки. Нет уж, спасибо, я хочу быть в здравом рассудке, но вот алкоголь не помешает. Пока мы ждем своего выхода, я выпиваю три бокала. Голова начинает кружиться, по телу разливается легкость, и перспектива быть оттраханой этой ночью богатым козлом уже не кажется мне настолько ужасной. Черт с ним. Если он не садист и не извращенец, я смогу это пережить. Не впервой мне делать то, что не хочу. Холодный научил меня многому… в том числе отстранятся в самые омерзительные моменты… существовать отдельно от своего тела. Это умение и помогло мне выжить в первые два года после смерти отца. – Тебя как зовут? – ко мне подсаживается рыженькая. Единственная не брюнетка в нашей компании. Знакомиться мне совершенно не хочется, поэтому я называю ей чужое имя. – Я здесь уже в третий раз, – ничуть не понимая намеков, та продолжает говорить. – После первых двух купила себе машину премиум-класса. Теперь собираю на жилье… – Я смотрю, ты уже втянулась, – с моих губ слетает смешок. – Ты что? – круглит глаза. – Здесь такая публика… да любая мечтала бы попасть! Ухмыляюсь про себя. На деле отпиваю алкоголь. Слава богу, через пару минут в комнате снова появляется «Корсет» и велит всем следовать за ней. Дальше идет инструктаж. Как вести себя, что делать. Мы должны будем танцевать и выполнять все, что скажут нам гости. Тот, кто выбирает тебя, поднимается с кресла и дотрагивается. Если возникает спорный вопрос, и тебя выбирают двое, решаешь ты, с кем пойдешь. Удивительно, тут еще и твоя воля учитывается. Но в этом-то и вся игра. Шлюхи – элитные, гости – так вообще – словно боги с небес. Обычные отношения им приелись. Хочется экзотики, соревнования. Хочется, чтобы кровь бурлила от эмоций. Мне все это дико и странно, но я стараюсь не рассуждать, чтобы не сломать себе мозг. Мы идем по коридору, с каждым метром мои глаза расширяются от удивления. Повсюду сношающиеся пары. Групповушки, однополые и гетеро. Черт. Я вижу, как мускулистый обнаженный мужик с татухами по всему телу насаживает на член стройную блонди. На его лице маска, и это смотрится… возбуждающе. Низ живота стягивает пульсацией… я смотрю на другую пару – мужчин двое, она одна. Черт, а у них тут горячо. Я начала заводиться. Если переступала порог этого здания я с неприятным ощущением, то сейчас я ловила себя на мысли, что хочу эту игру. С каждым следующим шагом во мне просыпалась похоть. Царящая вокруг атмосфера заряжала собой. Алкоголь, разврат, творившийся вокруг, и сам запах… казалось, это помещение окутано наркотическим дурманом. Девушки вдруг остановились. – Принцесса, – раздалось из темноты. Обернувшись, встретилась взглядом с черными глазами мужчины. Из–за угла вышел огромный бугай, работающий здесь охранником. Человек Холодного. Приблизившись к нему, замерла. – В комнате уже установлены камеры. Твоя задача – снять с него маску. Лицо мужчины должно быть засвечено. Как только закончишь, выходи в зеленый коридор. Я буду ждать тебя у комнаты отдыха. После его слов в груди стало нарастать волнение. Снять маску с клиента здесь непозволительно. Вся суть клуба – в анонимности. И за подобное я могу поквитаться. Но выхода нет. – Как я найду эту комнату? Мужчина метнул в меня колкий взгляд. – Мне тебе карту дать или навигатор? Уж как-нибудь разберись, – прорычал, уходя обратно, в темноту. Просто отлично. ГЛАВА 4 В комнате царит полутьма. По центру несколько пилонов и небольшой выступ – что-то вроде сцены. Вокруг этой площадки расставлены десять кресел. Выглядят так, будто их вынесли из царских палат. Троны правителей – не меньше. Каждое из кресел уже занято гостями. Я не вижу их лиц. Мужчины, будто близнецы – красные халаты, расслабленная поза в кресле. Только маски – у каждого разная. Волк, тигр, медведь. Музыка, доносящаяся откуда-то издалека, набирает обороты, а у меня мурашки по коже. Удивительно, но я не боюсь, и не стесняюсь. Знаю, что меня ждет, и мысль только одна: «Я должна выполнить это, и я принимаюсь за дело». Девушки расходятся по сторонам. А я ищу глазами Льва. Мужчина по центру. Отлично. Прямо напротив него я и устраиваюсь, хотя для этого приходится аккуратно потеснить рыжую, за что та награждает меня гневным взглядом. Начинаю танцевать. Стараюсь не нервничать, просто отпускаю себя, расслабляюсь. Мое тело в цепях, грудь перепачкана золотой краской. Я чувствую себя невероятно сексуальной. Не свожу с него глаз. Удивлена, но образ Веленина меня возбуждает. На фото, предоставленных мне Холодным, мужчина выглядел иначе. Не такой крупный, чуть ниже ростом, и однозначно он не казался мне горячим сексом. Хотя, может, это потому, что там он был в строгом костюме? Никогда не привлекали офисные работники. А этот… он выделялся среди других. Даже так, одетый в те же тряпки, что и остальные, он выглядит на голову выше, на несколько десятков градусов горячей. Музыка, алкоголь, обнаженные девушки и жаждущие удовольствий мужчины… В комнате сам воздух пропитан предвкушением удовольствия, секса… Так много похоти в мужских взглядах, и я заведена до предела. Ничего не могу с собой поделать, это дурманит меня. Секс и адреналин – вот, что сейчас течет по венам. Черные глаза из-под львиной маски следят за мной. Вижу внушительный бугор у него между ног. Ловлю себя на мысли, что хотела бы увидеть, какой он у него… Даже так понимаю, что огромен. Я удивлена, но мне нравится то, что сейчас происходит. Странно, но я ощущаю себя в безопасности. И мне вовсе не претит мысль о том, как я должна буду провести эту ночь. Знаю, что проведу ее с ним. И это никак не связано с заданием. Никто из присутствующих здесь не заводит меня. Но каждый их них хочет меня. Их взгляды – они такие голодные. Мне нравится это. Чувствовать свою власть над ними, видеть их обожание и поклонение. И сейчас мужчины, будто подданные, сидят и ждут моих даров. Словно нищие, нуждающиеся во мне. Это своего рода игра. Мы меняемся местами. Лев не сводит с меня глаз. И то, что он делает дальше, завораживает. Такое чувство, будто мужчина читает мои мысли. Наблюдая за тем, как я провожу языком по губам, он выпускает наружу стояк. Прямо при всех разводит полы и дает мне насладиться его видом. «Ну же… покажи мне, как ты хочешь меня», – прошу взглядом. И он делает. Клянусь, я чувствую ухмылку на его лице, когда его пальцы обхватывают мощный ствол. Его руки… мать вашу! Я даже не знаю, что меня больше заводит. Его инструмент или покрытые рисунками тату кисти рук. Скелет… изображения костей покрывают каждый палец. И это завораживает. Движения его рук плавные, размеренные… он словно приглашает меня, зовет. Рот наполняется слюной от этой картины. Уже было срываюсь к нему, но вспоминаю, что не могу этого сделать, подойти первой к мужчине. А в следующий момент чья-то рука сжимает мое плечо. Волк. Мужчина в маске трогает меня. Просит, чтобы я устроилась на небольшом выступе… Он не нравится мне. Мне нужен Лев. Но Веленин продолжает расслабленно сидеть в кресле, наблюдать за действом. Он не выбрал меня. Все еще не выбрал. – Потрогай себя, – звучит хрипло, Волк касается моего плеча. Передергиваю им, но поняв, что поступаю опрометчиво, поворачиваюсь и одариваю улыбкой. – Все, что угодно, – говорят ему мои глаза, в то время как нутро тянется к другому. По коже пробегает жар. Мои руки ласкают тело, и каждую чертову секунду я сгораю под взглядом Льва. Чертов подлец, играет со мной. Может ведь проявить инициативу, но не делает этого, позволяет мне быть рядом с другим. Злостью накрывает. Ну и пусть. Я тоже умею играть. Пусть видит, как я танцую и ласкаю себя для другого. Устраиваюсь на столе, раздвигаю ноги. Я хочу продемонстрировать ему все, что он мог бы получить, но теряет. Назойливый Волк не отходит, но и не трогает меня. Без моего на то согласия ему нельзя. А я согласия не дам. – Чем мне вас удивить? – опираюсь ладонями о поверхность стола, завожу их за спину. Волк не сводит с меня одурманенного взгляда. – Покажи сиськи, – раздается хриплое. Мужчина стремится казаться самоуверенным, пытается продемонстрировать мне свое превосходство. Он мог ведь сказать более ласково: грудь, буфера. Уверена, он так и говорит своей женушке во время секса. Но сегодняшней ночью я – шлюха. Он пришел сюда за самоутверждением. И сейчас я позволю ему так говорить. Расставляю ноги, повернувшись вполоборота, дарю мужчине хищную улыбку. Сиськи, так сиськи, дорогой. Отбрасываю назад длинную прядь волос. Провожу кончиком указательного пальца от губ, вниз по шее, к груди. Воздух в комнате достаточно прохладный, и нежная кожа полушария усыпана колкими мурашками. Не отпускаю взгляда клиента, касаюсь пальцами соска, сжимаю его, двигаю бедрами вперед. Он заведен. Взгляд потемнел. Продолжаю игру. Слегка шлепнув, разминаю сочные полушария, демонстрируя товар. Воздух сгущается. Я словно под перекрестным огнем. С четырех сторон похотливые, жаркие взгляды. О Боги, я уже мокрая. Ну, скорей, действуйте… – Покажи киску, – Волк пытается выглядеть хозяином. Показать всем, что для меня главный – он. А как бы мне хотелось, чтобы на его месте был Лев. Вида не подаю. Подыгрываю Волку. Повернувшись к нему лицом, развожу пошире ноги. Веду выше, ноги еще шире, подцепляю ткань трусиков, накрываю плоть пальцем. Ласкаю себя через ткань, сжимаю грудь. Прикрываю глаза… Бл*, мне хорошо. Отодвигаю ткань трусиков, трогаю кольцо сережки на клиторе. Буквально пара движений, и по телу проносятся разряды электричества. Желание заполняет каждый уголок моего организма. Волк трется около меня. Его инструмент уже в полной готовности, и он двигает рукой по всей длине члена. Вот только мне это не интересно. В голове дурман, но я не отпускаю глаз со Льва. Я вижу в его взгляде то же, что и в моем сейчас. Лед трогает. Ленивый жест. Но я едва ли не пищу от восторга. Это моя победа. Лев подзывает меня. Все вокруг в один миг перестает для меня существовать. Поднимаюсь, иду к нему. Становлюсь на колени, прямо между его ног. Аромат его тела проникает в легкие, заставляя кровь кипеть. Лев касается моей груди. Короткое, практически невесомое прикосновение его пальца к соску, а у меня ток по венам. – Ты была плохой девочкой, – наклоняется так близко, что я чувствую на губах его дыхание. Дрожу, только не от холода. От жара. Маска не прикрывает его подбородок, и я замечаю короткую щетину. Думаю о том, что она круто будет царапать меня, когда его голова окажется между моих ног. – Эй, красотка, я вообще-то жду тебя, – раздается за спиной голос Волка. Я хочу обернуться, но Лев хватает меня за подбородок. Сдавливает не больно, но крепко, достаточно для того, чтобы я продолжала смотреть в его лицо. Вернее, маску. Ух, какие мы собственники! Лев молчит, прожигает меня глазами. Секунды кажутся невыносимой вечностью, ведь я сгораю от желания. Хочу его невыносимо. До дурноты, до трясучки. – Она со мной, – рычание вырывается из его груди, когда Волк касается моей руки, желая выдернуть из хватки Льва. – Девушка должна сделать выбор… – возмущается мужчина. – Ты считаешь, что она его еще не сделала? – Лев поднимает на него глаза. И даже так, не видя его лица под маской, я чувствую злость и силу, исходящие от него. Лев огромен. От движения халат распахивается у него на груди, и я замечаю, что его торс тоже покрыт татуировками. Боже, он – настоящий огонь. Может, и правда стоит расслабиться и насладиться по полной сексом с таким красавчиком? Волк не решается спорить с ним. Отступает. А Лев поднимается с кресла во весь свой исполинский рост. Его крепкая рука обхватывает мою ладонь. Нарушая все мыслимые правила, не дождавшись моего решения, мужчина уводит меня из комнаты выбора. Просто забирает с собой. *** Я и не надеялась, что будет так просто завоевать его внимание. Не надеялась, что сама буду сгорать от желания к этому мужчине. Мы в его комнате. Полутьма и тихая музыка дополняют атмосферу. Лев усаживается на край кровати, а я остаюсь на пороге. Там, в комнате выбора, храбрости было во мне куда больше, а когда мы остались с ним наедине – затрясло от волнения. Лев подзывает меня. Точно такое же ленивое движение пальцев, как и в тот раз. Вспоминаю о задании Холодного и о камерах, которыми напичкана комната. Нужно снять маску. Приближаюсь к нему. Опускаюсь на колени между его ног. Лев гладит мои скулы, ведет большим пальцем вниз по шее, к груди. Его руки невероятно нежны, при всей своей громоздкости. Я с ума схожу от этого мужчины. – Иди сюда, – хриплое, еле слышное, слетает с губ. Он обхватывает мой затылок ладонью, притягивает выше, к губам. А у меня мысли: «только не сойти с ума, суметь сорвать с него маску». Раскрываю его халат. Боже, до чего же он сладкий. Словно кусок пирога. Потянувшись, провожу языком вокруг соска. Не могу удержаться, прикусываю его смуглую кожу. Следую ниже, когда его руки давят мне на плечи. Повинуюсь его воле. Мои руки смыкаются на его твердости, я вбираю его, срывая с губ мужчины шипение. Сегодня можно отпустить себя и позволить многое. И я отпускаю. С каждым касанием моего языка его плоти я загораюсь все сильней. Его руки в моих волосах. Он сжимает их, направляя меня в нужном ему ритме. А у меня плавится низ живота, и это чертовски невыносимо. Слушать его хриплый шепот удовольствия мне нравится настолько, что я готова потерпеть с экстазом. Несколько движений, и, зашипев, он еще крепче смыкает пальцы на моей талии. Мне чертовски нравится его реакция. Он отстраняется. Продолжая удерживать меня, резко поднимается, а в следующее мгновение, я лечу на мягкий матрац кровати. Он не церемонится со мной. Я не хочу долгих прелюдий, хочу поскорей его. И он это делает. Мои ноги распахнуты, и он врывается в меня. На полную мощность, резко и ошеломляюще. Так, что звезды летают в глазах. С губ слетает жалкий стон, а я не могу оторвать глаз от его маски. Глаза. Они кажутся мне дико знакомыми, и я тону в них. Столько в его черных океанах страсти и похоти, столько дурмана. Его руки сжимают мою грудь, ласкают живот. Они повсюду. Его движения во мне нарастают, взращивая затопившее меня безумие. Все, что имеет сейчас значение – наши тела, двигающиеся в унисон, как самая горячая и в то же время красивая мелодия. Из горла рвутся стоны, в то время как он сжимает его так крепко, что перед глазами начинает темнеть. Я вцепляюсь в его плечи ногтями до кровавых месяцев на коже в тот момент, когда нас накрывает. Одновременно и мощно. Я не могу контролировать свое тело и свои громкие стоны. Они льются из меня подобно горной реке, как и оргазм. Мощный, разрывающий меня на части. Где-то на задворках сознания проскальзывает мысль, что я должна сорвать эту чертову маску и заставить его посмотреть наверх в камеру. Но меня парализует. Такое чувство, будто Лев поджог во мне бикфордов шнур, и сейчас он сгорел дотла, приведя в работу взрывное устройство. Я разбросана по кускам в разные стороны, я дезориентирована. Но собрав последние силы в кулак, все-таки тянусь рукой и касаюсь маски. Он не противится. Так же, как и я, в полном безумии. И я с легкостью ее снимаю. Мужчина поднимается с меня. Его кожа покрыта капельками пота. Он отходит на пару шагов, и когда он наконец-то поворачивается ко мне, я прихожу в ступор. Я не верю собственным глазам. Бл*дь, этого просто не может быть! Горячий, как сам черт, только что разделивший со мной охренительный оргазм, стоит все тот же Лев, что и был в комнате выбора. Вот только это не мой клиент, не Веленин. Это тот чертов придурок из ночного клуба! – Какого хрена?! Ты?! Что ты тут делаешь?! – взвываю не своим голосом, поднимаясь с постели. Почему-то сейчас мне хочется прикрыться. Рыщу рукой по матрацу, пытаясь стянуть простынь. Он улыбается. Нет, ну, вы посмотрите на этого наглеца! Стоит весь такой из себя и довольно скалится! – Наказать пришел одну преступницу… думал сдать в полицию… но больно хороший минет ты сделала, – его губы кривит мальчишеская улыбка. А счастья-то сколько в глазах! А вот я в полном раздрае! Мало того, что развел меня, как идиотку, и унизил, так еще и подставил! – Ты… да ты мне все испортил! Какого черта ты напялил эту маску?! – кричу, наступая на него. Вот только он – как соляной столб – стоит и не шелохнется, даже после моего тычка в его огромное плечо. Лицо мужчины напряглось. Брови нахмурились, он недовольно поджал губы. Но это всего несколько секунд. – Ты ждала кого-то определенного? Хотела бабла срубить? – спрашивает он, ехидно изогнув бровь. – А, я понял, – кивает с умным видом. – Не переживай, за трах деньги получишь. Ключи от тачки мне верни. И в этот момент перестает иметь значение все. Секс, только что произошедший между нами, и мое трудное положение из-за сорванного задания. Все это полная чушь по сравнению с тем, как он назвал меня. – Я что тебе – проститутка?! Ухмылка. Так и врезала бы ему. Стоит, словно пуп земли. Весь из себя, руки свои огромные перед собой сложил. И взглядом по мне скользит… раздевающим. – Нет, ты – рождественский гном, помогаешь Санте доставлять детишкам подарки. Потому что именно отличный трах в долбанном клубе извращенцев я у него заказывал в пять лет. Что-то запоздал он с подарком… – произносит с задумчивым видом. – И на гнома ты не очень похожа… – Да пошел ты! Придурок! Козел! Налетела на него с кулаками. От бессилия. От понимания ужаса ситуации. Он заржал, когда я швырнула в него чертовой маской. А когда я выплеснула на него свою злость, когда ладони стали гореть от шлепков по его каменной спине и груди, меня отпустило. Я начала лихорадочно соображать, пытаясь придумать, как выбираться из ситуации. – Где тот, кто должен быть в маске? Как его… Кирилл? Мужчина метнул в меня недовольный взгляд. Но спустя мгновение его губы снова были изогнуты в улыбке. – Он не придет. Так что можем повторить… – поиграл бровями, приблизившись. Его пальцы коснулись моей груди, за что наглец получил увесистый шлепок. Вот только от удара заболела моя рука, а ему все так же было весело. – Не трогай меня! Ясно тебе?! Я не долбанная шлюха! А ты… ты… – ткнула в него пальцем, едва не зашипев от бессилия. Его лицо вдруг стало серьезным. – Тачку не вернешь, вызову полицию… Прости, твой минчик, конечно, хорош, но не стоит моей малышки… Да что он заладил с минетом?! Идиот. – Ты где-то видишь долбанную сумочку? – развожу руки по сторонам, пытаясь объясниться с ним на доступном ему языке. Он злится. Перехватывает мое запястье, резко притянув к себе. Так, что я бьюсь о его крепкую грудь. – Ну, так я провожу тебя до долбанной сумочки, – произносит стальным голосом, ни на секунду не отпуская моих глаз. – А потом ты отдашь мне ключи, и мы сядем в мою тачку. Я довезу тебя до дома, и по дороге ты расскажешь мне, на кой хрен угнала машину. Я подумаю над твоим наказанием. Отпускает меня. Поднимает маску с пола, а я прожигаю его ненавидящим взглядом. – Разве я его уже не понесла? Говорю это, а сама понимаю, что секс с ним – скорей награда, чем наказание. Но он никогда об этом не узнает. – Понесла. Но раскаяния в твоих глазах я не вижу, – обернувшись, награждает наглой ухмылкой. – Будем работать дальше… над искуплением грехов… Я смотрела на него, и зубы от злости сводило. Для Льва все происходящее – чертова игра. Красивый, сексуальный, богатый. Что ему нужно от меня? А мне теперь спасать наши с Гошей задницы, потому что встряла я знатно. ГЛАВА 5 – Я ненавижу, когда ты куришь, – первое, что сказал он, когда я села в машину. Затянувшись посильней, выдохнула дым в приоткрытое окно авто. Руки дрожали – меня изрядно потряхивало. Кое-как смогла скрыться от настырного придурка. Не хотел отпускать меня, пришлось драпать из клуба тайными тропами благодаря охраннику. – Ты потерял эту возможность еще давно, – произнесла это, глядя в бледно-голубые глаза Паши. В ответ на непонимающий взгляд пояснила. – Что— то запрещать мне… Он двинулся ко мне так резко, что я не поняла, как оказалась в его руках в буквальном смысле. Пальцы Холодного сжимали мои волосы, запрокидывая голову назад так, чтобы я смотрела в его отвратительного цвета глаза. Мужчина оскалился. – Ты и правда так считаешь? – в голосе Паши так и сочилась черная, разъедающая ненависть. – Принцесса, ты ведь никогда не была глупой девочкой, так зачем же все эти иллюзии о свободе? А? – его губы были так близко. Меня затрясло, тошнота подступила к горлу. – Его не было. Веленина, – произнесла и окаменела. Холодный замер. Разжал руку и отстранился, а я только сейчас смогла вздохнуть полной грудью. – Что ты сказала? – Я сделала так, как ты велел. На нем была маска Льва, он привел меня в комнату, трахнул, и я стянула ее. Но это оказался не Веленин… В салоне наступила тишина. Громкая тишина, звенящая. А в следующий момент мои уши заложило. – Кто?! Кто это был! – он вдруг взревел так громко, что внутри все замерло. Если бы не знала Пашу много лет, подпрыгнула бы от испуга. – А я откуда знаю? Мужик какой-то, – я изо всех сил старалась сохранять видимое спокойствие. Хотя внутри нарастала истерика. – Бл*дь! – саданул ладонью по рулю, выругавшись. – Куда Сева смотрел?! Он должен был проконтролировать, чтобы все было нормально. Вытянув телефон, Паша набирает чей-то номер. Скорее всего, это охранник. Сейчас головы полетят, только это совершенно не трогает меня. Отворачиваюсь к окну, чувствуя, как накатывает снова. Омерзительное на вкус чувство – ощущение собственной никчёмности. За что, бл*дь, мне все это в двадцать лет? Я ведь другого хотела. – Урою ублюдка! – вырывает из раздумий голос Холодного. Вдруг накатывает дикая усталость. Все, что я сейчас хочу – чтобы они все отстали от нас и позволили нам с Гошей отойти в сторону. – Брата когда вернешь? Он повернулся и так посмотрел на меня, словно готов был разорвать в любой момент. – Ты кончила? – слетает с его губ яростное. А я не могу понять, о чем говорит это мужчина. – Что? Холодный подается ближе. Сейчас между нами считанные сантиметры пространства, и мне ни черта это не нравится. – Я спрашиваю, ты кончила и только потом сняла долбанную маску? Я чуть не рассмеялась. В голос. Он в своем уме?! – Какое это имеет значение? – не смогла удержаться от едкого тона. В ответ на это лицо Холодного исказила гримаса злости. – Раз я спрашиваю, имеет! – не голос, рокот. Кажется, я раздраконила зверя. Паша резко дернулся, сжав рукой меня за горло. Он сдавил его так сильно, что в глазах замелькали звезды. Он сидел и смотрел на то, как мое лицо становилось пунцовым. Он впитывал каждую унцию моего страха и боли, он наслаждался этой пыткой. За три года наших отношений Паша научился делать это изысканно, в присущей только ему манере. В плане издевательств Холодный – настоящий гурман. Все должно быть красиво и устрашающе. Вот только я устала его бояться. Устала быть жертвой и ждать спасения. С недавних пор я поняла, что вытянуть из болота себя смогу только я сама. – Не нужно этого, – прохрипела, когда он ослабил хватку. Словно очнувшись от безумия, Холодный отстранился от меня так же резко. Убрав руки на руль, сжал его крепко. – Не нужно делать вид, будто тебе есть дело до меня… – проговорила, откашлявшись. Он метнул в меня гневный взгляд. – Я всегда тебя любил, сука. Ты сама все испортила между нами… – процедил сквозь зубы. Горько улыбнувшись, прикрыла глаза. Каким бы не был он всевластным ублюдком, есть у него одна слабость – больная одержимость мной. Как только умер мой отец, Холодный принялся делать то, что хотел много лет. Я не дура, и помню его похотливые взгляды на меня, четырнадцатилетнюю. Я помню, как жестоко он расправлялся с любым, кто посмеет обидеть меня или сказать в мой адрес что-то плохое. Тогда я объясняла его рвение желанием услужить отцу. Ведь папа был самым главным в нашем городе, и стать его правой рукой хотел каждый бандит. Но когда родителя не стало, Паша развязал себе руки и сделал то, что хотел много лет подряд. Он брал меня каждый день, каждую ночь. После той ночи, когда он буквально вынудил отдать ему свою девственность, Холодный резко изменился. Он стал относиться ко мне так, словно я его женщина, словно я самое ценное, что может быть в его жизни. Но разве может быть нежным и любить человек, убивающий и грабящий людей? Холодного хватило на полгода. Дальше… Мне тошно вспоминать о тех днях. Могу сказать одно: он убивал меня. Каждый гребаный день. И если бы я не набралась храбрости и не вырвалась на свободу (и это далось мне ой как нелегко), я бы наложила на себя руки. Просто так жить я больше не могла. – Ты никогда не любил меня, – произнесла тихо, почувствовав, как по щеке катится слеза. И тут же разозлилась на себя за слабость. Этот псих не заслуживает моих слез. – Ты изнасиловал, когда мне было 17! Ты поселил меня против воли в своем доме! Ты воспользовался тем, что я осталась сиротой, и делал со мной, что хотел. А потом ты выбросил меня, поменяв на другую шлюху. И теперь спрашиваешь, кончила ли я? – мне было больно. Я не могла сидеть и играть роль холодной леди. Он забрал мою юность, он украл мой первый поцелуй, мой первый раз. И это ни разу не любовь. Пусть называет вещи своими именами. – Они ничего для меня не значат, – прорычал Паша, посмотрев на меня так, словно ему было больно от моих слов. – Никогда не имели значения. Если бы ты вела себя нормально, мы бы были вместе. И мне бы не приходилось делать это… – Подкладывать меня под других, как одну из своих шлюх? – продолжила за него. Горький смешок сорвался с губ. Я не хотела больше смотреть на его актерскую игру. Мне надоело до чертиков его общество. – Отпусти Гошу, Паш. Я сделала то, что ты сказал. Это не мой косяк, – произнесла устало. Паша отвернулся. По заходившим на скулах желвакам я поняла, что он сильно зол. Но спустя несколько мгновений Холодный произнес. – Его уже отпустили. Еще раз прошляпит товар, легко не отделается, даже если ты раздвинешь ноги, – процедил сквозь зубы. А я, вздохнув про себя, поспешила выбраться из салона. – Больше он не будет брать товар, – бросила, выходя. Но Холодный не услышал этих слов. Как только я покинула его авто, он тут же сорвался с места. *** Влетела пулей по лестнице на третий этаж. Дверь была не заперта. Скинув обувь в коридоре, обратила внимание на Гошины Рибоки, стоящие в углу. Тут же затапливает чувство облечения. Слава богу, дома. Значит, не обманул Холодный. Но эти чувства длятся ровно до тех пор, пока я не захожу в гостиную. Гоша на диване, с пачкой чипсов и бутылкой колы играет в плейстейшн. Тут меня накрывает гневом. Резко приблизившись, ударом руки выбиваю приставку из его рук. – Ты что делаешь?! – взвываю, сама не своя в порыве ярости. – Это ты какого делаешь?! – вторит Гоша, метнув в меня злым взглядом. – Гоша, ты хоть понимаешь, в какое болото нас затянул?! Тут до него доходит. Глаза наливаются гневом. Подняв с пола приставку, усаживается обратно, делая вид, будто его не интересует начатый мной разговор. Словно и дела нет братцу до моих переживаний. – Я тебя никуда не тянул. И не строй из себя родительницу, – цедит сквозь зубы, продолжая играть. – А что мне делать, Гоша?! Мы только выбрались их криминального дерьма. Только зажили спокойно, так какого рожна ты полез к ним?! –Это тебя не касается. Это мои дела с Холодным. И будь добра, не лезь, – брат так посмотрел на меня! В эту секунду мне показалось, что на меня смотрит отец. Такой же безапелляционный взгляд. Хоть на голову встань перед ним, он решение не изменит. Боже, как меня бесит этот юноша! – Употреблял?! – сжимаю его предплечье. Гоша кривится, вырывая руку из хватки. – Ты в своем уме? Зачем мне это?! Я заработать хотел бабла. Тут подвернулся Серый. Он давно на Холодного работает, нормальный пацан. Да я взял только травку… – О каком долге тогда говорил Холодный? – Серого взяли. У него пару кг было при себе. Серого в мусарню, а я попал под раздачу Холодного. Он повесил долг на нас двоих. Мне его треснуть хочется. Гоша ступает на такой тонкий лед! И просто не понимает, что творит! – Ты понимаешь, сколько дерьма я перенесла этой ночью? Он снова взялся за меня, Гоша. И Паша не побрезгует ничем, только бы уничтожить мою жизнь… Гоша поднимается с дивана. У брата такой вид, будто он даже находиться со мной в одной комнате не желает. – Лена, хватит раздувать панику. Ничего не случилось. Да, вышел косяк, но больше такого не повторится. Он направился к выходу, но я преградила путь. – Обещай, что не станешь больше этого делать, – мне было плевать на его недовольство. Я не позволю Гоше сломать себе жизнь. – Обещай. Что не свяжешься с Холодным… Зачем тебе деньги? Гоша ничего не отвечает. Опустив голову, читает только что пришедшее на телефон сообщение. Его губы кривит улыбка, когда он набирает текст в ответ. А меня снова злостью накрывает, потому что я вдруг понимаю, для чего был фокус с наркотой. Даша. Ну конечно, сучка, в которую влюблен Гоша с третьего класса. Эгоистичная сучка. Тянет из него все жилы. Привыкла в дорогой жизни. А этот дурачок не видит ничего, кроме ее широко раздвинутых ног. – Что на этот раз ей нужно? – не смогла сдержаться от сарказма. – Айфон последней модели или тачка? – Закрой рот и не смей говорить о ней плохо… – Гоша тут же переменился в лице. В голосе брата сквозила злость. – Ты такой идиот, Гоша. Когда ты поймешь, что не нужен ей, будет слишком поздно. И в следующий раз я не буду подставляться под огонь, спасая твою шкуру! – Я и не просил ее спасать! Я не верю, бл*дь, собственным ушам! – Пошел ты, – слезы выступают. Не могу ничего поделать, меня трясет. Гоша наконец-то понимает, что сказал, но уже поздно. Хмурится. Схватив с пола сумку, обуваю наскоро кроссы. – Лен, стой! Но я хлопаю дверью, выбегая на улицу. Не хочу его видеть, иначе наговорю всякого. Через час начинается рабочий день. Сегодня моя смена в гостинице. ГЛАВА 6 У всех нормальных людей суббота – выходной. Но только не у меня. После ночных приключений, после ссоры с братом и всех нервов сил не было ни на что. Мне бы в горячую ванну понежиться, да в кровать. Но я была вынуждена убирать нескончаемые номера гостиницы. – Ленок, не спи, а?! – слегка толкнула меня в бок напарница. Я едва не завалилась на постель, на которой уже минут двадцать пыталась поменять белье. – Прости, сегодня совсем тяжко, – поморщилась, с досадой отбрасывая одеяло в сторону. Чтоб его… – Потому что ночью спать нужно, а не заниматься непонятно чем, – протянула Катя тоном учителя, а я почувствовала, как заливаюсь краской. И это не скрылось от ее глаз. – Оу, так, так… – протянула довольно, устраиваясь на постели рядом со мной. – А теперь поподробней: кто, что. – Ерунда… так, приключение на одну ночь, – засмеялась, вспомнив того самодовольного и наглого Льва. Улыбка от одного только воспоминания о нем заискрилась на губах. Эта история, несмотря на свою опасность, казалась мне увлекательной. Не вся, конечно. При мыслях о Холодном зубы скрипели от злости. А вот похищение машины и то, как ночью тот красивый придурок «наказывал» меня… Ох, кто еще кого наказал. Стоит только вспомнить его расстроенную физиономию, когда, выйдя на парковку, где по договоренности я должна была его ждать, Лев нашел только пустое место. Ну, хоть машину свою вернул. – Классный он. Фигура, лицо, да и характер дрянной – все в моем вкусе, – улыбнулась приятельнице. – Но он из совсем другой лиги. Богатый, у такого наверняка инстаграмных девиц – пруд пруди. Так что, покуражились мы с ним, и хватит. – Крутая ты, Ленка, – выдает Катя. И смотрит на меня так, с восхищением. – Я диву даюсь. Столько хлопот, проблем, а ты не унываешь никогда и идешь по жизни с поднятым вверх подбородком. Ее слова заставляют меня улыбнуться. Знала бы Катя, как сложно порой задирать этот подбородок. – Если в этой жизни будешь смотреть себе под ноги, прошляпишь тот заветный грузовик со счастьем. Вот только что-то на мою улицу он никак не заедет. Приятельница смеется, а я достаю из кармана вибрирующий телефон. Администратор. Ох, чует моя попа, сейчас будет жарко. – Судак! Давай быстро в синий люкс! Клиентка кричит! Ты почему там не поменяла воду в цветах? – кричит Арсений Олегович, стоит мне принять вызов. Черт. Прикрываю глаза, от досады. Напоминала же сама себе: «Не забыть, не забыть». Представляю, как сейчас эта фурия разойдётся. – Сейчас все исправлю. Сбрасываю вызов, убираю телефон в карман. – Снова мегера? – спрашивает Катя, принимаясь за уборку белья. Мегера. Так мы называем одну постоялицу. Богатая дамочка, встречается в номере с любовником пару выходных в месяц, но и за эти дни она успевает вымотать нам все нервы. Чуть что, поднимает скандал. Цветы – ее фетиш. Бедогала любовник вынужден задаривать ее сотнями роз, лишь бы мозг не сушила. Представляю, какие подарки он вынужден делать ей, чтобы ноги как надо раздвигала. Ох, уж эти мужики. Такие сильные на поприще бизнеса, отгрызают друг другу головы, бьются не на жизнь, а на смерть. А со своими любовницами – как зайчики пушистые. Скачут на задних лапках и ушки торчком, лишь бы допустили до «золотой вагины». Сегодня мегера была совсем без настроения. Кричала много и громко. Я случайно задела бедром ее пудреницу, лежащую на столике, и та полетела вниз. Как итог – расколотая коробка предмета косметики и минус пять тысяч из моей и так не огромной зарплаты. Испорченное в хлам настроение и упадок сил. Не знаю, как не разрыдалась, или наоборот, не двинула ей за те гадости, что лились из силиконового рта дамочки. Я была такой уставшей и опустошенной. В какой-то момент поймала себя на мысли, что мне все равно. Пусть увольняют, только дадут мне тишины и спокойствия. Хотя работой я дорожила. Лучший в городе отель, хорошая зарплата и чаевые. Мне нужно было как-то содержать брата и себя. А тут смены, график можно делать удобным для себя. Да и коллектив отличный. Вот только некоторые моменты портили жизнь. Мегера орала до тех пор, пока в дверях номера не появился ее жеребец. С букетищем в руках и сединой на висках. Разница у них в возрасте лет так 15 – не меньше. Воспользовавшись моментом затишья, выбралась из номера. Голова шла кругом – не знаю, как не скатилась с лестницы, спускаясь на второй этаж, где все еще наводила порядок Катя. – Эй, милая, так не пойдет, – нахмурилась приятельница, когда я едва не выронила трубку от пылесоса. Выключив агрегат, которым я пыталась почистить ковер, стянула с рук перчатки. – Основную работу на сегодня мы сделали, шуруй в комнату для отдыха. Поспи немного. Если что случится, я тебе наберу. – Какой спать? Сейчас Олегович начнет названивать… – Не начнет. А если позвонит, скажу, что ты в люксе, обслуживаешь ужин мегеры. Я прикрою, не переживай. Я понимала, что подставляю Катю. И мне совершенно не хотелось оставлять всю работу на нее. Но хотя бы один час сна мне не помешает. – Тебе с утра на учебу идти. Ты в своем уме, Лен? Вырубиться там хочешь? – продолжала атаковать Катя, зная, по каким местам надо бить. – У нас завтра практика начинается. В больничке, – поморщилась, вспомнив о предстоящей ординатуре. – Тем более, – кивнула, сложив на груди руки. – Шуруй в комнату. Добравшись до служебного помещения, упала замертво на диван. Стоило моей голове коснуться подушки, я тут же отключилась. Уже на задворках сознания слышала, как вибрирует телефон. Но в моем состоянии мне было глубоко пофиг на все. Пусть хоть мир рухнет, в ближайший час точно, я даже пальцем не пошевелю. *** – Лен, давай скорее, все уже в кабинете у главврача! Сейчас будет распределение! – Аня встречает меня у входа в больницу. Улыбаюсь тому, насколько возбужденной она выглядит. Чего не скажешь обо мне. Несмотря на пару часов сна этой ночью, сил в моем организме осталось немного. По бесконечным коридорам мы наконец-то добираемся до нужного кабинета. Здесь уже полно народу. В конце комнаты установлены в ряд стулья, и все они заняты одногруппниками. Аня подзывает меня, показывая на два свободных места, предусмотрительно занятых для нас подругой. – Сейчас придет руководитель практики, будет распределение, – шепчет Ковалевская, выуживая из сумки пачку «Орбита». Делится жвачкой со мной. – Нам нужно постараться попасть в хирургию. Если засунут в гинекологию, придется полы надраивать. Там заведующая будет эксплуатировать по полной, – кривится подруга. В словах Аньки есть смысл. Попасть на саму операцию, поработать в хирургии для меня было бы отличной перспективой. – И не мечтай, Судак, – покосилась на меня Архипова Светка с первого ряда. – Максимум, что тебя ждет – чистить туалеты в каком-нибудь профотделении. Я улыбнулась одногруппнице. – Так туалетная жизнь по твоей части, Свет. Или ты только с мужиками предпочитаешь там работать? Там мы Славку позовем, – Анька заржала, посмотрев на ботана нашего курса. Света скорчила недовольную физиономию. – Судак, рано смеешься. Мы пошлем тебе привет из хирургии. Там, кстати, врач – настоящий секс. Красив как бог, да еще и лучший в городе профессионал, – вступает в разговор подружка Светки – Ира. Эта мадам раздражает еще больше. Света хоть избалованная жизнью мажорка, и у нее есть причины быть зазнавшейся сучкой. А вот Ира – просто бегающий за ней хвостик. Ни ума, ни денег, ни таланта. Мы с Аней называем ее подражательницей. Уж очень она копирует поведение своей «хозяйки». – Евграфов мой, – рыкнула Светка на подругу. – И если хоть одна к нему лапы протянет, откушу по локоть. Вай. А вот теперь даже мне стало интересно. Что же это за мужик такой, раз Светка готова пойти за ним врукопашную. – Вот, – поддакивает Ирка. – Так что, Ленка, все, что тебе светит – менять утки, и максимум – заполнять истории болезней. Посылаю ей улыбку. Удавила бы овцу. Но как бы ни злилась, перспектива, нарисованная этими дурочками, может оказаться правдой. У Архиповой дядя и правда в больнице какая-то шишка. Вот и строит из себя королеву, хотя на деле – обычная шлюха. Все парни нашего курса через нее прошли. – Лен, остынь. Пусть что хотят – то и говорят, – уловив мое настроение, успокаивает Аня. Теперь подруга распаковывает свой хирургический костюм. – Ты, кстати, купила? – указывает на халат. – Да, – вспоминаю, что успела положить в сумку перед выходом на работу пакет. Просматриваю телефон – пять непринятых от Гоши. Совесть заела братца. Ничего, пусть помучается немного. – Кстати, Архипова права, – произносит Анька с умным видом. – Хирург – горячий мужик. Я видела его с утра. Лена, может, и не надо нам в хирургию? – подруга делает страдальческое выражение лица. На мой удивленно-вопросительный взгляд поясняет. – А то чувствую, даже внутримышечно не попаду пациенту, буду только на красавчика смотреть, – восторженно вздыхает. – Как зовут его? – Максим Вениаминович. Хочу сказать ей, что это весьма странно звучит. Вениаминович и образ сексуального самца – ну совсем не строится данная картина в моей голове. Но в комнату входит куратор вместе с несколькими врачами, и начинается главное действо. Как итог, Архипова с Ларионовой, кончено же, идут в хирургию (правда, сам хирург здесь пока еще не появился). А меня с Анькой и еще парочкой девчонок направляют в гинекологию. Здравствуйте, туалеты, куча бумажной волокиты. Настроение – в минус бесконечность. Но спускается еще ниже, когда в кабинет входит сама заведующая гинекологией. Грузная женщина лет пятидесяти. По взгляду, брошенному на нас, мы понимаем, что сладко не будет. Нас просят разбиться по группам, пройти вперед и встать возле своего руководителя. Группа Архиповой стоит сами по себе. Их там человек семь. – Сейчас должен подойти Максим Вениаминович, – произносит куратор. – Ну что, Лена. Съела? – скалится Ларионова Ирка. – Мы со Светиком постарались, чтобы эта практика запомнилась тебе надолго. Так что пакуй свой химкостюм обратно. Тебе нужны только резиновые перчатки и ёршик для унитазов, – откинув прядь длинных волос назад, Ира прошествовала к двери, а в этот момент в комнату вошел высокий мужчина в белом халате. Ирка едва не врезалась в него, но вовремя остановилась. – Максим Вениаминович! – по радостному писку Светы я поняла, что это тот самый хирург. – Простите, был тяжелый пациент, – отвечает мужчина, а я застываю. Еще не вижу его лица, но уже ловлю себя на том, что от тембра его голоса по коже мурашки бегут. И так реагировать я могу только на одного… но этого просто не может быть! – Вот список, а вот ваши практиканты, – руководитель вручает ему документ. Архипова уже возле дока. – Максим Вениаминович, я так рада, что смогу посмотреть на вашу работу, – едва ли в ладоши не хлопает от счастья. А я ловлю себя на странной мысли. С радостью бы сейчас вцепилась в ее шевелюру и оттащила от мужчины. А в следующую секунду в голове возникают совершенно другие картинки. Вернее, воспоминания его рук на мне… его губ. Словно почувствовав их, Максим поворачивается, окидывая взглядом пространство. Смотрю в его ярко-зеленые глаза, и в груди все сжимается в комок. Это он. Бл*дь. – Так, гинекология, на выход, – меня подталкивают в плечо. Я не хочу уходить. Возможно, это хорошо, что я не попала в его отделение. Но почему-то ощущаю досаду и обиду. А еще я растеряна и взволнована. Макс. Понимание ситуации приходит медленно, но необратимо. Тот самый Лев в маске – это он. Врач-хирург. Да какой с него доктор? Этот олух максимум, кем может быть – мажором-бездельником. И это худшая насмешка судьбы. Не дай бог, кто узнает о том, где я была прошлой ночью, что делала. Универ – это другая жизнь. Здесь я прилежная ученица и стремящаяся к успеху девушка. А тот клуб – прошлое… грязное, вынужденное, как и общение с Холодным. И сейчас эти две параллели грозились сойтись. Наверное, лучше туалеты, чем угроза моему спокойствию. Но тот факт, что Архипова победила, ух, как злил. Прохожу мимо них, под насмехающиеся взгляды подружек, чувствую себя гадко. Но в один момент я вдруг понимаю – он смотрит на меня. Его взгляд огненными змейками струится по коже. – Подождите, Марья Филипповна, – произносит вдруг громким жестким тоном. А когда я поднимаю на дока взгляд, вижу блеск в его глазах. И понимаю, что он также узнал меня. Ну, все, я попала. – У нас тут ошибка произошла. Если вы не против, я обменяю одного студента, – обращается Максим к моей заведующей. Та проходится по нам хмурым взглядом и, видимо, поняв, что не за кого ей бороться, кивает. – Не против. Пройдясь бегло по списку, он поворачивается к стоящей рядом Архиповой. – Как звать вон ту, в красной юбке? Светка переводит на меня удивленный взгляд. – Судак Лена, – выдавливает та из себя. Максим кивает. – Судак идет в хирургию, а Ларионова Ира – в гинекологию, – окинув всех присутствующих взглядом, срывается к выходу. – Пойдем. Ирка стоит, молча открывает и закрывает рот, пребывая в немом шоке. Но я не меньше удивлена. – Судак, ты не слышишь? Мы спешим, – раздается его голос над самым ухом, а в следующую секунду его крепкая татуированная ладонь обхватывает мое предплечье, слегка сжимая его. Док заставляет меня выйти вместе с ними, а я только сейчас понимаю, как сильно попала. ГЛАВА 7 Такого подарка я не получал со времен своего восемнадцатилетия, когда отец осчастливил меня моими первыми колесами. Помню, визжал, как девчонка, а потом всю ночь обкатывал свою красавицу. Помню первый трах на заднем сиденье со знойной красоткой из параллельной группы. Помню, как не мог наиграться своей игрушкой, готов был жить в тачке. Когда я увидел ее в душном кабинете главврача, меня затопили точно такие же эмоции. При одном только взгляде на нее вспомнился наш горячий трах. Уж теперь я точно не собирался упускать ее, и эта красотка будет обкатана мной. Я научу ее правилам общения и хорошего тона. Она кинула меня дважды. Черт с ним, с первым разом. Угнала тачку, за что понесла наказание. Но сбежать от меня в том клубе, когда я собирался хорошенько порезвиться с ней? Вот тут вышел облом. Как она могла уйти после охренительного секса? Он ведь был для нее таковым? Или нет? Тот факт, что мелкая засранка провела меня, как дурачка, не давал покоя. Я злился на себя, потому что в ту ночь потерял контроль. Собирался ведь поиграть, думал просто проучить ее, но эта игра затянула с головой. И понимание того, что она хочет выйти из игры, дико нервирует. Вчерашний вечер провел с Адамом. Нужно было помочь наказать одного придурка, бывшего Лали. И надо же было так не повезти – травмировать рабочую руку. Хорошо хоть опухоль вышло снять, и могу нормально ей двигать, но боль немного выматывает. А еще этим утром портил настроение приказ шефа о том, что я должен взять практикантов под свою опеку. Черт, всегда получалось избегать этого «счастья», но сейчас в штате не хватает врачей. В общем, в этот раз задействовали и меня. Шесть оболтусов. Ничего не смыслящих «рабчиков» в моем распоряжении. Хера мне с ними делать? Вот уж головная боль для меня. Но когда во время обхода взгляд упал на жмущуюся к стенке Рыбку. Ох, черт, кровь кипела в венах, и я едва сдерживался. Старался не смотреть на нее, потому что трудно было думать о билирубине, сахаре в крови и ректальной температуре больных, когда она ТАК смотрела на меня. Клянусь, эта девочка – как наваждение. И я не знаю, какая именно она заводит меня больше. Та, что была в клубе, развратная и похотливая самка, или невинная недотрога, которая смущенно заливалась краской от каждого моего взгляда. Но, как бы ни сдерживал себя, не мог перестать смотреть. Худенькая, глазища ее огромные, невероятные. Плечики тонкие. Временами слишком резкая, слишком непонятная мне – от этого она была еще желаннее и слаще. По мере обхода включал практикантов в работу. Среди остальных выделялась племянница нашего главврача. Света, по-моему. Терпеть не могу возиться с чадами руководства. Всегда слишком избалованы, слишком навязчивы. Вот и Архипова… Клянусь, она так смотрела на меня, такое чувство, словно меня поимели. Смеялся про себя, думая о том, что бы на это мое заявление сказал Адам. Сморозил бы какую-нибудь хрень и предложил бы лучший выход из ситуации – замутить тройник и послать к чертям работу. Перевел взгляд на Лену. Нет, Рыбка моя – та еще чертовка, и познакомились мы с ней далеко не на службе церковной, но есть в этой тигрице порода, и высокомерия горы. Такую поймать хочется и приручить. Видно, что дикая кошка, до последнего вырываться и царапаться будет. И хочется сделать так, чтобы царапала не лицо, а спину, обхватив стройными ножками мне торс. Лена старалась держаться в стороне, не выделялась из толпы. Каждый раз, когда смотрел на нее, опускала глаза. Отвечала на вопросы по теме правильно и четко, отчего я сделал вывод, что девочка совсем не дурна и учится прилежно. Столько противоречий в ней, такая разная. Настоящий хамелеон. После обхода привел всех в ординаторскую. На завтра назначена плановая операция. Камни в почках. Думаю, могу взять некоторых в операционную. Как говорится, с корабля на бал. – Кто желает поприсутствовать? – Я – тут же раздалось со всех сторон. Только моя львица сидела, опустив глаза в пол. Казалось, ее все происходящее совершенно не интересует. И ее настрой мне совершенно не нравится. Лучше бы ей взять себя в руки, потому что эта практика запомнится девушке активной работой и морем других впечатлений. Я растормошу эту бесовку, а потом продолжу начатую нами игру. – Рыбка? – выгибаю бровь. Она закатывает глаза, выглядя букой. Все присутствующие удивленно смотрят на нее. Я вижу, как ее щеки начинают полыхать, и не могу сдержать улыбки. Сама виновата, Рыбка. – Максим… Вениаминович, – произносит так, будто ей трудно называть меня по имени. Бл*, делая минет в клубе, прыгая на мне, она не была такой тихоней. – Могу я не посещать операционную? Архипова ухмыляется, злобно сверкая глазами. – Максим Вениаминович, Судак у нас крови боится и хочет быть хирургом. Скажите, что это странно? – Света улыбается, а я глаз не свожу с чертовки. – Рыбка, я предлагаю тебе спор. Выиграешь, идешь заполнять карточки. Проиграешь, идешь в операционную. – И отказаться от спора я не могу? – спрашивает, устало вздыхая. Не обращаю внимания на ее недовольство. Роюсь на столе в поисках истории болезни Чайкина. На той неделе оперировал его. Мне становится интересно испытать ее. Протягиваю девушке лист с анамнезом.

Конец ознакомительного фрагмента.