– Так вот что за пленницы томятся у царя Белтагана. – подумал он.

Стал Матвей дальше глядеть. А девушки по лугу разбрелись цветы собирать: кто к желтым лютикам , кто к белым ромашкам, кто к синим василькам. А белокурая красавица к макам подошла. Хлопнула она в ладоши, и тотчас же сплелись из цветов нарядные сарафаны, да на девиц наделись. На какую желтый, на какую белый, на какую синий. А на красавицу белокурую – алый маковый. Стали девушки песни петь, да хороводы водить. А царевич Матвей все на девицу в сарафане из цвета макового смотрит, глаз отвести не может. Всю ночь проглядел царевич из своего укрытия. Не заметил он, как и рассвет забрезжил. Выпала на траву крупная роса. Стали девушки собирать ее. Какой росинки коснутся, та в голубую жемчужину превращается. А как набрала каждая по нитке жемчужной, так на шею себе и надела.

Едва выглянул первый луч солнца – обернулись девицы через левое плечо и опять в кобылиц превратились. Оббежали они семь раз вокруг луга, да ввысь прямо по горе понеслись – только снег в разные стороны посыпался. Как только скрылись они среди облаков, вышел царевич из своего укрытия. Прямо тут же упал он в траву высокую, уснул молодецким сном, да проспал до самого заката. Проснувшись же, подумал: «О чем это толковала старушка-ведунья? Отчего говорила, что трудно увезти кобылицу белогривую? Погляжу для верности еще одну ночь, а там уж точно увезу красавицу. Покажу царю-батюшке красу ненаглядную, да, с его дозволения, и женюсь на ней. Заживем мы с ней долго и счастливо».

За мечтами не заметил царевич, как стемнело. Загремел тут гром. Понеслись молодые кобылицы снежной лавиной с высокой горы, оббежали вкруг луга семь раз, а потом встали в круг, стукнули копытами оземь и обернулись опять красными девицами. Всю ночь любовался царевич на красавицу с белыми локонами. И опять не заметил он, как ночь прошла. Забрезжил рассвет. Выпала на траву роса, да в голубой жемчуг превратилась. Как и прежде собрали девицы по нитке бус, на шею себе надели. А Матвей-то и думает:

«Ну, добрый молодец, теперь не зевай».

Как только обернулись девицы в кобылиц, царевич-то навстречу им и выскочил. Схватил он белогривую кобылицу за бусы и не отпускает. А та присмирела, боится бусы-росинки порвать. Глянула она на него своими глазами цвета винного, да и молвит голосом человеческим:

Конец ознакомительного фрагмента.