О, ты ещё не видел, что под платьем, дорогой, подумалось мне. Но что там у тебя зудит, прекрасно видно благодаря обтягивающему крою брюк.

— И ещё, я прошу тебя подписать вот это, — негромко сказал он и положил предо мной на низкий столик увесистую папку бумаг, — это расширенный договор Тари. Его срок всего месяц, меньше не бывает, и я думаю за это время все определиться. Но устранять врагов защищая тебя я могу лишь с этим контрактом. Без него я буду просто сошедшим с ума ревнивцем, преступившим клановые законы. Если хочешь, можешь ознакомится, но подписать желательно до бала.

Я не стала долго обдумывать, если доверять, то без оглядки, изучить контракт я могу и после. В свободное время, не унижая Макса своим недоверием. Размашистый росчерк чернилами, и мои инициалы вспыхнув белым, исчезли, чтобы проявиться на каждой странице.

— Кровь, милая, ещё нужна твоя кровь.

— Девственная? Артериальная? — не удержалась я.

— Ах если бы, не отказался бы от любой, — уууу, пиявка.

— О, немногим больше крови в твоих извращениях, извращенец?

Я протянула ему руку, а он, выпустив клыки, проткнул указательный палец и припечатал им поверх подписи. В отличие от росписи, кровавая клякса с бороздками осталась неизменной.

Перед ужином состоялся небольшой аперитив, будоражащий аппетит и услаждающий слух.

Импровизированный концерт, который организовала Валисса выглядел как светское мероприятие викторианской эпохи, за исключением того, что девы, играющие на арфе или клавесине, были клыкасты, да и не так чтобы девы, а музыка их больше напоминала инди-поп или фолк.

Именно инструментальная музыка помогала мне сосредоточиться, отсеять все лишнее, и очистить голову от дурных мыслей, я упорно рассуждала над словами родственницы упыря. Моя магия не односторонняя. Я, как сильный маг-менталист, коих единицы на Визарде, могу воздействовать на вампиров. Юхууу. Надо попробовать, только подвернулся бы подходящий опытный образец, а когда я лихорадочно стала искать в кого бы пульнуть ментальным лучом, мой порыв был безжалостно прерван дворецким, пригласившим всю честную копанию к ужину.

* Аштарак — красивый город Армении.

** Таис Афинская — гетера, изобрела средство для депиляции, состав которого остался секретом.

Ужин начался шампанским и устрицами, а закончился запеченными гребешками с морской капустой и икрой морских ежей, сегодня шеф-повар баловал нас глубоководными деликатесами, а трапезничающие излишним вниманием к моей скромной персоне. Макс объяснил это тем, что, подписав договор, я стала членом клана, а многим, но не всем, я была знакома лишь по слухам, и сейчас большинство присутствующих желают сделать свои выводы.

Видимо, в этом нелегком вопросе им решила помочь Вирасимора, моя давняя заклятая подруга и любительница односторонней пикировки. Всё не давало ей покоя, что я не писаюсь пред ней горячим мохито, и когда вдруг, ну совершенно случайно, зашел вопрос про образование, эта недалекая невеста куклы Чакки* решила пройтись освинцованными шпильками по моему. Её желание высмеять меня началось с безобидного вопроса о школе, и я хотела, ну правда хотела на него ответить, но…

— А в школе вы?… Ах да, какая школа… — это она меня так решила уесть, неужели она не в курсе сложнейшего архитектурного проекта, над которым я работаю? Слабенько как-то, а глумиться нужно уметь.

— Милая Вира, хамить мне знаете ли — плохая примета, — предупредила я пиявку, взывая к её благоразумию. Но то ли, то, что раскабаневший Дава весь вечер пялился в моё скромное декольте, то ли, то, что в её не пялился никто из присутствующих, сильно задело упыриху, она решила продолжить. Макс сжал мою руку под столом и натужно улыбнулся, скорее опасаясь за истеричную носферату, чем за мою тонкую душевную организацию. За столом повисла тишина, клыкастые только что не облизывались и не махали флажками в предвкушении скандала, поддерживая противостоящие в словесной дуэле стороны.

— Разве хамство указать на невежество и безграмотность? Вот я в свое время…

— Уверена, в вас умер гений, — перебила я её, — и даже сгнить успел. Вам очень бы пошла лоботомия…

Феликс в буквальном смысле хрюкнул. Правда. Прикрыв салфеткой полные, бледные губы, он сделал вид, что кашляет, но те, кто следил за словесной дуэлью, то есть все, не стали списывать Виру со счетов, буквально прожигая ту глазами. Вот ей Богу, взрослая вампирша, а ведет себя как подросток в период пубертата, жаль, что с вампирским геном в небесной канцелярии не отвешивают необходимый минимум мозгов, где-то кило с копейками, Вире явно намухлевали с гирьками. Не вампирша, а укор порвавшемуся кондому.

Её глаза сверкнули, клыки щелкнули о губы, черты лица заострились, и вообще всё её состояние можно было описать как «низкий старт», еще мгновенье и рванет, вцепляться в мою белую, лебединую шею.

«Да чтоб ты крякнулась», в сердцах пожелала ей я. Макс тоже приготовился, ощутимо напрягшись и слегка перекрывая своим торсом меня.

— Кря, кря, — послышалось мне, — кря, кря, кря… Эм. Болезненный взгляд недалекой упырихи и несмелые смешки окружающих вернули меня к реальности. Голову всего на мгновение пронзила острая боль, словно кто-то засунул мне раскаленную иглу в глаз и пошуровал ей немного взбалтывая мозг и тут же отпустило. Крякающую Вирасимору увели из столовой, а взорвавшийся гул голосов полностью привел меня в себя.