— А что готова делать ты, впитывать основы и приумножать или начать все заново, что проще?

Я усмехнулась:

— Зачем изобретать велосипед? До нас уже все давно придумано, я могу только найти то, что мне по душе и жить этим.

— Так почему не живешь, если здесь есть все, чем жить. Твоя душа в смятении и покоя впереди нет, как можно хранить и оберегать огонь, дающий жизнь, когда ты сама не знаешь, ради чего живешь?

Я несогласно развела руками:

— В смятении не душа, а разум, потому что со смыслом и идеями я согласна, а вот исполнение, выходящее за стены Ордена, сильно хромает. Я храню этот огонь доступными мне способами и хочу делать еще больше, но для этого мне нужна поддержка, одной ничего не сделать.

— Ради чего ты живешь?

Вопрос был поставлен прямолинейно. Отвечать надо сразу, не задумываясь, и я так и сделала:

— Ради света, ради любви, быть тем самым форпостом для того, кто слабее меня, прежде чем он упадет. Я не знаю, как можно помочь душевно и материально каждому, но пробую сделать хоть что-то, спасая человеку жизнь. Каждый из нас в отдельности, это огонек, и все, кто находиться рядом, могут раздуть его до невероятных размеров, а может потушить. Я хочу сохранить это в себе, несмотря ни на что. Это не значит, что я влезаю в вашу систему, просто мне не хочется, чтобы сломали мою.

Голос слушал меня внимательно, хотя я говорила сбивчиво и долго подбирала слова, а когда я закончила, спросил:

— И что ты будешь делать, если не пройдешь сегодняшнее испытание?

Сердце неприятно кольнуло, об этом думать не хотелось, но пришлось отвечать:

— Я буду продолжать стараться помочь каждому, если увижу, что ему это надо. Дело не только во врачебной этике, просто по-другому я не понимаю, как можно жить и пройти мимо.

— И ты думаешь, что в Ордене так думают все?

Наверное, мне показалось, но в голосе невидимого собеседника прозвучала какая-то горечь, словно он сам жалел, что задал такой вопрос.

— Вряд ли, обычно беспрекословная вера в добро проходят у молодых людей, когда они переживают первые серьезные трудности. Главное не обозлиться и не сломаться, мне кажется, вместе, сообща это проще сделать, когда видишь пример своего товарища, чем в одиночку. Я пришла потому, что мне нужна эта поддержка, я не хочу плутать здесь одна.

Вдруг передо мной мелькнул и исчез алтарь, а лунный свет заслонился то ли тучей, то ли еще чем-то, я не поняла, поскольку в зале резко похолодало и потемнело. Голос тоже молчал, и что делать в этой ситуации я просто не знала. Позвав своего собеседника несколько раз и поняв, что сеанс окончен и нужно было как-то выбираться, или сесть и ждать неизвестно чего, но, конечно же, я выбрала первый вариант.

Выставив вперед руки, я отправилась искать выход на ощупь и нашла, наверное, спустя только полчаса, причем дверь, на которую я косилась в самом начале, мне удалось нарваться в совершенно другом месте. Решив, что куда-нибудь она меня все-таки выведет, я решительно толкнула ее вперед.

В глаза ударил яркий свет и, прикрыв их ладонью, я решительно шагнула вперед. Преодолев световое препятствие, мне, наконец, удалось разглядеть, куда же меня занесла моя неугомонная натура.

— Добрый вечер, — вежливо кивнула я трем молодым людям, которые с самым блаженным видом сидели в удобных на вид креслах.

Комната была не большой, без окон и освещалась лишь небольшим магическим шаром, который сам по себе висел под самым потолком. Мужчины переглянулись между собой и, не сговариваясь, встав, направились ко мне. Если это мое испытание, то можно даже не рыпаться, потому что мне точно их не победить.

Робко улыбнувшись, я попыталась решить дело миром.

— Может, поговорим?

Глава вторая. Верный недруг

Разговаривать они не хотели, продолжая меня разглядывать с каким-то странным интересом. Думаю, если бы им дали микроскоп, и они знали, что с ним делать, то меня быстренько разобрали бы на материал для исследований. Иначе затем так пристрастно разглядывать мою персону, хотя сейчас там особо не было на что любоваться.

Вперед, растолкав двоих долговязых парней, облаченных в кольчуги очень дорогой, тонкой работы, судя по всему, эльфийской, вырвался парень с задорно блестевшими серо-голубыми, слегка раскосыми глазами. И даже несмотря на темные вихрастые волосы, которые вопреки закону притяжения торчали во все стороны и загорелую, шоколадную кожу, он был чертовски похож на отъевшегося лиса. Детские ямочки на чуть полноватых румяных щеках, походная одежда темно-рыжего цвета только добавляли сходства с этим зверем. Ростом паренек был почти с меня, что значит гораздо ниже других представителей сильного пола, но судя по широкой радушной улыбке, данное обстоятельство его нисколько не смущало.

— А я вас заприметил еще у ворот и даже ни минуты не сомневался, что вы окажетесь в числе тех, чью кандидатуру одобрит Оракул, — молодой человек почтительно склонил передо мной голову.

Этого я никак не ожидала, заранее приготовившись к тому, что многие соискатели, да и просто члены Ордена будут плевать мне вслед. Разумеется, когда я этого не вижу, мы ведь все из себя исключительного приличные люди с высокой культурой. Но больше всего меня смутила фраза о том, что я уже оказалась в числе тех, кто прошел испытание, потому что раньше мне казалось, что эта беседа была только подготовкой к какому-то важному действию.