– И что ты делала? Принимала странные позы?

– Сначала мы разговаривали. Она сказала мне то, о чем я и не догадывалась. Ты когда-нибудь задумывался о том, что у каждого из нас свой путь?

– Конечно, – спокойно ответил Гюстав. – Это же очевидно.

– Виржини сказала, что я живу не своей жизнью.

– Учитывая, что, мечтая о карьера художника, ты работаешь официанткой, думаю, она права.

– Серьезно? Почему ты мне об этом не говорил?

– Мне казалось, это и так понятно.

– А ты, Гюстав? Ты живешь своей жизнью?

Гюстав задумался. Вот он – самый страшный вопрос на свете. Гюстав никогда не знал, в чем его истинное призвание. Да, ему нравилось делать наброски костюмов для театральных постановок, но являлось ли это делом всей его жизни?

– Не уверен, – честно ответил Гюстав. – Мне кажется, я не должен работать художником по костюмам. Потому что есть кто-то, кто будет делать это лучше меня. Например, ты.

Сандрин хотела сделать глоточек кофе, но поняла, что это может подождать. И почему Гюстав считал, что она бы хотела выполнять его работу? Для того чтобы начать жить собственной жизнью, вовсе необязательно занимать чье-то место.

– Прости, но это полный бред. Я бы хотела работать художником, это правда. Но твое место я занимать не собираюсь. Думаю, тебе стоит сходить на занятие к Виржини.

– Чтобы она и мне прочистила мозги?

– Нет. Чтобы она и тебя наставила на истинный путь.

– Даже не знаю. Если честно, я против духовных практик.

– Зря. Стоит попробовать. Ее центр находится прямо напротив нашего театра. Подумай.

– Хорошо. Я подумаю. Но не сейчас. Я бы хотел поделиться с тобой важной новостью.

– Давай.

– Я украл пьесу у главного режиссера.

– Ту, что мистическим образом появляется на ступенях театра?

– Да. Он положил ее к себе на стол, надеясь тем самым удовлетворить неугомонного подстрекателя. Но этого мало. Я намерен прочесть рукопись и помочь начинающему автору.

– Серьезно? Но как?

– Для начала я должен оценить его способности. Если его произведение может стать основой для спектакля, он заслуживает того, чтобы его заметили.

– И как ты его найдешь? Он ведь не оставил своих контактов?

– Я подозреваю, что он оставил подсказки.

– В рукописи?

– Почему нет. У меня много свободного времени. Я хочу начать проводить его с пользой.

– Похвально. Кстати, занятие йогой официально считается полезным времяпровождением.

– Не сомневаюсь. Как-нибудь загляну в гости к фее.

Гюстав упоенно наблюдал за Сандрин. Ее улыбка сотворила с ним чудо: впервые в жизни он почувствовал себя безмятежно и расслабленно, словно ничто больше не беспокоило его ум. Вот бы видеть ее улыбку каждое утро – сразу после пробуждения, заряжаясь блаженной энергией на целый день. Нет-нет, Гюстав старался не допускать фривольных мыслей – он ведь считал Сандин своим лучшим другом и был готов пожертвовать своими бытовыми привязанностями – лишь бы сохранить их теплые отношения. Но черт возьми, ее улыбка… Она в корне меняла его мировосприятие.

– Мне пора, – сказал Гюстав, вдоволь насладившись чудной улыбкой Сандрин.

– Удачи.

Гюстав встал из-за стола и вышел из кафе. Сандрин не хотела идти домой – у нее было слишком благостное настроение. Она заказала себе персиковый тарт и продолжила делать наброски.

Гюстав жил в скромной квартирке на улице Монж. Приходя домой, он первым делом наливал себе чашечку чая и устраивался в своем любимом кресле. Он поставил его прямо напротив окна – чтобы можно было любоваться видами любимого города. Здесь он читал книги, размышлял о будущем, делал первичные наброски костюмов. Гюстав открыл коробку с миндальными печеньем и благословил себя на вдумчивое чтение. С первых строк пьеса показалась ему необычной. Действие происходило за пределами реального мира. В конце первой сцены первого акта была размещена маленькая карта. Приглядевшись, Гюстав обнаружил, что на карте изображена улочка Расин. Что это – совпадение? Гюстава проходит мимо этой географической точки минимум два раз в день, а какой-то сумасшедший решил построить вокруг нее действие своей пьесы? Стоит ли Гюставу обратить внимание на указанную в пьесе географическую точку и выяснить, что же особенного в казалось бы обычном домике на улочку Расин? Гюстав непременно подумает над этим вопросом. Позже. А пока он отходил ко сну, надеясь на очередную встречу с ангелом.

Виржини приготовила клубничный пирог, заварила имбирный чай, достала из буфета фамильный сервис и постелила на стол кружевную скатерть ручной работы. Она ждала подруг-единомышленниц. Она проводила женские собрания примерно раз в неделю. В гости к Виржини приходили лишь те, кто полностью разделял ее убеждения и обладал чистой энергетикой. Анабель, Эдит и Лилит – так звали ближайших подруг Виржини. Именно они должны были прийти к ней на прием для обсуждения важных духовных вопросов. Все они занималась йогическими практиками. Их сердца были открыты двадцать четыре часа в сутки – даже когда кто-то делал им больно или поднимал на смех их убеждения.

– Мои дорогие девочки, вы не представляете, что творится в реальном мире! – начала Виржини, когда все были в сборе.

Анабель, Эдит и Лилит вопросительно посмотрели на подругу. Это не помешало им угоститься клубничным пирогом.

– Женщины совершенно позабыли о том, как быть счастливыми.

– Но как это возможно? – недоуменно поинтересовалась Эдит. – В этом же наше главное предназначение.

– Ты права, милая. Но земные женщины живут по другим законам. Они боятся признаться себе в собственных чувствах.