Дима слушал вполуха. Он как раз дочитывал статью о Зидане, согнувшись в три погибели, стараясь прикрыть собой газету от дождя, когда Серёга толкнул его в бок. Дима распрямился, поднял взгляд и растерянно оглядел обернувшихся к нему парней. Кто-то смотрел злобно, кто-то – недовольно. Тренер и вовсе не сдерживал усмешку.

– И чем это ты таким важным занимался? – спросил он.

Кто-то из парней заглянул в газету.

– Про испанскую Примеру читает, – послышался голос слева.

Сергей Петрович прищурился.

– Да он в Испании играть хочет, – хмыкнул кто-то ещё. – Испанец, блин.

Капли холодного майского дождя едва ощутимо кололи иголочками, Дима вздрогнул. Под взглядом тренера стало ещё холоднее, чем было на самом деле.

– Какой номер у «заводского» опорника, с которого половина контратак начинается? – бесстрастно спросил тренер. – Ну или фамилия? Что угодно?..

Дима вжал голову в плечи.

– Что ты собираешься сейчас на поле делать? – не унимался тренер. – Вот какой из тебя испанец? Испанка, блин. Ходячая катастрофа…

Договорить он не успел. Тайм-аут закончился, и помощник Сергея Петровича жестами указал, что пора возвращаться на поле. Тренер кивнул ему, обернулся к Диме и ухмыльнулся.

– А знаешь… выходи прямо сейчас. И если проиграем – сам знаешь, кого будем винить.

– Но…

– Какие-то вопросы? – тренер прищурился. – А как же «ЦСКА»? Вот иди и покажи им.

Как завороженный, Дима сложил газету, убрал в карман толстовки, снял её, оставаясь в синей футболке с номером 28. Подошёл к боковому арбитру, стоявшему возле кромки поля, выждал, пока он просигнализирует замену. Затем, быстро пожав руку Каримову, вышел на поле.

Свисток.

Впрочем, свисток стал последним внятным воспоминанием Димы, потому что всё, что произошло дальше, превратилось в его личный кошмар. Они не просто сдавали – снова сели в оборону, и не помогло даже то, что у соперника были проблемы на левом фланге, туда просто не получалось прорваться. Дима бестолково метался по полю, несколько раз пытался отобрать мяч, но его соперники явно были в ударе и прочитывали его действия за секунду до того, как он собственно действовал. Начинал накрапывать мелкий, противный дождь. Хриплый голос тренера было слышно, а когда игра останавливалась из-за фола или аута, можно было даже разобрать слова. Совершая очередную ошибку, Дима злился, рисковал там, где не надо было рисковать, снова ошибался, снова злился, и этому замкнутому круг не было конца. Ну, или почти – в середине тайма гостям всё-таки удалось растянуть защиту хозяев, правый полузащитник гостей выбрал удачное положение без мяча, а потом тот самый опорник, чей номер должен был знать Дима, сделал удачный пас, который нужно было только успешно завершить.

2:0.

До окончания матча оставалось десять минут, когда Пашка Хорошеев внезапно прорвался вперёд после Диминой передачи – первой, какая ему удалась – передал мяч Мухину, а тот пробил с невероятного расстояния с невероятной силой, и вратарь просто не успел за ним.

2:1.

Парни воодушевились, хотя Дима всё ещё чувствовал себя неуверенно. Пытался играть в одно касание, но терял мяч в ерундовой ситуации, прессинговал, но безуспешно – противник легко выходил из-под прессинга, играючи, как будто Димы там не было. Паша Хорошеев бегал рядом, пару раз отвесил подзатыльник и прошипел что-то вроде «соберись!» – не помогало. В конце концов Налимов, левый защитник, каким-то нереальным финтом обыграл прессинговавшего его «заводского» полузащитника, отдал пас вразрез, каким-то чудом мяч попал точно к Паше Мухину, а тот красиво обошёл не ожидавшего этого защитника и пробил по воротам. Вратарь не дотянулся до мяча считанные миллиметры.

2:2.

Правда, воодушевление продлилось недолго. На последних секундах матча на половине поля «ленинских» отобрали мяч и пробили по воротам. 3:2, несколько мгновений – и финальный свисток.

Вот вроде не чемпионат, не соревнования и даже не официальная игра – так, товарищеская – а всё равно обидно. В раздевалку уходили под свист зрителей. Дима злился, но сделать ничего не мог. Ну не его позиция, этот проклятый правый фланг!..

– Зорин, – послышался голос тренера над ухом. – Задержись.

Дима машинально остановился, почувствовал, как его кто-то из парней толкнул плечом, проходя мимо. Заслужил? Наверное. Но тренер больше заслужил. Обидно-то как…

– Смотри сюда, испанка, – хмуро сказал Сергей Петрович и протянул Диме простой цифровой фотоаппарат. Дима нехотя опустил взгляд на маленький экранчик и увидел там себя. – На, любуйся.

Тренер нажал на кнопку, и видео запустилось – без звука, да он и не нужен был. Дима увидел себя, бестолково мечущегося по полю. Камера бесстрастно зафиксировала всё, что могла поймать – и его ошибки, и неудачные перемещения по полю без мяча, и даже дурацкое падение возле штрафной, когда «заводский» задел его локтем вскользь. Дима в тот момент попытался выторговать фол, но не получилось – боковой арбитр оказался не слепым, и хорошо, что не стал докладывать главному, а то могли бы и жёлтую карточку влепить. Чтоб неповадно было.

– Я тебе флешку дам с собой, будешь сам разбирать, – бросил тренер и выключил фотоаппарат. – Чтобы не было больше вопросов, почему я тебя не ставлю в основу.

Дима молча кивнул, стиснул зубы. Сергей Петрович ухмыльнулся.

– А ещё я там для тебя Мухина поснимал и того опорника из Заводского. Чтобы ты знал, что надо делать, чтобы играть в основе. Работай…

Дима пристыженно притих и так и остался сидеть в раздевалке, даже не снимая форму. И слышал, как звал его Пашка Хорошеев, чувствовал, как Серёга тряс его за плечо, но каждый раз невнятно отвечал что-то и снова уходил в себя. Вспоминал каждую ошибку – ему даже не нужны были съёмки тренера, всё само собой всплывало в памяти.