Ощущение гари, сдавливающей легкие и наковальней, лежащей на груди, исчезло. Но это не значит, что Хаджару все еще не казалось, будто он задыхается.

Хотя — именно казалось.

С трудом, он сперва поднялся на локти, потом подтянул ноги и, наконец, смог выпрямится и взглянуть перед собой. Это было… пространство. Да, самое верное слово именно — пространство.

Он находился где-то посреди тумана. Сложно было сказать, на небе или на земле. Были ли сверху звезды или облака, а снизу, под ним, вода или пошедшая рябью реальность.

Иллюзия ли это была или действительно.

Хаджар не понимал.

Он понимал лишь несколько вещей и этого было достаточно. Перед ним, на расстоянии в несколько метров, на возвышении покоился трон.

Очень странный трон.

Подножьем он напоминал две прислонившиеся друг к другу фигуры. Женщину и мужчину. При этом их ноги и руки были так выставлены, что вместе напоминали очертания лезвия секиры. Спинка же трона была расколота, и то ли из неё, то ли вглубь неё лился оранжевый свет, внутри которого мерцали зеленые искры.

На троне, в алой короне, сидела мумия старца. Настолько древняя, что, казалось, её морщины были самим временем, а волосы — светом потухших звезд.

В серых одеждах, украшенных потускневшим узором, она взирала на Хаджара. А Хаджар, в свою очередь, смотрел на неё. И ему вновь казалось, что он уже где-то видел это лицо.

Оно было похоже на то, что и у Всадника-скелета, но… немного другое. Чуть более… знакомое.

— Абендин, — догадался Хаджар, а про себя, мысленно, добавил, что это то, что осталось от бога. Мертв тот или был — вопрос слишком сложный для границ познания Повелителя. Но ощущения мумия вызывала такие же, как и тот Бессмертный, охотившийся на дракона в Море Песка.

Так что технически Князь Демонов его не обманул. Но почему тогда боги так сильно не хотели, чтобы Хаджар встречался с их павшим собратом?

— Ты узнал меня, Мастер, — прошептала мумия. — но я не узнаю тебя… зачем ты принял это слабое, жалкое тело? Твоя любовь к смертным выросла настолько, что ты решил стать одним из них?

Мастер?

Хаджар часто оказывался в ситуациях, когда Духи или Древние ощущали присутствие в его душе осколка Черного Генерала. Но это был первый случай, когда кто-то спутал Хаджара с первым из Дарханов.

Что же… даже мертвого бога Хаджар вряд ли одолеет в открытом бою. Но ведь никто не отменял того факта, что там, ге не поможет меч, вопрос может решить небольшая хитрость.

— Я пришел навестить старого друга, — ответил Хаджар.

— Друга?! — мумия засмеялась. И смех её был настолько же безумен, насколько и вообще — все происходящее. — Мы никогда не были друзьями, Мастер. Врагами — да. Учителем и учеником — да. Соратниками — да. Но не друзьями.

Хаджар мысленно выругался. У Черного Генерала что, кроме чужой возлюбленной, вообще друзей не было?!

— Так что скажи прямо — зачем ты пришел? — мумия дернулась, заскрипела пыльными, покрытыми паутиной костьми и, в буквальном смысле, вытащила из пространства две фигуры. — Или, может, ты пришел за этими смертными? Я всегда говорил, Мастер, что твоя любовь к смертным самкам не принесет ничего хорошего. Или ты, нацепив на себя мешок плоти и костей, забыл и это?

Иция и Тенед, безвольные куклы, зависли поодаль от трона мертвого бога.

Хаджар выругался еще раз.

— Нет, Абендин, — глаза Хаджара расширились от удивления и осознания, что его губы и язык двигались самостоятельно, но голос, который они извлекали из глотки, принадлежал не ему. — не забыл…

***

— Проклятье! Сколько можно?!

Хаджар стоял посреди бескрайнего моря из трав. Океаном зеленого цвета долина протянулась от края до края всего обозримого.

Сверкали молнии.

Где-то вдалеке гремел ненасытный, яростный гром. Лил неприятный, косой дождь.

Совсем как в тот день…

Так теперь выглядел мир души Хаджар. Его внутренние покои.

Он поднялся на холм — единственное, что выделялось на фоне бескрайних просторов травяного моря. В кронах невысокого дерева все так же, в своем гнезде, спала птица Кецаль. Только теперь она слегка подрагивала от холода и мороза.

И стоял поодаль камень. Простой и обшарпанный. Раньше на нем сидел Травес — Учитель и славный предок Хаджара. А теперь, у его подножья, закутавшись в черные хламиды, притаился Враг всего сущего.

Не бог, не человек, не демон и не дух.

Может — все вышеперечисленное сразу. А может и нечто другое.

Черный Генерал.

Его до того седые, что уже белые волосы, струились по потокам ветра и глубокий капюшон закрывал постаревшее лицо. Наверное, он не хотел показывать Хаджару, как сильно на него повлиял яд эльфов и уничтоженное наследие в Стране Ветра.