Шрифт:
— Знаю, — легко кивнул Дархан.
Абендин переместился перед Черным Генералом и встал на его пути. Его секира покоилась в мощных, мускулистых руках. Истоки… Первый Воин и сам выглядел как медведь. Человекоподобный, но такой же дикий и не предсказуемый.
— Сразись со мной, Черный Генерал! — рыкнул он, от чего губа на нижней челюсти чуть дрогнула. Ну точно — медведь. — Давай выясним раз и навсегда, кто из нас сильнее.
Дархан чуть улыбнулся.
Такой простой и глупый бог. Но может именно поэтому он был одним из немногих обитателей Седьмого Неба к кому Дархан не испытывал отрицательных эмоций.
Скорее — одни только положительные.
— Зачем?
Абендин хотел что-то сказать, но явно не мог подобрать слова. Кажется, Дархан, фигурально, выбил землю у него из-под ног.
— Я уже сказал зачем! — нашелся, наконец, Первый Воин. — Чтобы выяснить, раз и навсегда, кто из нас сильнее!
Дархан хмыкнул. Он миновал Абендина так легко, будто тот и не стоял вовсе поперек тропинки.
— Мы и так знаем, что я сильнее, — ответил он и пошел дальше.
Почувствовать, что позади вспыхнула душа. Секира, полная силы и воли бога, обрушилась на плечо Дархана. Но тот не стал обнажать меча.
Почему?
Он ведь уже говорил.
Абендин был весьма простой и прямолинейной личностью. Ему были не чужды понятия чести. А какой воин станет атаковать другого, будто жалкий трус или убийца, со спины? Нет, так, возможно, поступил бы Дергер. Но не Абендин.
— Почему ты не пытаешься защититься? — прорычал Первый Воин, когда его секира застыла на расстоянии дыхания от плеча Дархана.
— Ступай следом, маленький бог. И если ты хочешь сразиться, когда я покажу тебе то, что хочу показать — я сражусь с тобой.
— Обещаешь? — прищурился Абендин. — Не обманешь?
— Ты сомневаешься в крепости моего слова?
Абендин ответил не сразу.
— На Седьмом Небе только и разговоров о твоем предательстве Дергера, Черный Генерал. Как ты нарушил его приказ и сбежал сюда, в мир смертных. Говорят, что ты предатель.
Вот, значит, как… Что же, глупо было ожидать другого от Бога Войны.
— А что думаешь ты сам, Абендин?
Тот ответил не сразу. И не торопился убирать секиру от плеча Дархана. Так они стояли. Два бога, посреди смертного леса.
Ощущения давления чужого оружия исчезло, а Абендин поравнялся с Черным Генералом.
— Ты пообещал, — неохотно согласился Первый Воин. — но я не знаю, что такого ты можешь показать мне в мире смертных, что будет стоит моего божественного внимания.
“Моего божественного внимания”… впрочем, нельзя было винить Абендина. Он вырос на Седьмом Небе и не знал другого отношения к тем, кому не так повезло, как ему…
— Поверь мне, маленький бог… здесь достаточно чудес, что и не снились мудреца Яшмового Дворца.
— Здесь? — фыркнул Первы Воин. — среди вони и грязи плоти и земли? Избавь меня от этих речей, Дархан. Давай побыстрее со своей экскурсией и сразимся, наконец и имя мое восславят в эпохах, как того, кто одолел самого Черного Генарала!
— Конечно…
Глава 1297
— Дядя Дархан, дядя Дархан!
Сказать, что Абендин был удивлен — значит оставить эту ситуацию и вовсе без внимания. Первый Воин, видя, как простые сельские дети без всякого страха и настороженности подбегают к Черному Генералу, одному из самых опасных существ во всем Безымянном Мире, не мог поверить, что не попал под действие каких-нибудь чар.
— А ты научишь нас ставить капканы?
— Конечно научу, — улыбнулся Дархан.
Абендин подумал, что спит и видит самый чудный из всех снова.
Черный Генерал не улыбался.
Нет, даже не так.
Он никогда не улыбался.
А теперь, идя среди толпы смертных, покрытых грязью, из плоти и крови, детей, он выглядел таким счастливым, каким Абендин его никогда не видел прежде. Хотя, казалось бы, где может более счастлив воин, чем в разгар битвы с сильным противником.
Но, каждый раз, когда Первый Воин оказывался на тех же полях сражений, что и прославленный Черный Генерал, правая рука самого Дергера, то тот выглядел так, как любой слуга в Яшмовом Дворце. Он просто делал свою работу и не более того.
— А кто это с тобой, дядя Дархан?
— А это твой друг?
— А он тоже прибыл из-за моря?
— Какой большой!
— Похож на медведя…
— Медведь!
— Медведь!
— А дядя Дархан дружит с Косолапым!
— Какой я вам косолапый?! — прогремел громовым рыком Абендин. Вот только его нижняя губа от того задрожала еще больше, что не миновала внимательных деревенских детишек.
Те засмеялись и, крича:
— Косолапый! — умчались куда-то в поля.
Там их отцы были заняты сенокосом, а матери подносили своим мужьям холодное молоко.