— Собака? — Ровена резко закрыла мне рот ладонью, выразительным взглядом приказывая заткнуться.

Убирались мы на «ребрах ступней», практически бесшумно — напарница позаботилась научить меня полезной премудрости. Через сотню метров сквозь кусты и траву разглядели, что происходит у скалы.

Там было несколько мужчин, пара женщин, но насилию подверглись и те и другие. Кошмар! Человек таким не бывает, не может быть, ведь на такую жестокость не способны даже звери. А здесь собрались представители сразу нескольких рас. Мне нестерпимо хотелось остановить кошмар. Видимо, у меня это желание было на лбу написано, большими буквами, потому что умница Ровена дернула меня за косу назад, повалила на землю и прошипела на ухо:

— Ты супергерой? Сможешь убить сразу десяток здоровых мужчин?

— Нет, — прохрипела я, приходя в себя.

Злое, но своевременное предупреждение словно ершик прочистило мне мозги, заставило унять благородные порывы. В горле стоял ком, хотелось выть от бессилия, абсолютного и беспощадного, а крики боли резали слух и нервы.

— И я нет, — Ровена уткнулась лицом мне в шею, обдавая горячим дыханием.

Она дрожала или я, не знаю, скорее всего, обе. Упираясь лбом в нагретую почву, ощущая запах земли и травы, я едва слышно призналась:

— Как же хочется сдохнуть!

Мы встретились взглядами с напарницей, ее по-кошачьи сузившиеся глазищи полыхали гневом. Наконец она сползла с меня и мотнула головой, приказывая следовать за ней.

В сущности, нам крупно повезло избежать очередной кошмар. И до самого обеда мы шли как диверсанты, стараясь ступать бесшумно, тщательно прислушиваясь к окружающим звукам и принюхиваясь к запахам, а то и вовсе ползком крались. Пока не выбрались на широкую каменную полосу.

— Странная какая-то прогалина… — растерянно оглянулась Ровена.

Я блеснула знаниями:

— Это не прогалина, а специальное дорожное покрытие, такие плиты в старину использовались, когда транспорт в основном по земле передвигался. Скорее всего, сохранилось со времен первой колонизации.

— Вот я дура, не сообразила, — Ровена с досадой шлепнула себя по лбу.

— Ты не одинока. Я вполне могу составить тебе достойную конкуренцию, — хихикнула я.

Подруга посмотрела на меня, улыбнулась впервые без ехидства, покачала головой и тихонько рассмеялась. А в следующее мгновение мы вновь насторожились, словно вспугнутые сурки, и практически синхронно шмыгнули в кусты, да так, что ни одна ветка не шелохнулась. Захочешь жить — станешь незримой тенью. Благо нас этому учили.

Из-за естественного изгиба дороги показалась целая колонна: несколько десятков мужчин в новых болотных костюмах толкали перед собой или тащили за стропы большие телеги с правительственным грузом. Позади них шли пятеро женщин, причем спокойно, без страха в глазах, явно заинтересованно поглядывая на вооруженных копьями со стальными наконечниками конвоиров в поношенной разномастной одежде — старожилов из местной общины.

Мы с Ровеной переглянулись, отметили, что к новоприбывшим отнеслись как к гужевому транспорту, женщин не тронули, ведут куда-то. Дисциплина и слаженные действия конвоиров тоже произвели впечатление. Но проверять общинников на предмет соблюдения гуманности и законности желания не появилось даже у меня, наивной ромашки. Как показал печальный опыт, бешеного зверя может усмирить только более грозный монстр.

Проводив колонну с гуманитарным грузом глазами, мы удалились от древней дороги, убегающей вглубь континента, но ее расположение запомнили, может пригодится в будущем. «Вдруг потянет к людям», — с сарказмом буркнула Ровена, пока искала ориентиры. Обедали всухомятку, сидя в тени массивного камня. Затем начали забирать влево, решив, что крюк сделали приличный, если и были какие следы, мы их запутали и пора бы вернуться к океану.

Спустя час в лощине мы наткнулись на еще одно странное место. Сначала меня смутил запах, сладковатый, мерзкий, от которого на подсознательном уровне шевелились волоски на затылке. За два дня «в полях» я привыкла обо всем подозрительном и не очень сообщать Ровене, вот и сейчас, ощутив загадочную вонь, тут же предупредила. Через сотню метров, прямо в середине оврага, выглянула из-за спины напарницы, резко остановившейся и осматривавшей крутой склон, заросший сухостоем и кустарником, с узкой тропкой, присыпанной ветками и листьями.

— Чего стоим, кого ждем? — прошептала я.

— Надо либо вернуться, либо по склону лезть, — поморщилась Ровена.

— Зачем? — озадачилась я. — Тут ходу на пару минут, и выберемся из этой дыры.

— Знаешь, Эрика, я предпочитаю следовать правилу «Три Д», так что ни в чем себе не отказывай, — ехидно ответила Ровена, уступая мне дорогу и жестом предлагая идти первой.

Раньше, до Драуна, я бы без капли сомнения ринулась вперед. Но здесь жизнь многому учит, поэтому, не двигаясь с места и нервно осматриваясь, поинтересовалась:

— Что за правило?

— Дай! Дорогу! Дураку! — выдала напарница и, не дожидаясь моего мнения, подняла ближайший тяжелый камень и кинула перед собой.

Хрясь!

Мы едва успели отскочить назад и упали на спину. Впереди зияла яма. Как выяснилось, глубокая, с кольями на дне и — дикий тихий ужас! — полусгнившим человеческим трупом.

— Ч-что это? З-зачем? — заикаясь, спросила я.

Ровена с минуту молчала, разглядывая ловушку на разумных, ведь крупнее кроликов и птиц на Драуне ничего не водится. Размер кольев о многом красноречиво поведал.