Каламбур был печальным. Я хорошо помнила удары по лицу. Ладонью, унизительно небрежно. И массивный перстень на указательном пальце, перевернутый камнем внутрь. Раны от такого должны были получиться рваными, шрамы…

Интересно, зачем я нужна Ивару, что он приказал восстановить лишь мое тело.

— Все настолько страшно? — вставая, спросила я. Необходимость контролировать каждое движение, заставила говорить спокойно, если даже не равнодушно.

— Вряд ли в тебе кто-то узнает белокурую бестию. Да и волосы…

Я машинально подняла руку, провела по короткому колючему ежику, который остался от шикарной шевелюры. Пальцы нащупали кривой бугорок.

— Ну, хотя бы не бросил подыхать, — пробормотала я, пытаясь удержать остатки самообладания.

Поступая в академию, я знала, как оно иногда бывает. Но, как и большинство из тех, чьи имена навечно остались в списках космических сил, в графе: «мы о них помним», надеялась, что меня-то эта участь обязательно минует. А уж после спецкурса, когда нам знатоки своего дела вдалбливали в головы высокопарную хрень о самопожертвовании, готова была и без скафандра в космос, если это на благо Союза. Самое смешное, что я так думала и без психологической обработки. Продолжала думать и сейчас. Слишком много повидала, слишком со многим столкнулась на просторах галактики. Сумела сравнить.

И дело было не в пресловутом: хорошо, где нас нет. Не в том, что это — свое. Просто по совокупности «за» и «против», взвешенных в здравом рассудке, выбор выглядел однозначным.

Вот только сейчас уже было не до лозунгов и красивых фраз. Все было более банально — это была я, со своей привычной и любимой шкуркой.

Он выступил из сгустившегося в углу сумрака, подошел ко мне. Пальцами поддернул подбородок, разворачивая лицо в сторону аварийного освещения. Я дергаться не стала. Не было смысла демонстрировать ему сейчас собственную гордость. Он знал меня, я знала его. Если только потешить собственное самолюбие… тоже смысла не имело.

— Ты уверена, что так было лучше?

— Ивар, — я поморщилась, чувствуя предательскую слабость в ногах, — ты ведь не просто так вытащил меня с Хараба. Да еще и расщедрился на капсулу. Может, сразу скажешь, что тебе от меня надо?

— Мозги он тебе не отбил, — осклабившись, заметил он. — Но с ответом на твой вопрос я повременю. — Он еще раз окинул меня долгим взглядом. Ни капли сочувствия, ни намека на презрение. Просто пустое место. — Ты не стесняйся, вон кресло, а то смотреть противно.

— Не пожалел бы геля, — прошипела я, как кошка, — не было бы противно. Или со шрамами правдоподобнее?

— Умная девочка, — усмехнулся он, но как-то безразлично. — А если будешь еще и послушной, так от щедрот моих еще и на новую морду получишь. А там… как знать, вдруг удача о тебе вспомнит.

— Это ты про то, что еще сумею и тебе все припомнить?

— Не стоит нарываться. — Он дождался, когда я буквально рухну в ближайшее кресло. Ощущение бодрости, с которым я поднялась, оказалось обманчивым. — Я все равно не сорвусь. И ты это знаешь, не хуже меня.

— Знаю, — кивнула я, теребя рукав рубашки. Из одежды на мне была только она и пижамные штаны. Это только подтверждало его слова о случайности нашей встречи. Вряд ли бы он стал уделять внимание таким мелочам. — С самообладанием у тебя всегда было в порядке. Как же ты со своей выдержкой и осторожностью попался на крючок к Шахину?

Тот посмотрел на меня с явным одобрением, словно моя собранность в подобных обстоятельствах его радовала.

Если это было так, то он ошибался. Была паника, которую я пыталась задушить, говоря о том, что давно стало привычкой. Факты, которые у меня уже были, откровенно пугали. Но страх, это последнее, чему я должна была сейчас поддаться.

— Сообразила?

— Ты с ним никогда дружбы не водил, так что вряд ли по доброй воле согласился преследовать меня. Контрабанда?

— Я уже не жалею, что вытащил тебя. Будешь продолжать в том же духе, все может измениться и к лучшему.

— Ты уже об этом говорил, — прервала я его заигрывание со мной. Чтобы поверить хоть одному его обещанию, нужно было быть идиоткой. Впрочем, если вспомнить, как я попалась…

— Контрабанда, — кивнул он, нисколько не возмутившись моим выпадом. — У меня были клиенты на Таркане, вот я и решил через них организовать свой маленький бизнес.

Не знаю, как выглядела усмешка в моем исполнении, но во взгляде Ивара что-то мелькнуло. Жалость?

Это предположение резануло болью и отчаянием. Меня никогда раньше не волновала собственная внешность. Наверное, просто потому, что мне не стоило из-за нее беспокоиться. Я нравилась мужчинам. Не всем, но так получалось, что я интересовала тех, кого выделала среди других сама.

И хотя сейчас этот факт был не самым печальным, он усугублял все остальные.

— Не зная, что Шахин уже давно играет на этом поле, — заставила я себя произнести, заглушая рвущийся из груди вой.