А я стояла и смотрела ему вслед.

Вот именно из-за таких, как он, я и продолжала сожалеть о нашивках лейтенанта космических войск. Я продолжала верить, что среди зла и алчности еще есть бескорыстие и готовность отдать свою жизнь за других. Есть верность и честь.

Наверное, это было глупо, но глядя на его прямую спину, на гордо поднятую голову, на четкий ритм его шагов, я дала сама себе обещание.

Если я выпутаюсь… я приду к отцу.

ГЛАВА 4

Семь стандартов назад

— Николай…

Шторм перехватил Орлова не в кабинете. И даже не в оперативном, что выглядело менее логичным, но вполне допустимым. И даже не в тренажерном зале (полный анахронизм — в кабинете стоял полноценный симулятор, но существовал, как факт), что уже относилось к трудно прогнозируемым.

Орлов устроился в кафе в двух кварталах от Штаба. На открытой веранде, один… если не считать компании из чашки кофе и бокала коньяка, к которым тот так и не притронулся.

— Да сядь ты уже! — оторвав взгляд сахарницы, которую разглядывал ту минуту, которую Шторм стоял напротив, произнес он.

Вроде и спокойно, но это если не знать вот этого тона. Отстраненного, равнодушного…

Еще немного, и полетят головы…

Расстегнув пуговицу на пиджаке — оба были в цивильном, последовал совету. Не потому что не хотелось быть первым в длинном списке пострадавших, просто не видел смысла накалять обстановку. Та и так была… достаточно хреновой, чтобы присоединиться к террору.

— Чай. Зеленый, — попросил он, посмотрев на официантку. Барышня подошла к столику, словно снисходя до них… Имела право — такая красота требовала возвеличивания. — И пирожное… на ваш вкус.

Девушка доброжелательно улыбнулась и, развернувшись так, что короткая юбчонка подлетела, демонстрируя упругие ягодицы и кружевное белье, направилась к двери.

— На сладенькое потянуло? — задумчиво приподнял бровь Орлов. Какой из двух возможных смыслов имел в виду, уточнять не стал. И так знал, что подполковник разберется.

— Для мозгов полезно, — усмехнулся тот, откидываясь на спинку стула.

Посмотрел на противоположную сторону небольшой площади. Охранная зона исторической части города. Непривычно тихо, несмотря на то, что людей вокруг хватало, и… уютно.

Машинально выделил четверку сопровождающих, дал знак Таласки, чтобы не расслаблялся. Все происходившее в последнее время вокруг Орлова ему не нравилось.

Очень не нравилось.

Понимай он еще, что за паутину выплетал генерал, может и сумел более точно оценить те мелочи, каждая из которых сама по себе выглядела незначительной, но вместе со своими товарками намекала на серьезные неприятности, но он не понимал.

Слишком осторожно действовал Орлов, не доверяя никому.

Ему — в том числе. Не по основаниям — по возведенной в ранг непреложного закона осторожности.

— Ваш заказ, — вновь подошла официантка.

Аккуратно выставила на стол заварной чайник и чашку… словно ненароком коснувшись его руки. Мило улыбнулась — вроде как извинялась, когда он шевельнул пальцами.

Фарфоровую чашечку с изящной ложечкой, лежавшей на блюдце, придвинула ближе к нему.

Последней сняла с подноса тарелочку с пирожным. Узкий прямоугольник выглядел… по-мужски брутально. Бисквит и довольно внушительный слой еще не успевшего застыть шоколада. И несколько фруктовых долек рядом, залитых коньячным сиропом.

— Благодарю, — довольно протянул Шторм, подавая барышне карточку.

Не ту, настоящую, в идентификационном поле которой значилось: «Вячеслав Владимирович Шторм, подполковник контрразведки Галактического Союза, отдел РК, командир особой группы», другую.

«Вячеслав Владимирович» там тоже присутствовало. И даже номер наручного комма. Тот пусть и не соответствовал действительности, но вел в систему оперативного дежурного, через которого можно было добраться и до него. При желании, естественно и… должном везении, рамки которого определял сам Шторм.