— Я дам тебе работу в компании, — пообещала Доминика.

— Ты вернула себе «СуперНику»? — потрясенно смотрел на нее Сергей.

— Да. И уже провела маленькую реорганизацию. Пришлось уволить Амалию Станиславовну вместе с ее водителем. А ты, насколько я помню, прекрасно управляешь автомобилем.

Сергей взвился:

— Чтобы я шоферил у одной из твоих девок? Я, Сергей Никитин? Да скорее мир перевернется и реки потекут в обратную сторону?

Доминика пожала плечами:

— Как знаешь. Но я бы на твоем месте не торопилась с ответом. Сомневаюсь, что журналист в твоей бывшей газетенке зарабатывает больше водителя замдиректора «СуперНики». А через полгода безупречного поведения за баранкой — обещаю вернуть тебя в отдел маркетинга.

— Начальником? — с последней надеждой спросил Сергей, но Доминика отрезала:

— Нет. Если ты согласен на мои условия, вот договор, который ты подпишешь прямо сейчас.

— На слово, я вижу, мне уже никто не верит… Что же, я подпишу. Но не по своей воле, а лишь подчинись грубому и беспардонному шантажу, — смирился Сергей. Танюша бросила на него победный взгляд.

Около посудных палаток полным ходом шло торжество. Звучала веселая музыка из магнитофона, Анжела и Андре на руках держали собачек в праздничных связанных Дианой одежках.

Самвел вещал:

— Дорогие молодые и их, так сказать, родители. Я хочу, чтобы лучшая моя сотрудница Анжела Кимовна Михайлова не просто улетела в Париж… А улетела со спокойной совестью. А поэтому я сейчас поступлю непорядочно… Непорядочно, с точки зрения бизнесмена, и прощу ей долг.

Все зааплодировали, только Анжела иронично добавила:

— Так это щедро с вашей стороны, Самвел Михайлович, такой подарок — целых два процента. Ох, разбалуете вы меня.

— А! Самвел, когда счастлив, денег не считает. А теперь — горько! — скомандовал Самвел, и Анжела поцеловалась с Андре. Самвел похлопал Андре по плечу:

— Я извиняюсь, но горько было сказано для молодых, а не для родителей.

— Теперь ты видишь, что это настоящий француз? — спросил Юрий Владимирович у Анны.

— Теперь вижу, — вздохнула она.

К Ваське, грустно стоящему с бутылочкой боржоми подошла Люба.

— Васенька, я пришла сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

— Руки и сердца, что ли? — иронично переспросил он.

— Да, — решительно ответила она.

— Любовь, мы же эту тему с тобой закрыли.

Люба заявила:

— Ну, про чувства мои, Василь Иванович, не вам судить. А насчет остального — мне тоже есть вам что сказать… Вася, я поступила в институт культуры. На заочное.

У Васи глаза на лоб полезли:

— И кем же ты теперь будешь? Библиотекаршей или стюардессой на самолете?

— Организатором массовых мероприятий: кинофестивали, рок-концерты, а также свадебные церемонии, — ответила она с гордостью.

Борис вынырнул из веселой толпы:

— Ну, теперь, как честный человек, ты просто обязан на ней жениться. Забыл, чему в КПЗ меня учил? Пацан сказал — пацан сделал.

— Вот именно, — улыбнулась Люба. Вася отчаянно махнул рукой и увлек Любу в танец.

Амалия медленно собирала свои вещи. Стол уже был очищен от бумаг, на стуле стояла сумка. Амалия оглянулась, ее взгляд упал на портрет Доминики, что висел над столом. Амалия подошла к портрету, сняла его со стены и долго вглядывалась в такое знакомое лицо. — Это еще не все, моя дорогая… — тихо произнесла Амалия. — Я еще вернусь…