— Нельзя, — кивнул Самвел, помолчал и спросил: — Как там Ритка?

— Голова у нее болит.

— Это хорошо. Болит, значит, жить будет. Хуже, если бы у нее уже ничего не болело. Значит, так, нужно отыскать фото всех подозреваемых и предъявить их твоей Любе. Пусть она его нам покажет. А там, думаю, уже дело техники.

Василий перешел к делу:

— Ты в ментовку пойдешь за фотками или они сами тебе их притащат?

— Я подумаю и решу, — постановил Самвел.

Сергей с Татьяной ужинали в загородном доме. Накрыли на стол, зажгли свечи. Но разговоры их были вовсе не романтическими. Они обсуждали, как вернуть пропавшие деньги. Сергей подозревал, что Юрий Владимирович в сговоре с Косаревой, вернее, с той «клофелинщицей», что обчистила его, Сергея. И потому решил напустить на него Ганюшу, чтоб та разведала ситуацию.

— Так-с, значит, основной план мы наметили. — Сергей был доволен.

— А если он меня раскусит? — заволновалась Танюша.

— Если ваш разговор вдруг пойдет по непредвиденному руслу, ты сама решай, что делать. Не мне тебя учить. Слезы — хорошее средство, не нужно о них забывать. Юрий Владимирович сентиментален, романтичен, короче, человек с фантазией — должен клюнуть.

Тут как гром среди ясного неба зазвонил телефон. Сергей взял трубку и заговорил весьма деловым тоном:

— Да. Слушаю. Кто это? Не узнаю. Газета? А, это ты, старый сплетник! Приветствую. Что? Когда? Кто прислал? Из офиса? Это Юлька! Она у меня нарвется. И ты знаешь на что? Ха… Спасибо, старик. Коньяк за мной. Конечно, дорогой, самый дорогой.

Сергей приказал Танюше:

— Все — потом. Продукты — в холодильник, цветы — на помойку. Мы уезжаем.

— Сейчас? — расстроилась Танюша.

— Непредвиденные обстоятельства. Мне еще в редакцию нужно заехать, пожар потушить. Ты поедешь к Шевчуку завтра утром. А переночуешь у меня.

Сергей призывно смотрел на Татьяну, но она выдержала его взгляд.

— Это значит, что ты просто не хочешь выпускать меня из-под контроля? — спросила она.

— Ты нравишься мне все больше и больше, — признался Сергей. «Вот верну деньги, — думал он, — и прости-прощай, моя зазноба».

Анжела совсем заскучала без веселой компании, которая ее раньше окружала. Даже Василий стал редким гостем. Когда он наконец появился, Анжела пожаловалась:

— Совсем ты меня забросил… Раньше тут жизнь кипела, а теперь кипит скука. Милка — убийца, Ритка — жертва, ты пропал. Не с кем слова сказать. Скоро разговаривать разучусь. Спасибо, Зям выручает. Но у него с разгадыванием кроссвордов напряженка, не все слова знает. Правда, уже понимает по-французски. Зям, парле ву Франсе?

Зям громко залаял в ответ.

— Не рано ли пса учишь? А вдруг твой француз не приедет? — спросил Васька.

— Куда он денется с подводной лодки. Уже пять раз звонил. Сказал, что я его маме понравилась. И что мои щи он во сне видит. Даже пытался в Париже в ресторане заказать. Но его там не поняли. А ты чего мрачный такой? Бизнес не идет? Алкаши перевелись?

Василий вздохнул:

— Забот много. Если бы мог — давно запил бы.

— Вась, а Вась, ты стал такой таинственный. Тебя сектанты какие не захомутали? — спросила Анжела. — Видела я тут таких, еле отцепилась, журналы под нос совали, запугивали концом света, а я сказала, что конец света у каждого свой и что я им его устрою, если не уберутся…

— Хуже, Анжелка, хуже. Предчувствие у меня… Слушай, Анжел, если со мной чё случится…

Анжела схватилась за сердце:

— Да не пугай ты меня, я и так всего боюсь.

— …и оставить мне тебе нечего, — продолжал Васька, — кроме вывески моей клиники — «Вась-Вась». Заберешь себе и будешь меня вспоминать. Ну и банку мою бери, если в ней что-то останется.

Ритка позвонила Амалии Станиславовне.

— Амалия Станиславна, это я, Маргарита.

— Я узнала. Как у тебя дела?

— Как говорится, не дождетесь. Это первая шутка, — хихикнула Ритка.

— А сколько их будет? — поинтересовалась Амалия.

— По обстоятельствам. Как пойдет. Мы ведь с вами сейчас типа дружим.

— Рекомендую избавиться от слов-паразитов, — посоветовала Амалия.

— А я думаю, что лучше избавиться от самих паразитов, — философски заметила Ритка.

— Ты на кого-то намекаешь?

— Я не намекаю, а прямо говорю — мне нужны деньги.

Амалия помолчала и спросила:

— Сколько?

— Много.

Амалия ответила не сразу. Она не понимала, зачем Ритке деньги.

— За лечение и уход я заплатила.

— Мне нужны деньги на личные нужды. Сколько вы можете мне прислать сейчас и наличными? — напрямую спросила Ритка.

— Ни копейки, — резко ответила Амалия и добавила: — Пока не узнаю, зачем они тебе нужны.

— Ну тогда я обращусь к Магеровскому в «СистемСервис». Я думаю, что он с удовольствием одолжит мне любую сумму.

Амалии такой поворот не понравился: