«Вот только теперь мне придётся объяснять, где я пропадала целый месяц».

Четвёртый день обещал стать точно таким же, как и три предыдущих. Проснувшись, Юдей садится в кровати и упирается взглядом в дверь. Скоро придёт медсестра: принесёт завтрак и сделает очередную перевязку. Ночью женщине снился какой-то сон, но она его не запомнила. Лишь обрывки: она и Хэш стоят над обрывом, а внизу бушует чёрный океан.

«Только ты сможешь его поймать», — говорит Хэш. Гигант одет во всё чёрное и сливается с обступившим их мраком, но его выдают глаза. Две ярко-жёлтых, идеально круглых монеты. Они светятся и разгоняют черноту, но Юдей точно знает, что дальше ей придётся пойти одной.

«Ну и чертовщина».

Хочется лезть на стену от скуки.

Она слышит скрип задолго до того, как входит медсестра. Обострившийся слух проблема для Юдей, она и до этого спала чутко, а теперь слышит каждый шорох. На адаптацию ушло два дня. Она подозревает, что трансформация затронула не только слух и кожу, но никто не торопится ей ничего объяснять, потому она изучает своё новое тело по мере необходимости.

— Доброго утра, — говорит медсетра. Юдей выдавливает улыбку и машет в ответ. Взгляд скользит по столику: тарелка с пресной молочной кашей, ложка, кувшин с водой и стакан, металлический поднос с ножницами. Банки с лиловой мазью нет. Пациентка хмурится, а медсестра, продолжая улыбаться, снимает поднос с тележки и кладёт его на кровать.

— Давайте сюда руку.

— Что вы…

— Давайте, не бойтесь.

Повязку снимают. Кожа выделяется светлым пятном, но сестра заверяет, что вскоре цвет придёт в норму. Юдей ожидала увидеть чудовищный рубец, но на руке вообще не осталось следов нападения кизерима.

— Я…

— Поначалу сбивает с толку, но дайте себе время привыкнуть. Кстати, вас сегодня выписывают. Ждём директора.

Юдей резко поднимает голову и смотрит на медсестру. Сплошное радушие, ни тени издёвки.

«Выписка»?

Возможность покинуть клетку, конечно, маячила на горизонте, но подсознательно женщина не верила, что сможет выбраться на волю. И свобода, так просто скользящая ей в руки, ошеломила Юдей.

«Не на волю…» — поправляет она себя, но надежда и радость уже зашипели пузырьками под кожей. Доктор появляется где-то через час, вместе с Маданом Наки, и Юдей тут же понимает, что мечты о Хагвуле, знакомой кухне и Кашиве останутся мечтами.

— Что ж, похоже вы готовы покинуть сей приют! — говорит директор, широко улыбаясь. — Ваша комната готова. Сегодня вы ещё отдохнёте, познакомитесь со СЛИМом, а завтра начнём обучение. Ну что, скажем госпиталю «пока-пока»?!

Он обводит руками комнату и усмехается, будто бы беззлобной шутке, но Юдей ощущает знакомый укол раздражения, а сразу за ним — страх перед этим милым человечком.

«Чудовище», — настаивает внутренний голос.

>>>

Прогулка до комнаты становится и посвящением. Юдей запоминает немногое. В основном тусклый свет и целых два контрольно-пропускных пункта. Все, кого они встречают по дороге — солдаты в чёрной форме с диковинными ружьями наперевес. Строгие взгляды и казённая усталость, приобретённая, будто, одновременно со вступление в должность, заставляют ёжится и ждать подвоха. Юдей постоянно отводит глаза.

«Беженец на птичьих права», — думает она, пока Мадан показывает документы. Директор не теряет жизнерадостности, старается втянуть проверяющего в какой-то бессмысленный разговор. Безрезультатно.

— Реза Ипор, их начальник, — говорит Мадан, стоит им пройти сквозь вторую толстую дверь и выйти на широкую лестницу, — строго относится к протоколу и требует того же от всех своих сотрудников. Они хорошие ребята, так что бояться не стоит. Просто работа… понимаете, они пытаются обеспечить секретность, а с каждым годом…

Юдей кивает так, как будто понимает. Они поднимаются вверх на два этажа. Физическая нагрузка действует на женщину ободряюще: ноги заполняются бурлящей энергией. Неожиданный эффект. В пору спрашивать у директора, есть ли в СЛИМе спортивный зал. Но тут он распахивает очередные двойные двери.

«Кампус», как его назвал Мадан, не охраняется, хотя прежде чем попасть в основной коридор они пересекают предбанник, где вполне может уместиться контрольный пункт.

— У нас тут что-то вроде гостиницы, — поясняет директор, галантно придерживая дверь. Юдей проходит внутрь.

Коридор кампуса в действительности обставлен как отель средней руки. Она может поклясться, что останавливалась точно в таких же пристанищах по пути на археологические площадки Великой Восточной империи. Тот же толстый однотонный ковёр на полу, деревянные панели, полусферы плафонов, приплюснутые к потолку.

— Почему везде такой тусклый свет? — спрашивает Юдей.

— Заметили?! — притворно удивляется Мадан. — Да, кое-какие проблемы на лицо, но мы работаем над их решением.

— Университет производит весь далак в Хаоламе. Не можете позволить себе лишний генератор на этаж?