Стало понятно откуда пошло это название для леса, люди не могли видеть этих чудовищ, но они прятались за каждым деревом и питались пришлыми и случайно сошедшими в дорожки людьми, которые в определённой степени сожалели о чем-то и не могли найти иной выход из ситуации. Призраки дарили им блаженное забытьё.

Девушка не знала, сколько уже сидит здесь, минуты ли, часы ли. Китцунэ вернулась. Она печально смотрела на скрючившуюся перед ней фигурку.

«Как ты?»

«Уже нормально, спасибо».

Женщина тяжело вздохнула. Флоренс почувствовала, словно ее что-то тянет. Она зажмурилась, и почувствовала на щеках легкое покалывание. Открыв глаза, она поняла, что вновь находиться по другую сторону зеркала.

«Дальше будет уже не страшно», — произнесла Лисица и села на пол в позе лотоса.

Флоренс кивнула, и вновь открыв глаза, увидела перед собой лес. Совершенно иной лес: вся атмосфера страха и смерти, что казалось, пропитывала окрестности, исчезла. Больше не было страшно. Дождь прекратил свой натиск, и лес погрузился в привычную, но уже не давящую тишину. Кое-где мерцали светлячки или что-то похожее на них, девушка даже разглядела парочку пестрокрылых бабочек. Флоренс медленно продолжила свой путь. Насколько они уже далеко зашли в глубины леса, она не знала, тем более, они менялись местами с лисицей. Но это место однозначно нравилось ей куда больше, чем тот промежуток, что был ближе к туристической тропе. Теперь девушка вовсю глазела по сторонам. В воздухе витало ощущение сказки, как в каком-нибудь диснеевском мультике о принцессах. Луна серебрила кроны деревьев, освещала тропу, которая, как сейчас заметила Флоренс, была выложена маленькими плоскими камушками, образующими причудливые узоры. Вокруг, без какой-либо опоры, в воздухе парили бумажные фонарики, они словно плыли по ветру, которого в глухом лесу не наблюдалось. Когда девушка ускорила шаг, они закружились и поплыли быстрее, будто бы сопровождая.

«Она уже знает о том, что мы здесь», — спокойно произнесла Кэтсуми.

Флоренс уже совершенно уверенно шагала по каменной дорожке. Любопытство взяло верх и шаги ее всё ускорялись. Фонарики мчались следом, а дорожка слилась в единую линию, девушке казалось, что она уже не идёт, а будто летит над каменной тропинкой. Резко тропинка оборвалась. Перед взором возник изящный японский домик в классическом стиле. Яркий свет льющийся из всех окон удивил Флоренс. Неужели обитательница сего дома не заботится о том, чтобы ее не нашли?

«Вокруг этого места установлены специальные чары, люди просто не могут сюда прийти, — пояснила лисица. — Нам сейчас вновь предстоит поменяться.»

Девушка кивнула. Все это было так странно: зачарованный дом, голос лисицы, который она слышала из ниоткуда, обмен сознанием, и… госпитализация Джин-тяна. Голова шла кругом от переизбытка событий в ее жизни, хотелось разорваться и быть одновременно в нескольких местах, но нужно было сосредоточиться на «здесь и сейчас», но сердце сжималось, как только всплывало такое родное и любимое имя. Черт! Почему она такая слабая!

«Успокойся, скоро мы пойдем к твоему Джин-тяну. Ты должна понимать, что без ответов на определённые вопросы, большой пользы от нас не будет. И мы точно знаем, что жив твой вампир, и к лучшему, что ты не увидишь его в таком состоянии, думаю для него это не маловажно», — после этих слов отчего-то и правда стало чуть легче, сильная боль в сердце отступила, но лёгкая тревожность никуда не делась. Она всё ещё непонятно где.

Флоренс набрала полные легкие воздуха, словно перед погружением, и чуть приблизилась к порогу здания. Створки дверей распахнулись, перед ее глазами предстала неземной красоты женщина. Черты лица ее можно было назвать лишь идеальными, ни одного несовершенства — ни морщинки, ни ямочки — не могло быть найдено на нем. Смоляные волосы рекой лились по плечам, на затылке сложный узел украшали лишь две тонкие светлые палочки, с концов которых спускались две цепочки золотистых монеток. При легчайшем движении монетки мягко позвякивали. Ярко светящиеся в сумраке леса, изумрудные глаза словно пронзали насквозь. Неведомая сила, разливалась в воздухе рядом с ней, казалось эту силу можно было потрогать руками, ощутить каждой клеточкой тела, она мешала дышать, заменяя воздух вокруг собой, девушке казалось, что земля уходит из-под ног, было трудно даже просто стоять. Лисица тихонько втянула ее в зеркало, и, уже со стороны, Флоренс наблюдала, как она присела на одно колено перед этой прекрасной дамой в черном с золотом кимоно.

— Ну, здравствуй, прекрасное мое создание. Давно я не встречала призванных мною в далекие времена Эры.

— Мне нужно поговорить с Вами, Ваше Высочество. Но у меня так мало времени.

— Я вижу. Не беспокойся. И не нужно меня больше величать, свой титул я утратила.

— Но не для меня, не для нас, — Лисица подняла взгляд тёмных карих глаз и упрямо поджимая губы, посмотрела на бывшую соратницу.

Женщина лишь усмехнулась, на столь предсказуемый ответ Лисицы.

— Ничего не грозит жизни этого прекрасного ребёнка, даже если вы поменяетесь вновь. Так что проходи и будь спокойна.

В глазах женщины промелькнул странный огонек, она проводила гостью взглядом, и слегка улыбнувшись, лишь одной ей ведомым мыслям, закрыла створки дверей.

Знакомый доктор из больницы, где лежала Флоренс, долго колдовал над телом Рэнджина, прежде чем самостоятельная регенерация вновь могла восстанавливать вампира. Странные пробирки с дурно пахнущими снадобьями располагались на небольшом столик поле склонившегося над больным доктором. Он что-то шептал, иногда прикрывая глаза, потом, казалось в слепую, брал со столика очередную баночку. Когда под его пальцами кожа вампира стала самостоятельно покрывать оголенную плоть, доктор обтер лицо полотенцем и удалился из комнаты, забирая с собой столик с волшебными снадобьями, который уже превратился в небольшой кейс.

Ночь сменилась днем, часы на прикроватной тумбе у Рэна показывали три часа пополудни. Вампир с большим трудом открыл глаза, окна были плотно занавешены, и в комнате был приятный для глаз полумрак. Знакомые фигуры сидели полукругом около кровати. Карин прикрыв глаза, устроила свою голову на плече мужа, Хикару тоже самое сделала рядом с Кейко, которая казалось сейчас выглядела как никогда довольной, не смотря на состояние их хозяина. Крис стоял опираясь спиной о стену, и смотрел в щель между занавеской и стеной, явно высмаривая чужаков на улицу, и нервно постукивал пальцем по сгибу локтя.