— Я думаю, для начала мне стоит представиться перед маленькой леди. Сомневаюсь, что ты хоть слово ей про меня сказала.

Лисица оскорбленно задрала нос, смотря на нее, но женщина слишком хорошо была знакома с манерой поведения демонов, и ведала, каким характером обладала ее подопечная.

— Я — Ненависть, если называть меня человеческим именем. Другие меня зовут Лаирен. Я являюсь ребенком древних Богов Эры, Бесконечности и Времени. После свержения моих родителей с престола, нас — детей, отправили в качестве изгнанников на Землю.

Флоренс ошарашено взирала на женщину глазами Кэтсуми. Перед ней сидел ребенок богов. Это было, как минимум, очень странно — не каждый день знакомишься со сверженной богиней. Но все же, в этот момент в душе зародилась надежда, ведь если на их стороне будет сама богиня, пусть и давно сверженная в своих землях, они обязательно смогут одолеть этих странных вампиров. И никто из компании не пострадает. Рэн. В ее голове возникло его лицо, он улыбался, слегка приподнимая уголки губ. Что с ним сейчас? Все это время она отгоняла любые мысли о нем, желая разобраться в тех странных событиях, происходивших вокруг нее. Но теперь… Он в больнице, и она даже не знает, насколько тяжело ранен мужчина. И жив ли он…

— Что ты хочешь? — произнесла Лаирен.

— Я хочу, чтобы ты сняла печати.

— Ты знаешь, что если покинешь этого ребенка, она умрет.

— Я знаю. Я сама согласилась быть с ней в одном теле.

Уголки губ женщины поднялись, и она улыбнулась совсем по-матерински. На мгновение ее лицо совершенно преобразилось, в комнате будто бы стало легче дышать, а темнота разошлась изо всех углов. Но, мгновение спустя, все стало как прежде.

— Почему?

— Зачем ты спрашиваешь? — насупилась Кэтсуми.

— От этого зависит дальнейшее развитие событий.

Лисица вздохнула. Лицо стало недовольным, она немного сменила позу, и, чуть не сквозь зубы, начала объяснять:

— После изгнания нас переселили в другой мир, разбросав по свету. Я всегда была одна, нигде не любят демонов за наш необузданный нрав и великую первозданную силу, тем более здесь, на Земле. Этот ребенок похож на меня. Она словно не из мира сего, прямо как мы с Вами, без семьи и друзей. Пожалуй, если бы не та женщина и Рэн, неизвестно что вообще было бы с ней.

Объяснение было скомкано. К концу лисица вообще перешла на шепот, но ее чувства были понятны, пусть и весьма необычны для демона, ведь их принято считать без эмоциональными тварями сеющими только хаос и смерть.

Флоренс смотрела пустым взглядом перед собой. Она и не думала, что Лисица решила связать их жизни по этой причине. Она, пожалуй, как и все, думала, что это из-за выгоды. Девушка даже была готова к тому, что Кэтсуми просто покинет ее, как только печать распадется, невзирая на ее жизнь. Она ошиблась, или нет? Богиня прикрыла глаза и о чем-то задумалась.

— Ты хочешь, чтобы я сняла печати?

— Да.

— Снимай все до пояса.

Флоренс внутри зарделась, пусть они и были обе женщинами, но она еще ни разу не раздевалась ни перед кем. По крайней мере самостоятельно, кто снимал с нее одежду в больнице она не знала, но делала она это не сама, так что стеснения при этом не чувствовала. Лисица, пока девушка пребывала в глубоких раздумьях, спокойно стянула одежду.

— Сядь и повернись ко мне спиной.

Лисица повиновалась. Пальцы женщины пробежались по позвоночнику, едва каясь его. Она задумчиво смотрела на видимую только ей картину.

— Это печать трех ключей. Очень сильная. Она была создана при богах, которые пришли после моих родителей, так что, к сожалению, я не смогу полностью открыть ее. Первый ключ — разум. Можно сказать, печать уже почти открыта, лишь нужно слегка повернуть ключ в замке. Второй ключ — тело. Тут немного сложнее, но думаю, что с ним я тоже справлюсь. Но вот третьим ключом является сердце. Умно. Я, честно признаться, даже предположить не могу, как его можно открыть.

— Но ты ведь дитя богов из другого мира. Я думала, ты все знаешь? — девушка сама не заметила, когда они поменялись местами.

— Невозможно знать все, — спокойно сказала Ненависть. — Все знает, пожалуй, только Творец. Для равновесия в этом мире, никто не может знать все, что существует. Каждый маг имеет свои заклятия, которые нельзя в точности повторить, возможно лишь приспособить их под себя. С печатями так же. У всех одна основа, но суть каждой печати зависит от того, кто ее составлял и накладывал. Ответы нужно искать там, где были созданы печати. Не думаю, что смертная, превращенная в вампира, сама составила подобное. Конечно, ученики магов люди, а не вампиры, — последнюю фразу она похоже произнесла скорее для себя, чем для собеседницы.