Шрифт:
Карин смотрела на него. Впервые она видела его в таком виде, он и правда не знал, что делать. Всегда уверенный в себе, сейчас мужчина был на распутье, что делало его совсем беспомощным. В его глазах застыла печаль, он думал о чем-то своем и больше не произнес ни слова.
— Мы все знаем, что демону нельзя жить в этом мире, — тихо произнесла Карин в конце концов.
Он кивнул и закрыл глаза. Его прекрасное лицо исказила гримаса неведомой до этого момента боли. Карин стало ужасно его жаль, но иного выхода она не видела. Одна жизнь или жизнь многих, они все знали, каков будет ответ. Но лучше от этого не становилось.
Флоренс тяжело дыша, сидела на небольшом камне у берега безымянной для нее речки. Она чувствовала приятную легкость, несмотря на смертельную усталость и небольшое жжение в груди. Голова слегка кружилась, но блеск речки и сияние белого света наполняли ее невообразимой свежестью. Она будто бы переродилась. Мир вокруг больше не казался таким враждебным, как раньше. В голове мелькали воспоминания из детства — лес всегда был ее миром, так осталось и до сих пор.
«Да уж, хиленькая ты. Но все же твое настроение улучшилось и это добрый знак. Будем работать, и мы сможем победить.»
Девушка кивнула. Вдруг в груди кольнуло, перед ее взором предстал образ Рэнджина. Непреодолимая тоска и боль разлилась по всему телу. Она опустила взгляд, на глаза навернулись слезы. Плохое предчувствие. Флоренс всегда понимала, что никогда не сможет быть с таким как он, с таким далеким и прекрасным. Он был для нее целым миром, а она для него лишь ребенком, о котором он обещал позаботиться покойной тетушке Анн. Лишь на миг она представила, что больше никогда его не увидит. И внутри все словно исчезло, пустота. Так и будет. Если он оставит ее, то внутри будет лишь дыра.
«Я заполню ее.»
Голос Лисицы прервал ее мысли. Да, она права. Они всегда будут друг у друга, даже если Рэнджин решит больше никогда с ней не связываться.
«Скорее он попытается убить нас.»
«Нет! Он никогда такого не сделает!»
«Ты так в этом уверена. Но ты не знаешь, ради чего он живет. Ты же знаешь закон: ради жизни многих, убьют одного. Этим одним будешь ты.»
Флоренс продолжала смотреть на воду. Слова Лисицы стихли, и она осталась один на один со своими мыслями. Воспоминания из детства, те летние деньки в парке аттракционов с Рэнджином, музыкальные сессии и многое другое. Она смотрела свою жизнь, словно кино. Поверхность реки стала для нее персональным кинотеатром, уносящим в даль всплывающие вновь и вновь воспоминания.
Начало темнеть. Они переместились на прежнее место ночлега и развели костер. Девушка куталась в теплое одеяло, не смотря на то, что была одета. Так она чувствовала себя более защищенной. В голове играла музыка и переливались строчки и Флоренс не сдержалась, запела, тихим срывающимся голосом:
В дали в стране, что скрыта во тьме,
Течет река, в которой вода, подобна слезе,
Живет народ уж тысячи лет
И свой покой скрывает в воде.
Поет струна, играет гармонь,
Танцуют все, кто мог быть собой.
Народ закрыт, в тени под горой
Не знает свет, что правит Землей.
Они не знают, что свет, а что тьма
Не знают разницы, зла и добра
Поет струна, играет гармонь,
Танцуют все, кто мог быть собой.
Мелодия в голове стихла. Девушка почувствовала сильную усталость, все тело ломило. Она легла на свое импровизированное ложе и сон накрыл ее. Неясные образы мелькали перед глазами, страх сводил с ума. Кошмарный сон поглотил девушку, ее тихие вскрикивания пронзали ночную тишину. Лисица не могла пробиться к ней в разум, чтобы разбудить. Несколько часов девушка металась по своей импровизированной кровати не в силах проснуться и прекратить свои мучения. Лисица ждала, прикрыв глаза, она думала о своем: о том мире, в котором она родилась и который уничтожила, сколько прошло времени с тех пор, но память оставалась все так же безжалостна. Не бывает единственно правильных решений, это она знала не понаслышке, и когда придёт время выбирать, кому-то обязательно будет больно.
Утро пришло не с восходом солнца, а с резким криком. Кто-то в лесу кричал. Девушка распахнула глаза, и вскочила.
«Что происходит?»
Она еще не отошла ото сна и была готова сорваться и бежать, куда глаза глядят, но Лисица не дала ей этого сделать.
«Успокойся! Ты проснулась! Этот крик доноситься со стороны ручья, если поспешим, может, сможем узнать, в чем там дело.»
Флоренс быстро привела свои мысли в порядок, быть может, сейчас там нужна ее помощь — не время рассиживаться и жалеть себя! Девушка закинула небольшую сумку за спину и ринулась что есть мочи в сторону, откуда пару минут назад доносился крик. Еще не рассвело, но ее глаза горели ярким огнем, и тьма сама расступалась перед ней, не в силах воспрепятствовать. Достигнув предполагаемого места происшествия, Флоренс, скрываясь среди густых хвойных ветвей, пыталась разглядеть, что же происходит на берегу. В реке лежал огромный серый волк, ручей обмывал его, превращаясь дальше в кровавую речку. Больше никого не было видно. Флоренс пробил холодный озноб, этот волк был размером с небольшую машину. Страх боролся с желанием помочь, здравый смысл на пару с Лисицей кричали ей убираться оттуда, но жалость выиграла этот бой. Девушка осторожно раздвинула кусты, и все так же в полуприсяде медленно приближалась к берегу.
— Хей, я хочу тебе помочь, не бойся, — произнесла девушка, неосознанно считая, что волк ее поймет.
К ее великому счастью он перестал рычать и лишь подозрительно косился на нее.
«Уходим отсюда немедленно, это не просто волк, это оборотень, он тебя убьет!»
«А ты на что?»
«Я не всесильна, глупый ребенок! А оборотни обладают ничуть не уступающей мне реакцией и скоростью.»
«Ну и пусть! Сейчас он ранен, и ему нужна помощь.»
Флоренс подошла к огромному зверю. В боку его застряла стрела. Девушка собрала всю силу и мужество в кулак, и, обхватив, как получилось, волка, потащила его на берег. Он рычал и завывал. А Флоренс все приговаривала: «придется потерпеть, иначе я не смогу тебе обработать рану». Он рычал, но не трогал ее, позволяя вытащить себя на сушу. Наконец, справившись со своей задачей, девушка достала из-за спины сумочку, которая являлась мини-аптечкой. Достав оттуда антисептик, вату и бинты, она подсела прямо к брюху животного.