– Бабушка, - проговорил я несколько разочарованным голосом, - почему же Россия не нуждалась во мне раньше? Почему только сейчас я ей понадобился? Я ведь помню, как ты искала мне место и ничего не нашла. Меня выставили за дверь, как нашкодившего щенка. А сейчас мало того, что подсунули мне наследную принцессу в жёны, так ещё и заставляете вернутся.

– Серёжа, ну, что ты такое говоришь! Никто не подсовывал тебе Милу! Вы сами решили соединить свои судьбы и мы тут не причём.

Я улыбнулся и саркастично ответил:

– Ну да, ну да... как будто я не помню как Императрица уламывала меня сделать ей предложение. Любовь говоришь? А кто же не давал Миле со мной поговорить раньше? Она два раза приезжала в Одинцовку, а её даже на порог не пустили! Да, я уверен, Императрице ничего не стоило устроить нашу встречу, если бы она этого хотела. Вот только моя ценность, как её жениха, поднялась, лишь, когда я стал Супером.

– Серёжа, ты говоришь очень обидные вещи. Ты представляешь нас с Ольгой какими-то чудовищами, совершенно не заботящимися о чувствах своих детей. Я понимаю, что ты обижен, но пойми, твоя непозволительная выходка очень разозлила всю Императорскую Семью, а заодно и твоего Деда. Ты не представляешь каких трудов мне стоило добиться того, чтобы эту историю оставили в прошлом.

– Бабушка, спасибо тебе, но это не отменяет того факта, что в России меня ждут лишь потому, что я – Супер. Мне не нужно фальшивых улыбок и лицемерных заявлений: «Какая радость, что вы вернулись, Ваша Светлость! Мы вас так ждали!». Если уж наши отношения с Императорской Семьёй не сложились, то так тому и быть. И хватит об этом.

Елизавета Григорьевна тяжело вздохнула, подвинула себе стул и со вздохом облегчения на него уселась.

– Серёжа, ты помнишь, ты ведь давал клятву, как князь, служить Императорскому Дому. Так вот, ты должен исполнить эту клятву и вернуться.

Я посмотрел на бабушку и некоторое время молчал, обдумывая новый аргумент.

– Мне кажется, бабушка, я давал несколько другую клятву: защищать Российскую Империю. Но я пока не вижу врагов от которых мне нужно было бы её защищать. Россия сейчас одна из самых сильных держав мира, если не самая сильная. Её положение очень прочно, её защищают два Супера, чем не может похвастаться ни одна другая страна!

– Серёжа, ты забываешь, что в Европейском Протекторате есть три Супера, и именно они самая сильная группа псимагов на планете.

– Я это помню, бабушка. Но они, вообще, хоть раз выступали, как одна команда? Я вот не помню подобного эпизода в истории. Двадцать четыре года назад, когда Австро-Германия предъявила России претензии на Калининградскую область, и мой Дед схватился по серьёзному с Альпийским Волком, ни Сигизмунда, ни Мерлин не бросились ему помогать. Единство Большой Тройки больше на словах, чем на деле.

– Ну хорошо, тут ты, пожалуй, прав, Серёжа. Но это не отменяет того факта, что ты нужен своей Родине и обязан прийти ей на помощь по первому её зову.

– Я помню об этом. Ты хочешь мне сказать, что Императрица призывает меня на военную службу? Ведь лишь в этом случае, я должен повиноваться всем её приказам.

– Можешь считать, что да, - ответила княгиня железным тоном.

– Бабушка, ну это же смешно! У нас армия формируется на добровольной основе, а призыв осуществляется только во время военного положения. Я отлично это помню! Мы это проходили в Одинцовке. Что-то я не слышал о том, что у нас оно введено.

– Серёжа, ну почему ты так упрямишься?
– спросила княгиня со вздохом.
– Подумай, тебе ведь нужно научится управлять своей новой Силой. Тебе нужен учитель! И лучше, если это тоже будет Супер...

– И ты предлагаешь, чтобы меня учил Дед? Ну уж нет! Спасибо бабушка, но только не это! Лучше я попрошусь в ученики к Фримену, чем к Деду. Он же меня просто ненавидит!

– Серёжа, ты разрываешь мне сердце. Твой дедушка вовсе не ненавидит тебя, просто ты своими поступками его очень рассердил. И в данный момент всё больше и больше ухудшаешь эту ситуацию. Если бы ты вернулся и извинился...

– Может мне ещё и на коленях перед ним поползать?!
– воскликнул Сергей гневно.
– Нет бабушка, НИ ЗА ЧТО! Я не буду, ни извинятся, ни унижаться перед ним. Этот вопрос закрыт.

Елизавета Григорьевна снова вздохнула, помолчала пару секунд и сказала:

– Ты такой же упрямый, как Сашенька. Что ж, я сделала всё что могла. Можешь идти своей дорогой и дальше. Но всё же не забывай, что в России живёт твоя семья, и она примет тебя, что бы ни случилось.

Княгиня встала со стула, повернулась и молча вышла из кабинета. Было видно, что Елизавета Григорьевна до крайности разочарована этим разговором.

Я посмотрел на закрывшуюся за бабушкой дверь и подумал, что эта победа далась мне нелегко. Если бы я не обдумал всё заранее, то возможно сейчас уже летел в Москву.