произнес: "Будто белые лошади скачут"

мы услышали ржанье коней что встают на дыбы

...но к чему это мне...

вспомни еще... воспоминанья прекрасны

ты обязан сейчас вспоминать за двоих

– ибо я

в скитаниях вечных кто знает откуда куда

приукрашивать вынужден все чего вспомнить не в силах:

высокий прилив

только здесь берега бережливо закутаны в гальку

и волна еле слышно плеснув надо мною смеясь

возвращает земле неизвестно какие обломки

люди ходят вокруг приседают на корточки ищут

и за скалы что дикой опунцией густо покрыты

– словно детские шапочки алые гроздья плодов

каждый день неприкаянно шляюсь хожу размышляю

воспоминанья прекрасны

нынче вечером жизнь переполнила пеной меня

я стою у воды и копаю грядущему ямку

чтобы прошлое бросить туда

день у моря, застывший навеки;

горечи полный глоток

утешенье побыть на ветру

(Пестум, Италия)

ГРОБ ТИБЕРИЯ В ЛАЦИУМЕ

Тиберий - Римлянин и Император

восседал здесь на своих подаграх проводя

летние каникулы в окружении произведений искусства

в залах вырубленный в скале

Здесь кутили и веселились

больше чем заключали сделок

а в это время снаружи Римляне Подданные

сидели и потели на солнцепеке

маленькие и коричневые словно кучки навоза

Его глубоко посаженное око могло зорко блуждать

над миром приведенным в порядок

над стенами и дамбами в воде

за которыми разводили рыб и черепах

для обеда или просто так

для удовольствия

чтобы сделать запасец впрок

и дальше блуждало оно там где по зеленому как стекло пастбищу

его корабли бежали на длинных веслах

так что по вечерам - когда алый бог

оставлял тогу за мысом в большой волне

в обществе толстозадых сенаторов

объемы его белого тела могли так блаженно хлюпать

в свежей воде мраморной купальни

СЛУШОК

Этьену Леру

друг мой, что отвечу на твой вопрос

каково живется в изгнании?

что я слишком молод для горьких жалоб,

что я слишком стар для покоя,

для покорства судьбе?

что таких, как я, очень много

все они ни на что не годны,

все беженцы, рассеянцы,

обитатели мрачной утробы города,

сказать, что я "француз, хотя с дефектом речи",

сказать: мол, в Париже-то я как раз дома?

Да, конечно, одиночество здесь как науку учу,

тяжелые сны, огрызки воспоминаний,

рыданье чуть слышной скрипки,

глаза, устремленные в слишком далекую даль;

слух, напротив, следит за малейшим движением рядом;

да, и я, словно нищий,

клянчу мелочь - "вести из дома",

умоляю - "вспомни еще",

твержу про "тот самый день"

Нет, ничего я не помню,

забываются в песнях слова,

лица все как чужие,

мечты отмечтались

Как змеистые волосы женщины, ждущей любви,

погребает тебя анонимности пенистый вал;

преждевременные старики (а когда-то борцы за свободу!),

поэты, забывшие всякую речь, слепые художники,

письма без новостей - словно море без шума прибоя,

отупение,

гадание на кофейной гуще,

набормотанные пейзажи,

отреченье от всякого знания

– Может, избрать философский аспект?

наплести, что каждый из нас - изгнанник Великой Смерти

и, к ней приближаясь, мы просто идем домой?

Нет, руками, почти непослушными, я начинаю письмо:

вспомни всех изучавших науку изгнанья,

а потом отвечай,

для кого этот странный вопрос, отвечай

кто едет сюда - кого ожидать - что приготовить

(Париж)

ГДЕ ЖЕ ПРАВО ПРЕВОСХОДСТВА?

наша консьержка вдова 86 лет

мадам ля консьерж

только что упала

тяжелый случай

"эту зиму я переживу"

"перезимую"

скорая помощь общественной благотворительности

в общем почти уже катафалк

только что подобрали