как скорбел я вдали от тебя,

счастливый край, Багамойо.

там женщины косы сплетают,

там пальмовое вино

можно пить весь день, Багамойо.

туда, надув паруса,

скользит по волнам ладья

к гавани Багамойо.

отрада моих очей,

танцы прекраснейших девушек

по вечерам в Багамойо.

в сердце моем покой,

на пристани ликует толпа,

мы пришли в Багамойо.

что же ты молчишь, мое сердце? вот оно, Багамойо,

куда пригоняли рабов со всей Африки

и сбывали с рук на невольничьих рынок Занзибара

то здесь то там растут камни из земли: могилы

и вымя небесной коровы полно гвоздей

и никогда не сломать мне ножом кокосового солнца

волны кровью тяжелой бьются о берег этой земли

я стою на коленях над грудой сердец

и как горькая жалоба застревает в горле

песок твой, Багамойо

теперь я знаю почему муравьи льнут к этой земле

ДАР ЭС-САЛАМ: ГАВАНЬ МИРА

Дар эс-Салам: когда ночь темнее всего,

перед рассветом, муэдзин призывает верующих,

потому что они еще спят,

и его печальный вопль летит над указательным пальцем минарета,

над шпилями, над влюбленными, над цветами, над доками,

и его печальный вопль возвещает день над городом

одна пословица гласит: "когда петух кричит ночью,

не дожидаясь рассвета,

немедленно убей его, ибо он принесет несчастье", но другая гласит:

"не волнуйся, если в ночной тьме

кто-то окликнул тебя и замолк",

здесь ты можешь отпускать птицу на свободу

с каждым восходом солнца,

оно всегда приходит обратно

– я думаю о вас, братья в изгнании, с точно такой же горечью,

как думает о вас земля,

день приходит копать сладкую землю; море полно кораблей,

и раковин, и кораллов,

раковины так молоды, что от них белы берега,

и кокосовые пальмы с короткой жесткой щетиной горды и стройны,

плантации бананов, манго и папайи;

над городом плачут под ветром сверкающие облака и вороны,

"крак! крак!" - пророчат взъерошенные ветром сороки,

птицы свистят крыльями: говорят, свистеть

звать дьявола;

под вентиляторами в конторах сидят чиновники

с прыщами на губах и с мухами на руках

"бедность заставит стирать белье без воды",

– я думаю о вас, борцы за свободу, о вашем убогом и нищем

сегодняшнем дне,

с вашим оружием и с вашим страхом где-то в джунглях на границе;

"если человек укусит тебя и ты намажешь рану петушиным пометом,

его зубы сгниют",

с отливом в вечерних сумерках к морю приходят индийцы

– когда бледная раковина луны мерцает в трепетной пустоте,

где плавают еще и звезды,

приходят плескаться на спадшей воде и

вдыхать сумерки,

и затихнуть, и сидеть на корточках,

и в темноте, расплывшейся над водой,

искать Индию,

я думаю о вас, изгнанные братья,

наше освободительное движение,

я думаю о вас, что следуют за солнцем;

если ты показываешь пальцем на новую луну,

твоему пальцу не миновать пореза, - однако, если ты поранишь палец,

который никогда не показывал на луну,

и дунешь на ранку

луна все равно сотворит бородавку

я слышал: "тот, кто съест ноги петуха, станет бродягой",

"если лысый бегает под луной - иссушит мозги

и однажды сойдет с ума",

"глупец, который обедает в положенное время,

никогда не обретет разума",

УКИХОМЕКА КИСУ НДАНИ ЙА АЛА АНАПОСЕМА МВЕНЙЕ

КИГУГУМИЗИ ВАСИ ХАТАВЕЗА НА КУСЕМА ТЕНА:

"покуда говорит заика, вложи свой меч в ножны,

потом выскажешь ему все до конца"

это уже ночь над Дар эс-Саламом

ЗЕМЛЯ ОБЕТОВАННАЯ

об этом невозможно рассказать:

пустыня, словно цветущее женское лицо,

или пурпурные небеса откровения,

не апокалиптического откровения пылающего ничто,

а откровения пустыни - песок и небо,

небо и песок - жар и сушь;

за бесконечными пляжами Калахари,