Шрифт:
– С этим пора кончать, Марина. В дверях стояла Кристина.
– Я ненавижу рыбу, – сказала девушка, чувствуя, как краснеет под неодобрительным взглядом хозяйки дома.
– Ты должна думать о ребенке.
– Мой ребенок тоже не будет любить рыбу.
– Очень забавно.
Кристина вошла в комнату и присела на край кровати.
– Послушай, детка, я видела, что ты запросто можешь съесть четыре куска пиццы в один присест. Не говори, что у тебя не найдется в желудке места для кусочка рыбного филе.
– Неужели я непонятно выражаюсь? – огрызнулась Марина. – Я хочу цыпленка, а не рыбу. В конце концов, я беременна, и у меня могут быть свои прихоти, – гордо вскинув подбородок, добавила она.
– И сколько ты уже беременна? – улыбаясь, спросила Кристина. – Два года? Три?
– Кажется, что десять. Сейчас я чувствую себя еще в большей степени пленницей, чем раньше.
– Пусть так, – без тени сочувствия сказала Кристина. – Но теперь ты должна думать не о себе, а о ребенке.
Марина внимательно взглянула на Кристину. Что-то в ней изменилось, а что именно, она сразу сказать не могла.
– Твои глаза! – вдруг воскликнула она. – Они серые!
– Серо-голубые, – уточнила Кристина.
– Мне этот цвет больше нравится.
– Да, но телевидение предпочитает другой цвет.
– Ты ради работы готова поменять цвет глаз? Кристина засмеялась:
– Ты сказала это так, будто я готова продавать себя.
– А разве это не одно и то же?
– Я так не думаю, Марина. Нет ничего плохого в том, чтобы немного изменить внешность. Марина потянула себя за волосы.
– Я бы даже не знала, с чего начать.
– С хорошей стрижки. У тебя красивые густые волосы.
– Прямые, как палки.
– Хорошая стрижка может придать им форму.
– Ты действительно так думаешь?
– Поверь мне, – сказала Кристина. – В подобных вопросах я разбираюсь.
– У меня не хватает терпения краситься.
– Это потому, что ты не умеешь этого делать.
– Моя мать умела.
– Джо говорил мне, что она была красивая женщина.
– Да, совсем не такая, как я.
– У тебя свое неповторимое обаяние. – И, похлопав Марину по животу, Кристина добавила: – Очевидно, кто-то тоже так думал.
Марина покраснела.
– Зи любит меня за мой ум.
– Так вот как его зовут!
– Я не собиралась тебе ничего рассказывать.
– Я знаю, но рада, что ты рассказала.
Странно, но Марина тоже была рада этому обстоятельству. Она слишком долго носила в себе свою тайну и уже начала тяготиться ею.
– Я не хотела создавать вам с Джозефом трудности.
– У нас с Джо и без тебя хватало трудностей. Одной больше, одной меньше, не важно.
– Но вы больше не злитесь друг на друга?
И снова эта красивая улыбка, которой так завидовала Марина.
– Мы больше не злимся друг на друга.
– Он любит тебя, – сказала Марина, поглаживая живот.
– Откуда ты знаешь?
– По его глазам. Я поняла это в первый же день.
– Я думаю, что ты была удивлена. Марина покачала головой:
– Нет.
– А как насчет Зи? – спросила Кристина. – Ты так на него смотришь?
– Я думаю о нем, – медленно проговорила Марина. – И еще вижу его во сне. Его и мою страну.
Марине вдруг стало нехорошо. Сердце сдавила тоска, внезапно стало трудно дышать.
– Ты такая грустная из-за своих снов? Марина покачала головой:
– Нет, сны хорошие. Дело не в них. У меня такое чувство, что я больше никогда не увижу ни Зи, ни мою родину.
Марина заплакала, стесняясь своих слез, проклиная себя за слабость и малодушие. Хлюпая носом, она потянулась за платком, что лежал в тумбочке.
– Ты вернешься домой, – заверила ее Кристина. – Вернешься, как только ситуация стабилизируется. Джо поехал в Вашингтон, чтобы навести необходимые справки.
– Я знаю, – кивнула Марина, – но как он сможет разыскать отца, если тот прячется?
– Ты бы удивилась, если бы узнала, на что способен Джо.
– Мне известно о нем так мало, несмотря на то что мы…
– Женаты, – закончила Кристина. – Можешь не бояться произносить при мне это слово. Теперь я понимаю ситуацию, а вот ты, по-моему, так и не поняла, что за человек Джозеф.
Марина слушала Кристину, рассказавшую ей о многих достижениях Мак-Марпи, о его журналистских наградах.
– Но ведь он небогат, не так ли? – спросила Марина. – Насколько я знаю, в Америке таким людям не очень хорошо платят.