– Мне уже не нравится, - я нахмурилась и невольно отодвинулась от Макса.

– Ты можешь нам помочь, тебе это будет очень просто…

– Алисочка, ты сможешь, я уверен, - подключился Иван, подхватывая меня под локоток.
– Просто встреть нашего гостя… Пусть, увидев тебя, он забудет вообще, зачем сюда приехал, а если и вспомнит, то будет белым и пушистым. Кстати, мальчик он молодой, симпатичный...

– Вы что, хотите...меня под него подложить?!
– Я аж задохнулась от возмущения. Как-то к мысли о сексе с этой компанией я уже смрилась, что ли, но идея соблазнять какого-то левого пожарника мне не улыбалась совершенно.

– Совсем не обязательно, - снова вступил Макс.
– Просто очаруй его. Трахаться с ним абсолютно не обязательно, но показать товар лицом можно и даже нужно. Помани его, намекни, что если он будет лоялен, то его самые смелые мечты...могут осуществиться. В том числе в отношении тебя… Потом когда-нибудь. Ну ты же большая девочка, всё понимаешь, да, детка?

– Я не умею, - продолжала упираться я, понимая, что выхода у меня всё равно нет.
– И потом...я не одета для такого...мероприятия…

– Вот! Это уже конструктивный диалог!
– оживился Иван.
– Пойдём наверх, там целая гардеробная есть. И вообще, Алисонька, воспринимай это как игру, как спектакль, да?

Приговаривая это, он уже тащил меня вверх по лестнице, и я сама не заметила, как оказалась перед огромным шкафом с самой разной одежой: от каких-то халатов до явно дорогих вечерних платьев. Иван закопался в глубину этого монстра и что-то там недовольно ворчал. Потом выбрался и протянул мне длинный кружевной пеньюар.

– Надевай это, - он покрутил пеньюар в руках.
– Сделаем вид, что ты только встала и собираешься пить кофе. Ну и действуй по ситуации. А мы сделаем вид, что нас нет. Спросит — скажи, что мы в бассейне и будем не скоро. Ну, давай, надевай….

– А выйти не хочешь?
– я вопросительно приподняла бровь.

– Неа, не хочу, - этот наглец уселся прямо на пол возле шкафа.
– Не стесняйся, я твои фотки с пляжа уже всё равно видел, а тут ты даже в белье останешься. И потом — не забывай, я доктор. Я всё в этой жизни видел.

Я вздохнула, поняв, что он всё равно не уйдёт, а время мы теряем, молча расстегнула джинсы и, сняв их, повернулась к Ивану спиной.

– Ух, какая попка, - раздалось сзади, - и ножки… вот прям сейчас бы завалил… чёртов пожарник….

– Мечтай молча, - буркнула я, расстёгивая блузку и протягивая руку за пеньюаром. Но его не оказалось там, где он был буквально только что. Я удивлённо заозиралась и тут же услышала:

– Ты что-то потеряла, Алисонька? Не это ищешь?

Я повернулась к Ивану и обнаружила, что он уже не сидит, а стоит и держит в руках пеньюар.

– Отдать не хочешь?
– я готова была зашипеть рассерженной кошкой.
– Жан, отдай...не вредничай.

– Отдам, конечно, но при одном условии…

– При каком, вымогатель?

– Сегодня у меня будет возможность потрогать и поизучать твоё тело… Проведёшь со мной час наедине, Алиса? Только со мной?

– А у меня есть право выбора?
– я горько улыбнулась.
– Договаривайся со своими приятелями, не со мной…

– С ними я договорюсь, - кивнул Иван и отдал мне пеньюар.
– Ты не пожалеешь, обещаю.

Я кивнула, надела тонкий пеньюар, затянула на талии пояс и тут же услышала, как перед воротами посигналили. Кто-то невидимый нажал кнопку и ворота пропустили слегка потрёпанный «УАЗ — Патриот». Из него выбрался молодой крепкий мужчина и уверенно пошёл в сторону дома: было видно, что он тут не впервые.

Я глубоко вздохнула и, изобразив саму милую из своих улыбок, пошла навстречу «неожиданному» гостю. 

Когда Элис направилась вслед за Ванькой на второй этаж, я глубоко вздохнул, переводя дух, и посмотрел на Кира, который стоял возле стеклянной двери на террасу и как-то слишком внимательно изучал уже наверняка давно надоевший пейзаж. Он вообще удивлял меня в последнее время: я привык к его своеобразному характеру, но его странное предложение перекупить у меня Элис было просто где-то за гранью слов. Во-первых, он мог просто меня об этом попросить, чисто по-дружески, я бы отдал ему Элис, ибо с юности усвоил истину, гласящую, что никогда не нужно ценить женщину выше настоящего друга. Поэтому Киру достаточно было просто озвучить своё желание. Во-вторых, я не мог понять, чего его вдруг так перемкнуло: да, Элис, конечно, женщина красивая, но не настолько, чтобы одного из нас перестал устраивать формат «общего пользования». А Кир… я же видел, как он смотрит на неё, когда думает, что его никто не видит. Жадно, удивлённо, раздражённо, даже с какой-то злостью. Надо как-то этот вопрос решать, чтобы не получилось неловкой ситуации. На Элис-то мне, по большому счёту, наплевать, она мне чужая, хотя я и привык к ней за эти дни, а вот осложнений в нашей многолетней дружбе с Кириллом не хотелось бы.

– Кир, ничего не хочешь мне сказать? – я подошёл к другу и тоже уставился на чахлые ромашки, таки пробившиеся сквозь плотный слой газонной травы. – Что с тобой, дружище?

– Да хрен его знает, - Кирилл продолжал смотреть куда-то за стекло. – Странно как-то.

– Элис… - я не спрашивал, а просто констатировал факт.

– Да, - Кир даже не стал спорить или делать вид, что я ошибся: он знал, что мне можно довериться, уже неоднократно убедился. – Я не понимаю. Не понимаю прежде всего самого себя.