Мохиудин заметил Джафара, когда тот входил и обратился к нему:

– Теперь, когда я готов ответить на твой вопрос, задавать его уже нет никакого смысла. Тридцать лет назад ты, Джафар, во мне не нуждался. Ты все еще во мне не нуждаешься? Зеленый говорил тогда о некой неточности в твоем поиске. Он имел в виду время и место.

Джафар, сын Яхьи, стал одним из самых выдающихся учеников Эль-Араби.

Один искатель, поднаторевший в вызывании особых духовных состояний, испытывал немалые трудности из-за того, что не мог их конструктивно интерпретировать. Он обратился к великому шейху Ибн Эль-Араби за руководством по поводу сна, глубоко потрясшего его в Мосуле, на территории Ирака. Там Искателю пригрезилось, что великий мастер Маруф из Карха сидит в середине адского пламени. «Возможно ли такое, чтобы благородный Маруф попал в ад?» – задавался вопросом искатель.

Трудность возникла из-за того, что человек этот неверно воспринимал собственное состояние. Ибн Эль-Араби, постигнув внутреннее «я» искателя и его незрелость, осознал, что того смутил огонь, окружавший великого Маруфа. Неразвитая часть ума истолковала огонь как некую силу, которая захватила Маруфа против его воли. На самом же деле огонь означал барьер, разделявший состояние Маруфа и состояние искателя.

Если искатель стремился достичь состояния бытия Маруфа, иначе говоря, сферы постижения, символично представленной в видении образом Маруфа, он должен был пересечь область, которую символизировал огненный круг.

Благодаря этому толкованию Искатель сумел понять свою ситуацию и открыться для опыта, которого ему все еще не доставало.

Ошибка его была в том, что он принял образ Маруфа за самого Маруфа, а огонь – за адское пламя. Получение впечатлений (накш) – это еще не все.

Ведомые верным путем должны правильно отображать свои впечатления – в этом заключается их функция, для выполнения которой необходимо овладеть искусством называемым ТАСВИР (наделять картину смыслом).

Ибн Эль-Араби обучал своих учеников этому древнейшему положению:

Знание бывает трех видов. Во-первых; интеллектуальное знание. Данное знание является, в сущности, только лишь информацией и собиранием фактов, которыми пользуются для того, чтобы прийти к последующим умозаключениям. Это – интеллектуализм.

Во-вторых, есть знание, приходящее из состояний, куда входят как эмоциональные переживания, так и странные состояния бытия, когда человек чувствует, что пережил что-то высшее, но еще не может этим воспользоваться. Это чувственность (приверженность эмоциям).

И, наконец, приходит реальное знание, называемое Знанием Реальности. Такова стадия человека способного воспринять, что правильно и что истинно вне границ мысли и чувства. Схоласты и ученые концентрируются на знании первого вида. Эмоциональные натуры и эмпирики пользуются знанием второго вида. Другие объединяют оба эти вида или пользуются каждым из них по очереди.

Но истины достигли лишь те люди, которые знают, как связаться с реальностью, лежащей выше этих двух видов знания, они – настоящие суфии, Достигшие Дервиши.

Обычные влюбленные поклоняются вторичному [производному].

Я люблю Реальность.

Люди думают, что шейх должен творить чудеса и являть озаренность. Однако единственное, что требуется от учителя – это обладать всем тем, в чем нуждается ученик.

То меня называют пастырем диких газелей, То – христианским монахом,

То – зороастрийцем.

Возлюбленный мой тройственен и в то же время Един —

Точно так же, как эти три в действительности составляют одно.

Мое сердце может предстать в любом виде. Сердце меняется, отражая изменения глубочайшего сознания. Оно может принять вид луга с газелями, монастырского скита, храма с идолами, Каабы – цели паломников, скрижалей Торы что используются в определенных науках, или завещанных листков Корана.

Моя обязанность – вернуть долг любви. Я свободно и с готовностью принимаю любую ношу, возлагаемую на мои плечи. Любовь эта подобна любви, которую испытывают все любящие, с той лишь разницей, что я люблю не явленное, а сущностное. Это моя религия, мой долг и моя вера. Назначение человеческой любви – явить любовь совершенную, реальную. Так проявляет себя сознательная любовь, а всякая другая лишает человека самосознания.