— Заведи любовницу, — и снова слова царапали горло. Я совершенно отвыкла говорить вслух.

От внезапного выброса энергии ваза слетела со стола и врезалась в стену, осыпая пол тысячью осколков. Страницы книг взмыли в воздух, кружась по комнате. А я просто вжала голову в плечи. Крейн был уже рядом. Его руки больно впивались в плечи. Завтра точно выступят синяки. Серые глаза застилал туман, а щеки покраснели. Он взбешен.

— Окончательно двинулась? Бак видимо ошибся предположив, что ты выздоровела.

— Мы не спим уже давно, — кажется это самая длинная фраза за весь год, — между нами ничего нет. А так будет понятно, почему ты меня бросил. Общество поймет, — как же сложно оказалось формулировать мысли в предложения.

Не успела я добавить еще что-то, как горячие губы Крейна одним движением накрыли мои, прижимая тело к кровати. Эрик истязал мой рот, а меня словно парализовало. Снова не могла пошевелиться. Нечем дышать. Будто доступ в легкие перекрыли. Внутри все жгло и грозило разорваться. Руки потянулись к горлу, раздирая его в приступе паники. Из глаз покатились слезы. Крейн резко отстранился, отпуская мои плечи. Я села, хватая ртом воздух. Протянутый стакан воды оказался весьма кстати. Осушив его одним глотком, я старалась привести дыхание в порядок.

— Прости, — Крейн запустил пальцы в волосы, будто пытался их вырвать, — ты же знаешь, что я не мог поступить иначе?

Спина одеревенела. Серые глаза смотрели с мольбой. Он не мог и сам себя простить, а просил этого от меня? Никогда. Крейн выполнил свой долг, да. Даже стал героем. Для кого-то. Для тех, кто не знал всей правды. Для тех, кому он не врал месяцами, пытаясь оттянуть момент собственного падения. Мы никогда не говорили об этом. Да в принципе перестали говорить.

— Ты сжег заживо пятнадцать человек, — я сглотнула ком, вставший в горле, а Крейн вздрогнул, — невинных, Эрик.

— Их там не должно было быть, Вел. Как еще я мог защитить тебя от армии? Да не сожри твою душу Безмолвная, Вел! За моей спиной была ты и наш не родившийся ребенок, — Эрик почти кричал, а я закрыла глаза, останавливая надвигающиеся слезы.

— Довериться нам всем. Все, что нужно было от тебя, Эрик. Поверить людям, сражавшимися с тобой плечом к плечу. И перестать думать, что я не в состоянии защитить себя, — я закашлялась от такого потока слов.

Взгляд Эрика ожесточился, а пальцы, лежащие на одеяле, сжались в кулаки. Слишком тяжелые воспоминания. Больные для нас обоих.

— Это война, Вел.

— А я воин, Крейн. Я была рождена для того, чтобы быть там. И если надо — погибнуть вместе со всеми.

— Как и эти пятнадцать человек. Они тоже были рождены для этого.

— Не все, Эрик.

Он понял. Да я могла и не говорить, Крейн всегда умел читать мои мысли. Боль в его глазах заставила поежиться. Хотелось, чтобы он не понимал это так. Но я сама не знала, что чувствовала на самом деле.

Сглотнув ком, вставший в горле, я потянула поток. Первый день, среди многих, когда я не связывалась с ним. Единственный день за столько лет. Убийца знал, что я видела сына вчера. Он знал, то что сегодня я не буду волноваться. И еще он был уверен, что его трюк с лже воскрешением удался. Мы купились, как глупые дети. Безмолвная, он знал ритуал. Ни один из живущих некромантов не повторит его, так как это заберет его жизнь. Не только его. Всего рода, когда либо живущего. Всего, до чего дотянется некромант. Пытаясь унять дрожь в руках, я обуздала жизнь. Но ему и не нужен был некромант. Ребенок сильного рода без оболочки энергии. С доступом к источнику древней семьи Осирис и всей сети некромантов. Под защитой рода Ра. Нить работает в две стороны. Чистые жертвы. Убийца очень умело запутал следы, пряча настоящий ритуал за имитацией. Сосредоточиться, собрать все, все остатки воедино и потянуть нить. Облизнув высохшие в момент нубы, я покрепче схватилась за край стола, чтобы удержать равновесие. Сейчас все будет в полном порядке. Веселый голос на той стороне успокоит меня. Просто услышать его.

— Покажи, — нить устремилась через расстояние, — давай же, покажи.

Бесконечно долго я ждала удара сердца. Нить все тянулась и тянулась, пытаясь найти адресата. Пальцы побелели а тело бросило в дрожь. Я чувствовала, как по вискам стекают капли пота, но не могла отвлечься и на секунду.

А нить продолжала тянуться, становясь все тоньше.

— Ну же, давай. Макс, — приказ, усиливающий поток, выжимающий все до капли, — Макс!

— Мама, — страх ворвался в мое сознание выворачивающей наизнанку волной, — я далеко, мама. Я боюсь!

Тошнота подкатила к горлу, перед глазами замелькали пятна. Поток становился тоньше, не давая проникать в сознание сына. Горячие руки в момент скинувшие плед, обвили меня, касаясь голой кожи. Ужас. Его ледяной ужас врывался в ноздри.

— Да не сожри твою душу Безмолвная, Вел, пей же! — удушающий поток эмоций Крейна душил.

Пытаясь держать нить, уцепилась потоком за жизнь Крейна. Как же это сложно, несколько потоков. Голодный некромант не способен к высокой концентрации. Но я должна суметь. Мой сын где-то в руках убийцы. Стараясь не допускать помутнения сознания, я, наконец, сделала глоток. Не дожидаясь, когда жизнь смешается с моей, тут же направила его в нить. Связь крепла. Я чувствовала тихие мысли в голове сына. Хорошо. Потянув еще сильнее услышала, как зашипел Крейн. Да, осторожничать было некогда. Я вырывала все, до чего могла дотянуться. Ужас, боль, страх. Все, попадающееся под касание потока.