Вышли из оврага под покров деревьев. В предрассветной мгле впереди на открытом месте белела церковь, дальше — руины — остатки взорванного и сожженного села. Ради спасения укрывшихся в церкви жителей пришли сюда Сергеев и Семакин, Хачатуров и Вера с восемнадцатью бойцами в милицейской форме. Как они будут решать эту непростую задачу — Сергеев не знал.

Что и говорить, умели на Руси ставить храмы. Церковь и в районе Лукового оврага была видна отовсюду.

Венчая самую высокую точку, как сказали бы топографы, тригонометрический пункт, сейчас она привлекала внимание любого военного начальника как потенциальный, удобный, хотя и опасный, наблюдательный пункт на колокольне, а со стороны противника — как ориентир для пристрелки артиллерийских батарей. Сергеев и без информации сержанта Зинченко понимал, что местность перед церковью пристреляна из всех видов оружия.

Наконец-то подошли к землянке, оборудованной под командный пункт — КП. Встретил их в блиндаже командир с двумя шпалами в петлицах. Бледное, усталое лицо, нездоровый, желтый оттенок кожи, воспаленные глаза. Представился: «Майор Буланов».

Назвали себя и прибывшие.

— Большая ли у вас группа? — поздоровавшись, спросил майор.

— Всего с медперсоналом и командирами двадцать два человека. Прибыли с заданием нашего руководства УВД.

— Я и такому пополнению рад, — сказал майор. — Хотя последнее время фашисты меньше беспокоят, видно, у них народу тоже стало маловато. Но подбросили сюда итальянцев и румын, так что сил у них на этом участке достаточно… А задание?

— Вывести гражданских из церквушки, пока не попали фрицам в лапы.

— Вон она, церквушка, стоит на нейтралке, — сказал майор. — Всего-то метров двести до нее, а не подойдешь… Надо ночью да по-пластунски… Будем думать, как выполнить вашу задачу. Что у вас с продовольствием? Не густо?.. Вижу, купались в Волге…

— Не густо, — согласился Семакин. — Лодки потопило бомбежкой, все, что было в вещмешках, промокло. Осталось немного консервов.

— Ладно, поможем вам и с этим, — пообещал майор. — Располагайтесь, пока осмотритесь. Действовать начнем с наступлением темноты… Буду просить командование, чтобы оставили вас хотя бы на несколько дней, пока не прибудет подкрепление. Воевать некому, от батальона и трети не осталось.

— В городе тоже фронт, много и своей работы, — ответил Семакин. — Как еще посмотрит на это дело наше руководство…

— Сейчас вы здесь больше нужны: восемнадцать бойцов, два командира, два медработника — это же сила! С минуты на минуту ждем приказа наступать.

— Если будет такой приказ, и нам будет легче. Пока что мы должны выполнить задачу, поставленную перед группой первым секретарем обкома.

— Вы думаете, мы сами не ломали головы, как выручить гражданских? Для начала попытаемся доставить туда медицину и продукты с водой, а потом будем решать, что делать дальше…

Весь следующий день ушел на изучение переднего края противника, лишь ночью Семакин с Сергеевым, а за ними и Вера с Хачатуровым стали пробираться к вознесшейся на холме церквушке.

…Серая предрассветная мгла. Небо затянуто тучами. Изредка вспыхивают ракеты, выхватывают из темноты поросшие кустами открытые плешины нейтралки. Мертвенно-белый свет опускающихся ракет порождает движущиеся тени, и, когда, затухая, ракета падает, тени мечутся, словно живые существа. Погаснет «фонарь» — еще больше сгущается темнота: ни зги не видно. Лишь в северной части над Сталинградом тучи по-прежнему полыхают багровыми отсветами зарева. Даже отсюда, на таком немалом расстоянии, слышен шум боя, видны эти зловещие сполохи пожаров.

Возле белевшей в темноте церкви, в дальнем конце огороженного чугунной решеткой кладбища темнели чудом уцелевшие кресты. Подходы к ограде прикрывала разросшаяся на склонах колючка, но до этой колючки надо было еще одолеть открытое пространство.

Подтаскивая за собой сумку в том же прорезиненном мешке, Сергеев оглянулся, увидел, что Вера и Хачатуров с трудом продвигаются вслед за ним: Хачатуров волоком тащит канистру с кипяченой водой, Вера — вещевой мешок с перевязочным материалом. Аккумулятор и провода в вещмешке с сухим пайком были у Семакина и двух сопровождающих их бойцов.

«Как там Вера? Справляется ли с таким необычным для нее способом передвижения?» Ясно, в школе криминалистики полосу препятствия преодолевали и курсанты-девушки, но то были учебные занятия, а тут ошибаться нельзя… Идти медикам вместе с разведчиками-командирами настоял Хачатуров. И действительно, опыт подсказывал, что когда кому-то нужна хирургическая помощь, дорога каждая минута.

Позади остались растянувшиеся вдоль верхнего среза оврага, заросшего кустами, бойцы майора Буланова и милицейского отряда. Их задача: если потребуется, прикрыть огнем ушедших к церквушке, обеспечить выход гражданских к своим.

Сергеев дождался, когда подползут ближе Вера и Хачатуров, снова двинулся вперед, перебегая от куста к кусту, подтягивая за веревку брезентовый мешок. Наконец-то они добрались до чугунной, исковерканной взрывами церковной ограды.

«Как вывести людей из церкви?.. Это же не одного и не двух. А дети? Достаточно вскрикнуть ребенку, и немцы откроют огонь. Детям кричать не запретишь…»

Все шестеро лежали у ограды и ждали, когда перестанет гореть очередная ракета.

Наконец и этот «фонарь» погас, навалилась чернильная темнота. Перебежав открытое пространство, остановились возле узкого, как бойница, окна, закрытого кованой узорчатой решеткой. Стекла в окне выбиты — Семакин приподнялся и крикнул: