ФОРД. Там словно затаился ужас, выжидающий удобный момент, чтобы вырваться наружу.

КОРА. Это потрясающий старинный дом.

ФОРД. На удивление сырой, холодный и вроде бы полный воронья.

(Карканье ворон).

КОРА. Стиви, я превращу его в уютное гнездышко.

МАРТИ. Конечно, они погибнут. (Свет, падающий на МАРТИ и ФОРДА, меркнет). Это неизбежно.

(Завывания ветра, карканье ворон. СТИВЕН и КОРА выходят на авансцену. МАРТИ уходит в темноту, но ФОРД остается в кресле, в тенях, на время следующей картины).

(Январь 1899 г. Стивен и Кора ходят по Брид-Плейс, осматриваются. СТИВЕНУ 28 лет. КОРА – жизнерадостная, энергичная молодая женщина с впечатляющей фигурой).

КОРА. Моретон отдает нам особняк за сорок фунтов в год. Мы, считай, крадем у него.

СТИВЕН. Что ж, кто-то постоянно крадет у кого-то, это закон жизни. И я полагаю, тут обитают призраки.

КОРА. Разумеется, обитают. Я бы не захотела его брать, если бы не обитали. Именно поэтому он отдает нам особняк практически даром.

СТИВЕН. На самом деле, Кора, я думаю, он стремится отдать его тебе.

КОРА. И что ты хочешь этим сказать?

СТИВЕН. Не притворяйся, будто ты не заметила, что Моретон хочет переспать с тобой.

КОРА. Что ж, он хочет переспать со мной. Все хотят переспать со мной. Я была бы разочарована, если бы он не хотел. Но он также страшно обрадован тем, что арендатором его особняка станет знаменитый американский писатель.

СТИВЕН. Он думает, что сырость убьет меня, и тогда ты достанешься ему.

КОРА. Какая разница, о чем думают люди? Важно другое – получаешь ты желаемое или нет. А мы можем получить этот восхитительный старинный английский особняк практически бесплатно. Тебе он действительно не нравится?

СТИВЕН. Не кажется тебе, что он несколько великоват для двоих?

КОРА. Вдвоем мы здесь жить и не будем. Наполним особняк множеством людей.

СТИВЕН. Каких людей?

КОРА. Не знаю. Я кого-нибудь найду. Мне легко удается отыскивать интересных людей. Это одно из моих достоинств.

СТИВЕН. И что бы собираешься делать? Похищать людей на улицах?

КОРА. Мы будем приглашать их приехать и пожить у нас. Художников, интеллектуалов, сирот. В Ромни-Маш полным-полно знаменитостей. Генри Джеймс живет в Рае. Киплинг не так и далеко. Гербер Уэллс. Джозеф Конрад. Мы будем принимать гостей.

СТИВЕН. Не хочу я принимать гостей. Я писатель.

КОРА. Да перестань. Общение с людьми идет тебе только на пользу.

СТИВЕН. Кора, я уже наобщался с людьми. Рос самым младшим в доме, набитом людьми под самые стропила. Все детство занимался только одним – увертывался, и далеко не всегда удачно, от ног, которые так и норовили меня растоптать. Если честно, меня тошнит от людей. И удобства здесь средневековые.

КОРА. То есть тебе здесь противно?

СТИВЕН. На самом деле, нет. Сам не могу в это поверить, но какую-то мою часть тянет сюда. Этот особняк странным образом мне знаком, напоминает кошмарный сон, который я могу вспоминать лишь фрагментами, когда какой-то из них становится явью.

КОРА. Если тебя от него тошнит, полагаю, мы можем найти что-нибудь еще, поменьше размерами и современное, раз ты этого хочешь.

СТИВЕН (видит ее разочарование). Но там не будет призраков. А призраки – это обязательно. Мы знаем, как ты обожаешь призраков.

КОРА. Я обожаю Стивена Крейна, знаменитого писателя и военного корреспондента. Больше, чем любой сырой старый дом. Больше, чем всех призраков Англии, я обожая красивого, отчаянного, бесстрашного, проницательного Стивена Крейна.

СТИВЕН. И больного туберкулезом. Не забывай про туберкулез. Добавляет романтичности. Китс, и все такое.

КОРА. Ты – не Китс. Твои стихотворения не рифмуются, и ты здоров, как лошадь. А еще ты заметно укрепишь здоровье, гоняясь за мной по всему этому старому особняку. Мы поставим целью совокупиться в каждой комнате, одной за другой, а потом пойдем по второму кругу.

СТИВЕН. Господи! Это и есть мой кошмарный сон.

КОРА. Заниматься со мной любовью – твой кошмарный сон?

СТИВЕН. Нет. Просто я вдруг вспомнил его. В кошмаре я иду по бесконечным коридорам, попадаю в комнаты, которые ведут в другие комнаты, в большом, темном, старом доме, таком же, как этот. Это дом из моего сна.

КОРА. Все ясно. Это знак. Этот дом – наша судьба. И он точно полон призраков. Моретон говорил мне о девушке, которая повесилась в саду, а семьдесят с чем-то лет тому назад в часовне вырыли скелет священника.