«Хотя я, скорее всего, всё равно не заснул бы, так как целая туча мыслей не позволила бы мне это сделать, – подумал я. – Ну что ж, на это у меня есть проверенное средство».

После этого я открыл холодильник и достал оттуда пачку таблеток снотворного.

Высыпав их на стол, я стал заворожённо каждую из них осматривать. Бросив в рот ту, которая понравилась больше всего, я подошёл к раковине и запил таблетку водой из-под крана.

«Нужно успокоиться, – подумал я. – Нужно просто успокоиться и спокойно заснуть. Завтра меня ждёт тяжёлый день. Настоящий, не вымышленный день. Завтра мне нужно будет ехать за мамой… снова».

Вернув пачку таблеток на место, я медленно побрёл к своей спальне. Голова гудела. Предвкушая освобождение от боли в виде лечебного сна, я начал перебирать ногами быстрее.

И тут я увидел, что дверь в ванную была приоткрыта, а за ней… светились зелёные глаза! Я с испугу отступил на пару шагов назад, после чего дверь ванной распахнулась и оттуда, вооружённая кухонным ножом, выбежала… ведьма! Это была самая настоящая ведьма, одетая в тёмно-серый, местами порванный балахон. Лицо её было изуродовано морщинами и складками, под глазами висели синие мешки, а нос был неестественно длинный и острый. Пробежав по коридору несколько метров, ведьма превратилась в мою маму, но… безумную и не менее страшную, чем ведьма, благодаря своим горящим от ярости глазам. Нож в её поднятой руке ярко блистал под лунным светом.

– Это всего лишь сон!

Я развернулся…

– Я не верю!

И побежал…

– Этого не может быть!

Бежал быстрее…

– Её нет!

Вбежал на кухню…

– Это неправда!

Запер дверь…

– Всё это сон!

Забрался под стол…

– Господи…

Она стучит. Тук-тук, Денис.

– Господи, помоги мне! – прошептал я с хрипом и обхватил ножку стола обеими руками.

И вдруг перед глазами всё поплыло, все звуки приглушились, и вместо них в голове начала раздаваться колыбельная, которую мне мама напевала в детстве перед сном.

– Нет… снотворное… я не могу сейчас… уснуть, – шептал я, медленно закрывая глаза.

В голове начало раздаваться далёкое эхо: «Она ведь войдёт… ведь войдёт… ведь войдёт… ведь войдёт…»

Перед глазами появилась зловещая улыбка.

– Тук-тук, Денис!

***

Школьные разговоры, беготня, смех, звонки с уроков, громкие удары мячом по полу… и вот я стою в тёмном и пугающем переулке среди незнакомых мне трёхэтажных домов и старых ветхих сараев, закрытых на большие ржавые замки. Что я тут забыл, да ещё в такую темень (луна уже высоко висела надо мной)? Ах, ну да, я же шёл к своей бабушке после уроков в школе и решил сойти с главной дороги и срезать путь напрямик через переулки. Опять я, наверное, задумался по пути и забыл, где шёл. Ну ладно, бабушкин дом…

Я огляделся и понял, что это место совершенно не знаю. Мне эта часть села, состоящая из многоэтажек и сараев, всегда казалась лабиринтом, непроходимым лабиринтом, как множество спутанных друг с другом итальянских улочек. Я пошёл вперёд, всматриваясь в сумрак и пытаясь взглядом выловить из него хоть что-нибудь знакомое. Но, увы, ничего вокруг я не узнавал.

Я старался идти по узкой протоптанной дорожке, разглядеть которую во тьме было делом нелёгким, однако вскоре, прищуриваясь и всматриваясь в землю перед собой, я понял, что уже давно с этой самой дорожки сбился. Я вернулся назад, чтобы попытаться её найти, но все мои усилия по её поиску были напрасны, и в отчаянии я ринулся вперёд, забросив все попытки высмотреть во тьме знакомые силуэты домов.

Тем временем мрак вокруг меня продолжал сгущаться. Казалось, что многоэтажки увеличивались в размерах, пытаясь закрыть собой всё небо и луну, которая была единственным источником света и моим путеводителем. Этот тёмный лабиринт из домов, сараев, каких-то небольших каменных построек, заросших травой, безумно мучил меня и истязал. Я заходил в мрачные, всеми забытые тупики, в которых, казалось, уже давно никого не было. Прошло достаточно большое количество времени, когда наконец-то мне удалось выйти к… чему-то.

Я остановился и всмотрелся в свою находку, которая представляла собой довольно широкий тёмный тоннель, неизвестно как вросший в очень высокий, но не слишком широкий дом, весь исписанный граффити и не имевший ни одного окна. Этот дом никак нельзя было обойти, так как все дома как справа, так и слева от меня между собой не имели промежутков и в совокупности представляли собой длинный коридор, оканчивающийся как раз этим самым домом с тоннелем.

По телу пробежали мурашки только от одной мысли о том, что мне придётся пойти сквозь эту, казалось, бесконечную тьму и холод. И я понимал, что мне придётся это сделать, так как обратного пути у меня не было. Идти вновь через этот лабиринт из домов и сараев было бессмысленно.

Скрепя сердце, я медленно вошёл внутрь – моё тело и душа погрузились во мрак – и пошёл вперёд. В пути мне всё время приходилось пробираться через груды мусора, которого здесь было в избытке. Шуршание моих ног о пакеты и бутылки, а также топот ботинок отдавались от стен тоннеля и возвращались ко мне громким эхом. Я шёл и пытался поймать странный звук, который держался на кончике сознания. «Что это? Что раздаётся? Или, может быть, это всего лишь моё воображение?» – думал я. Но звук постоянно ускользал от меня, когда я пытался на нём сконцентрироваться.